Похоть

Ниалл изумленно застыл на месте:

— С вами виделся Кром?

Леннокс нахмурился:

— Да. Именно он приказал мне отправиться в Лондон.

Он сказал… что темные феи добиваются моих девочек.

Чистая правда, только открывать ее смертному было еще слишком рано.

— Кром — мой брат-близнец. Но мы противостоим друг другу.

— Понятно, — посмотрел на него Леннокс. — Вы — разные, как день и ночь.

— Давайте перейдем ближе к делу, Леннокс. — Ниалл посуровел и свысока взглянул на смертного. — Моя мать пожаловала вас даром, а взамен потребовала плату. Какова же цена ее милости?

Леннокс сопротивлялся из последних сил, не желая признаваться. Ниалл бросил взгляд на чашу. Она все еще была полна, герцог сделал лишь два маленьких глотка. Но король темных фей все же попытался воздействовать на смертного, произнеся заклинание.

— Скажи, что я хочу знать, — тихо приказал Ниалл.

И тут губы герцога невольно начали двигаться, хотя его пальцы впились в потертую кожу подлокотников кресла. Леннокс так упорно пытался удержать язык за зубами, что от этих тщетных попыток его глаза расширились, как блюдца. Но заклинание уже начало действовать. Он больше не мог сдерживать рвущиеся с уст слова.

— Она помогла моему наследнику, дала ему новое тело. Здоровое, крепкое. А взамен приказала зачать дочерей, которые будут олицетворять собой добродетели. И вот, несколько дней назад, ко мне пришел Кром, он сказал, что королева хочет забрать моих девочек. Они должны отправиться к ее двору.

Ниалл торжествующе улыбнулся. Наконец-то он нашел ключ к разгадке этой головоломки — проклятию матери! Выходит, тайна заключалась в том, что процветание его королевства напрямую зависело от добродетелей. Оставался лишь один-единственный вопрос: темным феям необходимо было заполучить всех девушек, воплощавших добродетели, или для того, чтобы снять проклятие, достаточно было всего одной? Возможно, это знал Леннокс — значит, нужно заставить его продолжать свой рассказ.

— Больше я ничего об этом не знаю, — послушно вещал Леннокс. — У меня… у меня назначена встреча с королевой завтра утром. Вероятно, тогда она мне это скажет.

— Где вы должны с ней встретиться?

— В Ричмонд-парке.

Ну конечно! Значительная часть королевского парка лежала в пределах Благого Двора. Айна ни за что не осмелилась бы прибыть на встречу без своей благой стражи, она явно опасалась, что Ниалл и его люди устроят засаду. Кром, несомненно, уже рассказал ей о появлении неблагих.

— Вы встретитесь с ней, — приказал Ниалл Ленноксу, снова протягивая смертному чашу. — И выпытаете у нее как можно больше о ваших дочерях. Какой цели они должны служить при Благом Дворе, нужны ли для этого все дочери, или достаточно только одной. Спросите королеву о проклятии, наложенном на Неблагой Двор, внимательно выслушайте, что она вам расскажет. А потом вы вернетесь ко мне, сюда, тем же вечером, и поведаете, о чем вам удалось узнать. И приведете с собой своих дочерей.

Леннокс начал отрицательно покачивать головой, и Ниалл приподнял завесу своего очарования. На сей раз перед герцогом предстал не мужчина-фея, а сам гнев во плоти.

— Это не обсуждается. Вы приведете своих дочерей.

Таков был единственный способ спасти темное королевство. Принцы должны были заключить союзы с девушками семейства Леннокс. Но стоило помнить о том, что принуждать олицетворения добродетелей нельзя. А сейчас, когда вокруг так и бродили благие, у темных мужчин-фей почти не оставалось возможности добиться расположения целомудренных красавиц. Что ж, здесь, в «Нимфе и сатире», у принцев будет достаточно времени, чтобы привлекать и обольщать — непрерывно. Ниалл уже предпринял меры предосторожности, окружив публичный дом своими стражниками. Ни один благой не мог теперь войти сюда.

— Отныне ваши дочери принадлежат темным феям, Леннокс, невзирая на то, что говорит моя мать. Помните это. Ваше обязательство перед нами важнее.

Быстро припав к чашке, смертный осушил ее до дна и принялся с усердием кивать.

— Что ж, — тихо произнес Ниалл, — вы очень устали. Сейчас вы уснете, прямо здесь.

— Мои девочки… — пролепетал Леннокс, и пустая чаша выскользнула из его пальцев. Глаза герцога закрылись в тот момент, когда губы еще раз безвольно прошептали: — Мои девочки…

— Сегодня вечером они будут в безопасности, — тихо заверил Ниалл.

Насколько, разумеется, можно быть в безопасности, пребывая в обществе темных фей, находящихся во власти смертных грехов.

Глава 13

Мерси проследила за тем, как Киан опустился в кресло. Они находились в уединенных апартаментах с огромной кроватью, на которой было расстелено кроваво-красное покрывало. В камине, потрескивая, горело яркое пламя. Рядом с Кианом располагался стол, заставленный вином, орехами и медовым инжиром. Киан взял плод инжира, и Мерси увидела, как золотистый мед стал сочиться по его пальцам. Синие глаза перехватили ее взгляд, и Киан предложил Мерси попробовать роскошное угощение.

— Нет, благодарю вас, — отрицательно покачала головой она.

Киан пожал плечами и засунул инжир в рот.

— М-м-м… просто восхитительно! — прокомментировал Киан, проглотив лакомство. Он тут же потянулся за другим плодом и задумчиво повертел сладость в руках. — Вы не голодны?

Мерси готова была отдать все, что угодно, лишь бы вкусить это лакомство из пальцев Киана, но знала, что должна отказаться.

— Нет, я не голодна.

Его взор вспыхнул, скользнув по Мерси.

— Один взгляд в ваши глаза говорит об обратном.

Утонченные пальцы Киана пододвинули к ней вазу, доверху наполненную фруктами, серебряное блюдо с креветками и устрицами и стеклянную чашу с орехами.

— Может быть, это вам больше по вкусу?

— Нет, я так не думаю.

Киан откинулся на спинку кресла, вальяжно развалившись на кожаном сиденье и широко раскинув бедра. Эта неприличная поза буквально загипнотизировала Мерси. А Киан изящно схватил со стола коричневый квадратик, отломил от него кусочек и протянул ей:

— Шоколад?

При виде угощения у Мерси слюнки потекли, а окаянный желудок предательски заурчал. Как же она была голодна! Сегодня она съела совсем мало, потому что хотела лучше выглядеть в своем новом платье. А еще потому, что решила потуже затянуть корсет этим вечером, чтобы выглядеть как можно более стройной и изящной, — и все ради Киана.

— Ну же, попробуйте кусочек, — тихо произнес он, протягивая ей шоколад. — Позвольте себе это маленькое, но ни с чем не сравнимое удовольствие.

Сжав в кулаках шелк своих юбок, Мерси из последних сил боролась с собой, стремясь сохранить хладнокровие.