Похоже, он попал

А как же семья? Как же Вика с Лизой? Они ведь не смогли бы столько прожить! Аргус ведь седлал их бессмертными? Он ведь…

— Ха-ха-ха, да ладно, я угараю, — захохотал он, — Девять месяцев всего прошло.

Я снова поднял на него глаза

Мда…

— Какой ты национальности? — спросил я.

— Обычный немецкий художник.

— Я убью всех немцев. Из-за твоего старского, вонючего, коричневого, ублюдского юморка! — прорычал я.

Все предметы в комнате задрожали, хотя я и не шевелился.

— И почему именно тебя отправили…, - вздохнул я.

— Потому что после последних выкрутасов япошек, я один из немногих, кто обладает постоянным иммунитетом от иллюзий, — он сел обратно, — Я… позаботился, чтобы со мной больше такого не вытворяли.

Я рухнул на подушку, прикрыл глаза и попытался прийти в себя.

Девять месяцев? Ну… не так уж и много. Особенно на фоне ПрЕКаЛюХи про двести тридцать лет. Может он специально так сделал, чтобы мне меньше припекало от факта комы?

— Новостей, так понимаю, много? — вздохнул я.

— План Августа и Лоуренса удался — началась война с австралийскими чудовищами.

— Мы ведь разрушили портал.

— На этой стороне. Но не на той. А на ту пробраться не сможем из-за пространственной аномалии, с помощью которой создаются временные и нестабильные порталы к нам.

Я сразу же сообразил, что от меня все снова чего-то будут хотеть.

Очевидно, раз есть пространственная аномалия, то исправить её может лишь бог, управляющий пространством.

Я.

Твою мать, точно.

Я ведь теперь Бог.

— И как воюется? — спросил я.

Аргус понял в какую сторону я буду клонить. Что мне важнее всего.

— Тревожно. Не тяжело, но вылазки чудовищ хаотичны и случайны — Лоуренс, судя по всему, не смог их подчинить. Но смог усилить, — он подошёл и сел на кресло рядом, — Твоя семья в порядке. Проблема в том…, - он пытался подобрать слова, — Что никто не знает, что ты жив.

— А?..

— Да ты и не был, собственно. Организм жив — мозг нет. Шансы, что ты проснёшься, были пятьдесят на пятьдесят. И мы… решили подстраховаться, и не говорить ни о твоей смерти, ни о выживании. Для всего мира Константин Росс просто исчез. Как и Август Романов.

— Сука…, - прошептал я, сжимая одеяло.

Не знаю как реагировать. Просто не знаю.

Для всех, кому я небезразличен, это были девять месяцев полного неведения. Девять месяцев… самобичевания как минимум сестры. Да, у них была надежда, что я выживу, и возможно они в это даже верили, но… девять месяцев?

А что насчёт Софии? Кати? Они определённо ко мне привязались.

"Погоди…", — я начинал вспоминать, — "Стоп, погоди! София ведь должна была жениться через несколько месяцев до моей комы!"

— Что с Софией и Катей?

Я приготовился к худшему. Естественно, у меня не было влияния Гордыни, но я всё ещё оставался довольно жадным и горделивым человеком.

— О, у Кати всё хорошо — она теперь важная шишка. Война, сам понимаешь. Теперь-то всем нужно и обучение, и консультации, да и полководец стране не помешает. А вот София…

— Что?..

— Ну, почти без изменений. Жизнь в мире остановилась, все контракты сдвинулись. Турнир тоже, кстати. Так что София Элерс просто повисла в вакууме. Вот только пару месяцев назад начала возвращаться к жизни — Людвиг и Мария позволили.

— Не вышла замуж?

— Нет. Пока нет. Она в агентство Евгения-то только недавно вернулась. Какая там свадьба.

Я выдохнул.

Ничего плохого не произошло. Ничего непоправимого.

Всё можно наверстать.

— В целом, это все новости, — подытожил Аргус, — А, ну и Эстер пропал, но это новость не для всего мира.

— Как пропал?

— За неделю до той битвы. Просто исчез. Цыгане украли, хрен его знает.

Итак, подытожим.

После поглощения Хоро-Вортекса я девять месяцев сражался с жопными демонами за право владения душой. Выиграл, проснулся.

За это время Лоуренс видать научился использовать стационарный портал с помощью приказов, начал войну против мира, за счёт которой роду Кати, в котором осталась лишь она, вернулось былое величие. Дама нарасхват теперь.

Софию же заморозили в холодильнике и вынули несколько месяцев назад. Не знаю как на ней сказался вновь упавший контроль Людвига, но уверен, выдернуть из этого состояния я её смогу.

Ну и мама с сестрой — за них я переживаю больше всего. Даже представить не могу, что у них на душе.

Они ведь не знают, что прямо сейчас я с мокрым пахом сижу и слушаю маразматика.

— Ладно, поправляйся, — он похлопал меня по плечу, встал и пошёл к двери, — Пойду выяснять, как тебя отсюда увозить, инвалида эдакого.

И он ушёл. Но надолго остаться одному у меня не вышло — пришли доктора. И тема визита была очевидна. Что ещё докторам, собственно, делать?

Но вот была загвоздка: меня не могут проверить досконально, не могут начать восстановительные процедуры, да и вообще ничего не могут со мной сделать, пока я могу стереть гору Фудзимото взмахом мизинца правой ноги.

Моя сила — огромная проблема. Я её просто не контролирую. И медицинские чинг-чонги пришли, чтобы понадавать мне советов к её контролю.

И как же они охерели, когда уже через час я ничего не рушил при любом пердеже.

Суть в чём. Теперь контроль пространства — такая же врождённая сила, как и двигать мышцами. И следовательно, чтобы ею пользоваться осознанно, нужна своего рода нейромышечная связь. Нужно понимать что и как именно ты делаешь.

И кто-кто, а я шарил за спорт, и, следовательно, нейромышечную связь. Мне не составило труда понять о чём они, пусть и напрягать я должен не мышцы, а мозг.

Нужно чувствовать, как твоя нервная система отдаёт команды. Понимать, что она это делает. И стараться блокировать.

Через час получилось — пусть и медленно, но я водил руками и ничего не сносил.

«Чёрт…», — до сих пор не верилось, — «Никаких приказов. Никаких костылей. Просто… чистая, врождённая сила. Настолько мощная. Настолько абсурдная»

— Воистину Вортекс, — глубоко поклонился один из врачей.

За ним последовали и другие.

Японцы. Которые не уважают никого, кроме японцев. Поклонились. Мне.