Похождения Шерлока Холмса в Сибири

По мере того, как рассказывал Холмс, картина убийства вырисовывалась предо мною как живая.

Мысль Холмса шла так логично, правильно и живо, что можно было закрыть глаза и увидеть все, что происходило на этом месте.

Покончив с осмотром трупов, Холмс принялся за осмотр комнаты.

— Это преступление произведено с очевидной целью грабежа, — заговорил он, подзывая меня и Венгерова, который уже успел перекинуться несколькими словами с следственными властями.

— Комод и сундук взломаны, вещи перерыты и частью выброшены. Разбойник, убежав с каторги, нуждался в деньгах, может быть, и в другом костюме.

VII

Холмс вышел на улицу и, пробыв там около четверти часа, возвратился.

— Ну–с, дорогой Ватсон, теперь мы пойдем по живым следам, — произнес он, потирая руки.

— Вы что–нибудь уже открыли? — спросил с любопытством Венгеров.

— А вы мне прежде скажите, какие данные добыло следствие? — спросил в свою очередь Холмс.

— Следствие установило лишь преступление с целью грабежа, произведенного, судя по знакам на жертвах, Варнавкой, — ответил Венгеров.

— И больше ничего?

— Ничего.

— Это слишком мало для мало–мальски порядочного следствия, — с иронией сказал Холмс. — Я в этом отношении пошел немного дальше. Преступник приехал верхом на лошади, которую привязал ко второму столбу забора со стороны улицы. Лошадь прикусывает. Совершив преступление, он снова сел на лошадь и направился к северу. Могу сказать еще, что подкова на правой передней ноге лошади еле держится.

— Но откуда вы узнали это? — удивленно воскликнул Венгеров.

— О, это совсем не трудно узнать! — ответил Холмс. — На втором столбе забора ясно видны следы лошади, имеющей обыкновение грызть дерева. Что следы эти совершенно свежи, показывает то, что крошки дерева еще и до сих пор видны на грязи. Тут же видны и следы копыт. В следе правой передней ноги подкова сбита на сторону, и на грязи отпечатывается край копыта, свернутого с подковы. Следы идут с севера и уходят туда же.

— Но почему вы предполагаете, что на лошади приехал именно разбойник?

— Очень просто. Я спрашивал народ, не приезжал ли кто–нибудь к убитым или не выезжали ли они сами, и получил отрицательный ответ. Между тем лошадь должна была долго стоять у забора, так как дерева сгрызено много, и если бы лошадь стояла привязанной так долго днем, то она непременно обратила бы на себя чье–нибудь внимание.

— Что же вы намерены делать? — спросил Венгеров, волнуясь.

— Мне необходимо знать, есть ли отсюда какие–нибудь дороги на север?

— Кроме той, по которой мы едем, — нету.

— В таком случае сядемте сию же минуту в экипаж и марш в погоню!

Мы быстро возвратились на станцию, приказали заложить лошадей и, сев в экипаж, помчались по направлению к Баргузину.

Лишь только мы выехали за северную околицу, как Холмс приказал ехать шагом.

Сам же он, соскочив с возка, пошел сбоку дороги, пристально всматриваясь во множество конских и человеческих следов, видневшихся на успевшей подсохнуть глиняной почве.

— Здесь! Вот, вот! — кричал он время от времени, указывая нам на почти затоптанные редкие следы со сбитой на сторону подковой.

Затем он сел в тарантас, и мы помчались что есть духу.

Дорога шла без разветвлений, от нее не отходила ни одна тропка, и мы мчались быстро, умеряя шаг лошадей приблизительно через каждые пять верст.

Холмс делал свои наблюдения, и мы продолжали путь.

Но вот, наконец, мы доехали до первой станции.

Там мы приказали перепрячь лошадей. Но это оказалось не так просто. Сибиряк–смотритель вышел к нам и категорически объявил, что тройки дать не может.

— Это еще почему? — крикнул Венгеров.

— Только пара свободная есть. Две тройки в отъезде, одна пять минут тому назад возвратилась, а из четвертой тройки какой–то мерзавец украл сегодня одну лошадь.

Шерлок Холмс насторожился.

— Вы говорите, что у вас украли лошадь? Когда?

— Да сегодня, часов около шести утра. Эта лошадь пришла в четыре домой. Ну, часов до пяти кучер возился с лошадьми, а потом уснул. В это время и украли. Должно быть, на юг или на север угнал!

— На юг он не мог угнать, потому что мы встретили бы его, — ответил Холмс. — Попросту Варнавка…

— Что–о?! — воскликнул испуганный смотритель.

— Да, это, без сомнения, он украл. В эту ночь он вырезал в Туркинском семью и теперь удирает обратно на север, заметая таким образом свои следы. Ради бога давайте лошадей.

— Но… тогда возьмите из только что возвратившихся! — забормотал растерянно смотритель. — Я выберу самую сильную.

— Скорее, скорее! — поторопил Венгеров. — Он взял эту лошадь, потому что боялся, что его лошадь пристанет! Эх, черт возьми, как мы отстали!

Смотритель крикнул кучера и распорядился, каких лошадей запрягать.

Между тем Холмс не переставал расспрашивать смотрителя.

— Как идет отсюда дальше дорога? Далеко ли до станции?

— По ту сторону реки. Это верст двадцать пять будет.

— Нет ли обходных дорог?

— Ни одной. Река Баргузинка широка и быстра, но через нее ведет лишь один мост на нашей дороге.

— Заметен ли будет на следующей станции проезжий?

— Там мимо той станции никак не проехать незаметно. В особенности Варнавке! Да он туда и не поедет!

— Почему?

— Потому что там караул стоит. А этого подлеца каждый в глаза знает!

Смотритель решительно покачал головой.

— Нет, он туда не поедет! — повторил он еще раз. — Он на юге, на… а впрочем, нет! Шут его знает, куда он девался! А может быть, засел между нашей и следующей станциями.

— А какова между этими станциями местность?

— На запад топь идет чуть не от самой дороги.

— И проходу совсем нет?

— Совсем.

— А на восток?

— На восток? Отсюда сначала идет по тайге топь, потом есть сухой кусочек, а потом идет снова топь до самой реки.