Похоже, он доигрался. Том третий

– Ясненько, – кивнула она, – А чего с одной постелью всего? Вы же не из этих?

"Святая женщина, ей богу"

– Нет конечно, – отправляю анкету обратно, – Дочурка днём спит обычно, а ночью едва не по стенам от гиперактивности прыгает. А я как раз по риэлтерским вопросам сейчас отъеду и вернусь лишь под ночь. Поэтому и одноместный. Всё в порядке, не переживайте.

– Ну да, ну да, – кивала женщина, – Хорошо, проходите. Прямо по коридору и налево.

– Лифт?

– Лучше. Лестница! Люди обленились нынче. Совсем разжирели со своими лифтами. Мне вон шестьдесят пять, а посмотрите как выгляжу! Всё из-за лестниц.

На стойку запрыгнул огромный жирный кот и вальяжно прошёлся у нас перед носом.

– Киса! – у девочки перехватило дыхание, и через секунду она уже летит к пушистому администратору отеля.

Меня променяли на кота.

– Бегемот, как ты через кошачью дверь пролез, ты же жирный, – сказала женщина и потеребила животное за ухом.

– Смотри! – тыкала девчушка пальцем, – Это кот!

– Да, это он, – вздыхаю я.

Кот, которому не хватает пенсне и рюмахи водки, судя по кличке.

– Вы же в курсе, что запрещено держать домашних животных без дорогущей лицензии и удостоверения жителя первого круга? – обращаюсь к регистраторше.

– Конечно, – вздыхает она и подзывает рукой ребёнка, – Но кому мы нужны с проверками? Посетителей мало, да и те что есть, можно сказать постояльцы. А они котика очень любят, поэтому докладывать и не будут, – она взяла руку девочки и положила её на толстую кошачью спину, – Надеюсь и вы из этого числа.

Ребёнок едва не терял сознание. Она раскрыла и без того большие глаза, прерывисто дышала и боялась хоть на миллиметр сдвинуть руку с чересчур важного кота.

– Это кот…, – шептала она, – Кот…

Казалось, животное сейчас повернётся и гундосо ответит: "Да, это я".

Но заместо этого он лишь завалился набок и едва не проломил собой стойку.

– Это кот, это кот! – она подбежала ко мне, взяла за руку и повела к Бегемоту, – Смотри!

– Да, это определённо кот, – кивнул я и посмотрел ему в глаза.

"Ну мы же оба знаем, что ты разговариваешь. Кого ты пытаешься обмануть, чорт?"

– Нравится? – спрашиваю у дочурки.

– Обожаю! – едва не орала девочка, – Хоть и впервые вижу.

– Слушайте, а как вас?.., – обращаюсь к женщине.

– Маргарита.

"Ну, собственно, стоило догадаться"

– Давайте так. Я никому не расскажу об этом гражданине, а вы отдадите его на денёк в наш номер.

– Вас могут заметить. В этом случае за животное без лицензии именно вам и предъявят.

– Ой, не переживайте. У меня иммунитет к проблемам с властями. Не боюсь.

– Ну-у-у… хорошо, только особо не распространитесь об этом. И водку ему не давайте – он буянит. И пистолеты тоже – начнёт стрелять с люстры.

– А что ест?

– Всё и всех. Впрочем, это и так видно. В туалет ходит человеческий – всё как положено.

"Да нет, нихера это не положено!"

– Хорошо, – киваю я и аккуратно поднимаю Бегемота, едва не переламывая позвоночник в трёх местах.

"Боже, ну и чудовище. Наверняка его вынашивали месяцев сорок"

– Доченька, пойдём, – едва говорю сквозь напряжение от груза, – Всего-лишь… третий этаж…

– А… это…, – потянулась она за котом, – Котик… дай.

– В номере наиграешься, никуда он не убежит, – киваю на прощание регистраторше и поднимаюсь по лестнице на второй этаж, – Если встанет.

Черпая космическую энергию, – в основном из космоса, – я наконец добираюсь до третьего этажа и выкидываю Бегемота на кровать номера.

Девочка вытянула руки и мелкими шажками побежала вслед за животным.

– Вхух, – вытер ручей со лба и осмотрелся.

Номерок полностью оправдывал тезис о цене-качестве: небольшая спальная комнатка с одноместной кроватью и настенным телевизором, гардероб у двери, смежный санузел и выходящее во двор окно.

Да, это правда – ничего особого. Обычный номер.

Но эта посредственность и привлекала. Обычная чистая постель, обычный порядок во всём номере, обычная мягкая кровать – обычное всё.

Обычное и привычное.

"Чёрт, Вайолет же меня сожрёт!"

– Короче, – подхожу к тыкающей кота девочке, – Смотри. Ванну и туалет ты уже видела. Стиралки, увы, нет, поэтому придётся до завтра потерпеть грязное платьице.

Она отстала от Бегемота и вовсю меня слушала, явно намереваясь что-то сказать.

– Да в принципе, ночью и без него поспать можешь – никто к тебе не вломится. Через час принесут обед, после него ужин. Не бойся, и скажи, что дверь заблокирована, но у работников есть полномочия её открывать. Покушаешь, помоешься, ляжешь баиньки. Завтра вечером я к тебе приду, и мы будем дальше разбираться.

Повисла секундная тишина.

– А вы точно вернётесь? – спросила она и уставилась в пол пустым взглядом.

– Ну конечно, – улыбаюсь и тереблю ребёнка по голове, – Не переживай. И насчёт злых умыслов тоже. Просто хочу помогать. Я точно не злой…, – вновь звон в ушах, – Я не могу быть злым.

– А ночью…, – бубнила она, – А как ночью спать?

– С закрытыми глазами, наверное.

– Я боюсь одна ночью спать. Слишком тихо и темно. Обычно я ложилась в одну кровать с подружкой, и мы вместе засыпали, – её голос заметно утих, – А потом её забрал герой, а воспитатели кричали, что я по ночам плачу.

– Хочешь телевизор включу? Даже ночью будет не так темно, и звук на заднем плане не даст бабайкам прокрасться, – включаю аппарат на стене и нахожу канал с мультиками, – Да и с тобой Бегемот! Ты на него посмотри.

Мы перевели взгляд на кота, а он перевёл на нас.

"Ну давай, ты же хочешь что-то сказать, алкаш"

Он перекатился набок и подставил пушистое пузо.

– Он же любого сожрёт! Так что, если и заберётся какая бабайка, то можешь не переживать – уверен, он и призраков ест.

Девочка улыбнулась.

– Ну да, наверное не стоит бояться, – сказала она и на пару секунд притихла, – А почему вы назвали меня дочкой?

– Ну…, – почесал я затылок, – Чтобы не вызвать подозрений. Иначе бы подумали чего неправильного, и проблем бы наделали.

– Значит это обман? – она посмотрела мне в глаза, – И вы не считаете меня за дочь?

– Да, получается это обман.

– Ясно, – отвернулся ребёнок.

И вновь тишина – давящая и неприятная.

– А я бы хотела папу, – пробубнила она, – Вы хороший. И красивый. Я бы хвасталась таким папой.