Похождения бравого солдата Швейка (с илл.)
Шрифт:
Вдруг удар, оглушительный удар, и звёзды становятся большими, как колёса. Млечный Путь густой, словно сливки.
Он — Биглер — возносится во вселенную на одном сиденье с шофёром. Всё остальное обрезано, как ножницами. От автомобиля остался только боевой атакующий передок.
— Ваше счастье, — говорит шофёр, — что вы мне через плечо показывали карту. Вы перелетели ко мне, остальное взорвалось. Это была сорокадвухсантиметровка. Я это предчувствовал. Раз перекрёсток, то шоссе ни черта не стоит. После тридцативосьмисантиметровки могла быть только сорокадвухсантиметровка. Ведь других пока не производят,{172} господин генерал.
— Куда вы правите?
— Летим на небо,
— Теперь под нами Марс, — сообщает шофёр после долгой паузы.
Биглер снова почувствовал себя вполне спокойным.
— Вы знаете историю битвы народов под Лейпцигом? — спрашивает он. — Фельдмаршал князь Шварценберг четырнадцатого октября тысяча восемьсот тринадцатого года шёл на Либертковице, шестнадцатого октября произошло сражение за Линденау, бой генерала Мервельдта. Австрийские войска заняли Вахав, а когда девятнадцатого октября пал Лейпциг…
— Господин генерал, — вдруг перебил его шофёр, — мы у врат небесных, вылезайте, господин генерал. Мы не можем проехать через небесные врата, здесь давка. Куда ни глянь — одни войска.
— Задавите кого-нибудь, — кричит он шофёру, — сразу посторонятся!
И, высунувшись из автомобиля, генерал Биглер орёт:
— Achtung, sie Schweinbande! 205 Вот скоты, видят генерала и не подумают сделать равнение направо!
Шофёр его успокаивает:
— Это им нелегко, господин генерал: у большинства оторваны головы.
205
Берегитесь, свиньи! (нем.)
Генерал Биглер только теперь замечает, что толпа состоит из инвалидов, лишившихся на войне отдельных частей тела: головы, руки, ноги. Однако недостающее они носят с собой в рюкзаке. У какого-то праведного артиллериста, толкавшегося у небесных врат в разорванной шинели, в мешке был сложен весь его живот с нижними конечностями. Из мешка какого-то праведного ополченца на генерала Биглера любовалась половина задницы, которую ополченец потерял под Львовом.
— Таков порядок, — опять поясняет шофёр, проезжая сквозь густую толпу, — вероятно, они должны пройти высшую небесную комиссию.
В небесные врата пропускают только по паролю, который генерал Биглер тут же вспомнил: «F"ur Gott und Kaiser» 206 .
Автомобиль въезжает в рай.
— Господин генерал, — обращается к Биглеру офицер-ангел с крыльями, когда они проезжают мимо казармы для рекрутов-ангелов, — вы должны явиться в ставку главнокомандующего.
206
За бога и императора (нем.)
Миновали учебный плац, кишевший рекрутами-ангелами, которых учили кричать «аллилуйя».
Проехали мимо группы солдат, где рыжий капрал-ангел муштровал растяпу рекрута-ангела в полной форме, бил его кулаком в живот и орал: «Шире раскрывай глотку, грязная вифлеемская свинья. Разве так кричат „аллилуйя“? Словно кнедлик застрял у тебя во рту. Хотел бы я знать, какой осёл впустил тебя, скотину, сюда в рай? Попробуй ещё раз…» — «Гла-гли-гля!» — «Ты что, бестия, и в раю у нас будешь гнусить? Ещё раз попробуй, ты, кедр ливанский!»
Поехали дальше, но ещё долго был слышен рёв напуганного гнусавого ангела-рекрута: «Гла-гли-глу-гля» и крик ангела-капрала: «А-ли-лу-и-я, а-ли-лу-и-я, корова ты иорданская!»
Потом они увидели величественное
сияние над большим зданием, вроде Мариинских казарм в Чешских Будейовицах, а над зданием — два аэроплана, один слева, другой справа; между ними, посредине, натянуто громадное полотно с колоссальной надписью:207
Императорская и королевская штаб-квартира бога (нем.)
Два ангела в форме полевой жандармерии высаживают генерала Биглера из автомобиля, берут его за шиворот и отводят наверх, на второй этаж.
— Ведите себя прилично перед господом богом, — говорят они ему у дверей и вталкивают внутрь.
Посреди комнаты, на стенах которой висят портреты Франца-Иосифа и Вильгельма, наследника престола Карла-Франца-Иосифа,{173} генерала Виктора Данкеля,{174} эрцгерцога Фридриха{175} и начальника генерального штаба Конрада фон Гетцендорфа, стоит господь бог.
— Кадет Биглер, — строго спрашивает бог, — вы меня узнаёте? Я бывший капитан Сагнер из одиннадцатой маршевой роты.
Биглер оцепенел.
— Кадет Биглер, — возглашает опять господь бог, — по какому праву вы присвоили себе титул генерал-майора? По какому праву вы, кадет Биглер, разъезжали в штабном автомобиле по шоссе между вражескими позициями?
— Осмелюсь доложить…
— Молчать, кадет Биглер, когда с вами разговаривает бог.
— Осмелюсь доложить, — ещё раз, заикаясь, начинает Биглер.
— Так вы не изволите замолчать? — кричит на него бог, открывает дверь и зовёт: — Два ангела, сюда!
В помещение входят два ангела с ружьями через левое крыло. Биглер узнаёт в них Матушича и Батцера.
Уста господа бога вещают:
— Бросьте его в сортир!
Кадет Биглер проваливается куда-то, откуда несёт страшной вонью.
Напротив спящего кадета сидели Матушич с денщиком капитана Сагнера Батцером и всё время играли в «шестьдесят шесть».
— Stink awer d’Kerl wie a’Stockfisch 208 , — сказал Батцер, который с интересом наблюдал, как спящий кадет Биглер подозрительно вертится, — muss d’Hosen voll ha’n 209 .
208
А воняет, парень, словно треска (нем. диал.)
209
Наложил, должно быть, полные штаны (нем. диал.)
— Это с каждым может случиться, — философски заметил Матушич. — Не обращай внимания. Не тебе его переодевать. Сдавай-ка лучше карты.
Уже было видно зарево огней над Будапештом. Над Дунаем ощупывал небо прожектор.
Кадету Биглеру, очевидно, снилось уже другое. Он бормотал:
— Sagen sie meiner tapferen Armee, dass sie sich in meinem Herzen ein unverg"angliches Denkmal der Liebe und Dankbarkeit errichtet hat 210 . — Так как при этих словах он заворочался, вонь опять ударила Батцеру в нос, он сплюнул и проворчал:
210
Передайте моей доблестной армии, что она воздвигла себе в моём сердце вечный памятник любви и благодарности (нем.)