Похождения бравого рядового Гувер

– Курс... агент Гувер, мэм.

– Позывные?

– Джокер, мэм.

– Почему?

– Потому что я могу делать все.
– Несколько зло отозвалась Мерида.

– Все?

– Простите, мэм. У меня широкий профиль: шпионаж, планирование операций, разработка психологического портрета преступника, сбор данных, наблюдение за объектом, разработка и внедрение технологий...

– Впечатляет. Драться умеешь?

– Да, мэм.

– Почему ты не в аналитиках?

– Не могу знать, мэм.

Рэйчел достала личное дело курсанта и быстро пролистала. Гувер отметила, что оно гораздо тоньше того, что хранилось в кабинете Доусона.

– Рэйч, ты берешь ее или нет?

– Спросил агент Гилрой.

– Да.
– Рэйчел захлопнула дело.
– Меня зовут Рэйчел Прайд. Пойдем.

Гувер не могла даже предположить, что снова окажется в городе так скоро. Но как только она стала агентом, на нее словно махнули рукой, автоматически сняв все запреты. У агента Прайд была машина, вела она плавно, будто летела, не касаясь земли, а Гувер сидела на заднем сиденье, глядя на знакомый пейзаж, и думала, что никогда не повзрослеет. Остальные куранты были такими уверенными сегодня, а она словно застыла, и перед внутренним взором все еще стояли их недоуменные взгляды, когда они увидели ее в форме боевика.

Форма Гувер нравилась, как и предупреждал Дантон, она здорово смотрелась в черном. Кроме того ей выдали табельное оружие, и Гувер весь вечер перебирала и смазывала детали двух пистолетов, кое-что преобразовав и дополнив. Но перед поездкой в город с ними пришлось расстаться, Гувер выдали гражданское, на этот раз переходившее в полное ее владение. Мерида рассматривала подошву сапог и думала, что неплохо было бы вмонтировать в нее пару ампул с ядом или усыпляющим газом, как у Джеймса Бонда и мысленно подбирала упругость пружины, выкидывающей узкое двустороннее лезвие из носка.

– Я нескоро поеду назад, у меня дела в городе.
– Сказала агент Прайд.
– Поживешь у меня. Рене будет рада компании. Это моя дочь.

– Она учится у нас, мэм?
– Спросила Гувер.

– Нет, и не дай Бог.

Мерида с неудовольствием подумала, что лучше бы ее забрал агент Гилрой, отражать любовные атаки всяко интересней, чем возиться с гражданской девчонкой.

– Сколько ей лет, мэм?

– Пятнадцать. Она тебе понравится.

Гувер была другого мнения. Гражданских она невзлюбила с тех самых пор, как увидела. Глупые безвольные существа, пакостные, убивающие себя и других, ничего не умеющие и ни на что не способные. Ее глубоко возмущало, что все на базе, сильные, красивые, мужественные люди, готовы умирать ради этого стада.

Двухэтажный домик агента Прайд находился в пригороде, в маленьком дворике росли розовые кусты и шиповник, по фасаду карабкался плющ.

Прямо у порога валялся большой красный мяч, Мерида перешагнула через грязные ботинки и включила свет. На стенах висели яркие рисунки в рамках, начиная с совсем простых, детских, заканчивая талантливыми пейзажами.

– Это Рене.
– Улыбнулась Рэйчел.
– Наглядное подтверждение роста над собой.

В гостиной под стеклом лежали награды, прямо на старых фотографиях. У Гувер появилось непреодолимое желание немедленно вернуться на базу и влезть в оставленный ноутбук, чтобы узнать об агенте Прайд все и даже больше. Потому что награду Базы за мужество и отвагу со времен основания получили только восемь агентов, и Гувер никак не могла представить среди них эту мягкую улыбчивую женщину с приятным гортанным голосом. Однако надпись на награде не оставляла сомнений, что она принадлежит не кому-то, а именно агенту Рэйчел Прайд, и вручена более пятнадцати лет назад.

Присутствия мужчины в доме не наблюдалось, и Гувер захотелось узнать, куда делся мистер Прайд и был и он вообще.

– Мэм.
– Спросила Гувер с сомнением в голосе.

– А ваша дочь знает, кто вы? Что вы агент?

– Да-да.
– Рассеянно ответила Рэйчел.
– Без подробностей, конечно. Она еще не вернулась, ты проходи, а я ее встречу, вот-вот должен подойти автобус.

Когда она ушла, Гувер почувствовала себя неуютно и прошла на кухню, справедливо полагая, что никому не станет хуже, если она сделает кофе.

– Рене.
– Сказала Рэйчел, глядя на дочь.
– У нас гостья.

– Опять кто-то из агентов?

– Мой второй номер. Она очень напугана и растеряна.

– Из сирот или из отбора?
– Спросила Рене, бывшая в курсе дел матери.

– Из сирот. И она совсем не покидала базу до сегодняшнего дня.

– Ее, наверное, многое удивляет.

– Скорее отталкивает, детка.

– Я поняла. А вообще как она?

– Она очень умная девочка, Рене.

– А ты правда очень умная?
– Вопрос маленькой зеленоглазой шатенки застал Гувер врасплох.

Она оказалась не так плоха, как боялась Мерида. Совсем не капризная, может чуть взбалмошная и несобранная, но от ее ошибок не зависела ничья судьба. От Рене исходила та же теплая уверенная энергия, что и от Рэйчел, казалось, она знает как жить, и как поступать правильно и ничто не способно выбить ее из душевного равновесия. Даже завидно.

– А вы очень похожи.
– Невпопад ответила она.

Рене просияла от гордости. Она была такой же смуглой, как и ее мать, зеленоглазой, с хорошей фигурой. Но Гувер не отпускала мысль, что она похожа на кого-то еще, кого она очень хорошо знает, но никак не могла вспомнить.

– Конечно.
– Улыбнулась Рэйчел.

– Так ты правда очень умная?
– Переспросила Рене.

– А что?

– Поможешь мне сделать уроки?

– Рене!

– А что? Если она умная, то для нее это пара пустяков.
– Загорелась Рене.
– Ты не думай, я не прошу за меня делать, ты просто объясни. У нас тупая учительница...

– Началось.
– Рэйчел закатила глаза.
– Вечно у тебя учителя виноваты, а ты не при чем.

– А что делать, если так и есть!
– Возмутилась девочка.
– Пойдем... а как тебя зовут?

– Гувер.

– Что, так и звать?
– Рене растерянно посмотрела на мать.
– А имя как?

– Мерида.
– Спохватилась Гувер.

– Пойдем... Мери, да?

Когда они оказались в комнате Рене, Гувер удивилась царящему там беспорядку. Девочка скинула мягкие игрушки и журналы на пол, освободив немного места на диване, и полезла в большую сумку.

– Мне задали нарисовать на вольную тему. Можно тебя?

– Меня?
– Гувер удивилась.
– Зачем?

– Я хочу сделать типа современную сказку. Ты можешь быть Рапунцель. Или Русалочкой. Или Афродитой Боттичелли. Как у тебя получились такие волосы? Мои не растут.
– Рене огорченно потеребила куцый хвостик.
– Хочешь посмотреть мои рисунки? Мисс Прайс меня ругает, говорит, это попса, а не искусство.

Она возмущенно фыркнула.

– Да эта мисс Прайс ничего не понимает.
– Убежденно заключила Гувер, закончив рассматривать объемную папку с творениями юной художницы.

– Я же соображаю, что я не Дюрер.
– Убежденно поддакнула Рене.
– Да я и не хочу ничего такого. Я хочу рисовать иллюстрации к книжкам. А мисс Кросс говорит, что искусство не должно думать о деньгах и вообще стремиться к абсолюту. А я и не думаю, и не ленюсь... хотя ленюсь, а это легче. Но все равно же красиво!