Похотливый доктор

Медсестра покраснела, подготавливая тележку с инструментами, а затем подтолкнула ее ближе ко мне. Когда осознал, что она буквально вот-вот станет красной и не перестанет хихикать всякий раз, как я бормотал единственное слово, то признал, что сегодня просто не мой день.

– Поставьте ступни в стремена и раздвиньте для меня ваши ноги, мисс Абердин.

– С удовольствием.
– Она последовала моим инструкциям, раздвинув ноги шире необходимого.

Я сел на стул между ее ног, включил лампу для осмотра и поднял зеркальце. А затем провел самый быстрый и профессиональный осмотр всех времен. За последние месяцы я столько раз это делал, что мог бы проделать подобное с завязанными глазами.

Вздохнув, как положено, я вытер ей шейку матки, заметив лишь небольшие нарушения, которых явно было недостаточно, чтобы оправдать этот осмотр.

– Ладно, мисс Абердин, - произнес я, снимая перчатки и бросая их в мусорку.
– Вы можете садиться.

– Что? Это все?
– Она не пошевелилась.
– Вы же даже не погладили мой таз. И что на счет моей груди? Вы разве не должны массажировать ее и проверять на уплотнения?

Иисус Христос...

– Доктор Лорел осматривал вашу грудь пять недель назад, так что уверен, результат будет прежним. Но если хотите, я могу попросить медсестру Джонсон задержаться с вами и провести новый тест. Я даже позволю ей внести данные об этом осмотре, как о бесплатном бонусе.

– Я сделаю абсолютно все, что вам нужно, доктор Эштон.
– Медсестра Джонсон покраснела и нервно захихикала.

– Я пас.– Мисс Абердин села и скрестила руки.

– Я тоже так подумал.
– Взяв ее карту, я сделал несколько пометок.
– Как я и говорил, прежде чем мы начали, "там внизу" нет ничего, о чем бы стоило волноваться, хотя, кажется, вы могли заработать где-то легкую молочницу.

– Я же говорила вам, что там что-то серьезное. Это даже звучит серьезно, настолько, что уверена, от данной болезни нет лекарства.

– Лекарство продается даже в супермаркете, - сказал я.
– Большинство женщин фактически могут диагностировать молочницу сами.

– Ну, я предпочитаю более личный подход.
– Она наклонилась вперед и опустила ладони мне на плечи.
– Вы уверены, что не хотите использовать свои длинные, толстые пальцы, чтобы обследовать меня немного глубже и убедиться, что не чувствуете еще чего-нибудь внутри?

Я тут же встал и сбросил ее навязчивые конечности со своего тела.

– У вас все пройдет в течение ближайших сорока восьми часов, если примете лекарство сегодня и будете следовать инструкциям.

– А если я не последую инструкциям? Я смогу тогда встретиться с вами снова?

Я серьезно посмотрел на нее.

– Хорошего дня, мисс Абердин. Спасибо за помощь, сестра Джонсон.

Я покинул комнату до того, как они смогли произнести хоть слово, и направился прямиком к столу своей ассистентки Эмили.

– Я могу вам чем-то помочь, доктор Эштон?
– Она взглянула на меня, как только подошел.

– Да. Я мог бы поклясться, что мы договорились больше никогда не перенаправлять мне пациентов доктора Лорел во время её выходных.

– Вы - последняя надежда. У всех остальных было забронировано время приема на восемь утра.

Чудесно...

– У меня есть какие-то новости на сегодня?

– Множество.
– Она подняла коробку и передала ее мне.
– Награда за то, что стали лучшей частной практикой в штате. Пришла по почте вчера вечером. Один прием перенесли с десяти утра на четыре дня, пациент, прием которого был назначен на час дня, попросил провести с ним консультацию по телефону, и я заново заполнила все вазочки в вашем кабинете конфетками Twizzlers.

– Спасибо, Эмили. Это все?

– Вообще-то, есть кое-что еще. Доктор Райан вернулась с Гавайев и ждет вас в вашем кабинете. Она сказала, что это важно.

– Уверен, это не так.
– Я понес награду через коридор в свой кабинет.

Конечно, доктор Райан - она же доктор "Вечно не на рабочем месте", сидела на сделанной на заказ кушетке для пациентов и разговаривала по телефону.

Я был вообще-то удивлен видеть ее здесь в столь ранний час, учитывая то, что с недавних пор она стала немного знаменитой. Доктор Райан была третьим сотрудником моей практики, которого я почти потерял в мире "ТВ медицины". Каждый раз, как оборачивался, она подписывала контракт на новую книгу, появлялась на теле-шоу или выступала на конференциях. Все, кроме практики в медицине.

– Вы, кажется, не рады видеть меня сегодня, доктор Эштон.
– Она закончила телефонный разговор, как только я сел за стол.
– Чем вы заняты сейчас?

– Ничем. Буквально.

Она засмеялась.

– Знаете, я правда не представляю, почему вы так сильно нравитесь моему мужу.

– Вы пришли в мой кабинет поговорить о своей личной жизни? Мне придется взять с вас за это оплату.

– Нет, конечно.
– Она вытащила из сумки толстую пачку листов и пододвинула их ко мне.
– Мне нужно, чтобы вы подписали совместное положение для нашей новой специальной программы ординатуры. Вы - единственный врач, который не подписал его.

– Программы ординатуры? Мог бы поклясться, что у нас уже есть три подобных программы, и мы согласились взять на работу нового врача.

– Ординатор и есть тот самый врач.

– Врач, которому нужна нянька.
– Я пролистал страницы.
– Я согласился предоставить новое финансирование сертифицированному, полезному врачу с лицензией. А это не стану подписывать.

– Все остальные уже согласились, и мы выбрали очень талантливого кандидата, так что я не стану с вами спорить. И если правильно помню, решение было принято на голосовании с результатом двенадцать против одного, и этот один голос был ваш, так что технически вы никогда ни на что не соглашались, и вам придется уступить всем остальным.

Я вздохнул и нацарапал подпись на первой и последней странице документа.

– Просто, чтобы вы знали, - сказала она, - медсестры много шепчутся о вас в последнее время. Вы снова это делаете.

Я выгнул бровь, ожидая пояснения.

– Вы такой скрытный, раздражаетесь быстрее обычного и, ну... просто ведете себя так, словно ваши черты характера усугубились в несколько раз.
– Она улыбнулась.
– Знаю, эта практика - ваше семейное наследие, но вам и правда нужна жизнь вне ее стен.

– Нет, мне нужны доктора в стенах этой клиники, доктора, которые на самом деле приходят на работу и делают ее, черт побери.

– Видите? Видите, насколько вы злитесь лишь на то, что я пытаюсь быть милой с вами?

– Убирайтесь из моего кабинета, доктор Райан.

– Я ухожу.
– Она схватила документ и встала с кушетки.
– Кстати, что случилось с прекрасной милой женщиной, которую я свела с вами несколько недель назад?

– Не сработало.

– Не сработало, или вы даже не "позволили" этому сработать?