Похудей со звездами. Дневники звезд на каждый день

Серьезно относиться к собственному здоровью и лишнему весу Паваротти стал в конце семидесятых — начале восьмидесятых. С ним работали различные диетологи, которым время от времени удавалось привести Лучано в неплохую форму. Но потом он опять срывался. В одном из своих интервью он говорил о том, что многие оперные певцы сталкиваются с проблемой голода после концертов. Для него же этот голод был непреодолимым. Он ночью совершал набеги на собственный холодильник, опустошая полки одну за другой. Врачи называют такое состояние организма булимией. Лучано выгонял одних диетологов, нанимал других, но сброшенный вес все время возвращался, причем часто с солидной прибавкой.

Нельзя сказать, что сам Паваротти не понимал сложности своего положения. Ему было трудно ходить, передвигаться по сцене, даже влезать в автомобиль. Он не помещался в стандартное девятнадцатидюймовое кресло первого класса самолета British Airways и был вынужден нанимать личный чартер. Могучее некогда здоровье также серьезно пошатнулось. У него появилась одышка, коленные суставы, не выдерживая огромный вес, особенно во время работы на сцене, начали деформироваться и болеть. К середине девяностых Паваротти уже подумывал о завершении карьеры певца, все чаще говоря о том, что будет петь лишь до шестидесяти лет. Но ему на помощь пришла любовь.

В 1992 году маэстро впервые увидел свою будущую супругу, двадцатитрехлетнюю Николетту, которая нашла себе летнюю подработку в качестве администратора на ежегодном международном мероприятии в Модене, посвященном Паваротти. Внимания певца девушка поначалу не привлекла. Ее это несколько расстроило — Лучано проходил мимо нее каждый день, но даже не отвечал на робкие приветствия. На следующий год она получила приглашение поработать там же и в том же качестве. Легенда гласит, что Николетта случайно зашла в комнату, где отдыхал Паваротти, и, когда в воздухе повисла неловкая пауза, вместо извинений выпалила: «Вы любите лошадей?» Тема для беседы была найдена, и после получасового общения Лучано предложил девушке место секретарши с испытательным сроком. Она выдержала его настолько успешно, что быстро получила постоянную работу, а через три года Паваротти объявил своей супруге, что хочет развестись с ней. И развелся. Не сразу, конечно, а еще спустя три года (все-таки Италия — страна католическая). Правда, все это время певец путешествовал вместе с молодой подружкой, которая, кстати, постепенно начала работать над его здоровьем и внешностью. Сперва он сбросил вес со ста шестидесяти до ста тридцати килограммов, а затем и до ста двадцати. Чтобы привести себя в порядок к очередному юбилею начала певческой карьеры, в 1998 году маэстро похудел на сорок килограммов. Николетта не только следила за его диетой, исключавшей любимые Паваротти спагетти, громадные порции мяса, хлеб и алкоголь, но и заставляла заниматься фитнесом. Лучано покорно ходил по беговой дорожке не менее десяти минут в день, качал пресс, играл в теннис и гольф. Молодой женщине удалось сделать то, что не сумели диетологи — «убрать» несколько десятков килограммов у шестидесятилетнего человека, пищевые привычки которого формировались десятилетиями.

В течение последних лет жизни вес маэстро колебался от ста двадцати до ста тридцати пяти килограммов. Конечно, когда тебе к семидесяти, и это многовато, но, как утверждают медики, Николетта (кстати, родившая ему дочку Алисию и ставшая в 2003 году его законной супругой) не только продлила жизнь тенора, но и улучшила ее качество. И если бы не рак поджелудочной железы — болезнь, с которой бороться пока не научились, Лучано и сегодня был бы с нами. Великий певец покинул этот мир в сентябре 2007 года…

Сам Паваротти относился к своему похудению с юмором. В одном из интервью он говорил: «Диета у меня одна — надо просто пересилить себя и не кушать вкусную еду, когда ужасно хочется. Желаешь поужинать? Возьми и откажись — ложиться спать следует голодным. Между прочим, очень действенно — пару раз я похудел на тридцать килограммов. Но мне стройность и не требуется — я певец, а не фотомодель…»

В рассказах о том, как избавлялись от лишнего веса зарубежные звезды первой величины, здравствующие или ушедшие от нас, меня больше всего удивляло наличие у них подобных проблем вообще. Как и многие наши граждане, я долгое время думал, что уж на Западе-то знаменитости могут позволить себе выбрать любой путь к нормализации веса. Получая миллионы, а то и десятки миллионов долларов в год, можно поставить себе на службу любого диетолога, хирурга или психолога. А потом, в середине девяностых, я услышал многое объясняющий анекдот. «Новый русский встречает в ресторане приятеля. Тот удивленно смотрит, как этот богач поглощает крайне вредные продукты: жирное мясо, картошку, пельмени, запивает все это водкой. Наконец, приятель говорит: «Ты же рассказывал, что был на обследовании у врача и он тебе запретил все это!» Новый русский, не прекращая жевать, отвечает: «Я ему дал тысячу долларов, он мне все снова разрешил…»

На самом деле у этого простого анекдота есть глубокая философская основа. Очень богатые люди часто не могут понять, что деньги не всесильны, и иногда что-то, кроме бизнеса или творчества, надо делать самим. В вопросах здоровья они теряются, думая, что могут выздороветь, лишь заплатив врачу. Отсюда и их проблемы. Они, как выяснилось, точно такие же люди, как и мы все: не могут отказаться от еды, не хотят менять привычный образ жизни, ждут чуда. И иногда оно приходит в виде безумной, всепоглощающей мотивации. Это может быть любовь, карьера, смертельная угроза здоровью. Все, как у нас, только возможностей у них больше. Но и соблазнов — тоже.

Михаил Шуфутинский. Минус тридцать!

Чтобы начать сбрасывать вес, надо в первую очередь осознать, что он тебе мешает. Организм тоже должен это понять. И нужно питаться раздельно. Потому что когда ты в себя закидываешь все подряд, желудок не понимает, какой сок ему выделять. Есть правила — совершенно простые, но невероятно действенные. Первое: никогда не есть за компанию. Второе: есть только тогда, когда действительно хочется. Третье: если захотел есть — возьми стакан воды и выпей его. Через десять минут ты поймешь, хочешь есть или нет. Четвертое касается жиров и белков: не есть ничего тушеного, ничего копченого и жаренного на сковородке. Пятое: есть мясо, только приготовленное на открытом огне или в гриле. Шестое: питаться раздельно.

Главное — осторожность и постепенность. Худеть надо с умом, с головой. И чем старше становишься, тем труднее выбирать путь. В современном мире с его возможностями, с обилием вариантов лечения, диет, систем питания и прочего, нужно проявить свой интеллект — чтобы выбрать подходящее именно для твоего организма, и волю — чтобы не бросить следить за собой, за своим здоровьем. У нас одна жизнь, и по большей части от нас зависит, каким будет ее качество.

Про Михаила Шуфутинского я услышал задолго до того, как он стал известным исполнителем — причем известным как в Америке, так и в России. Мой старинный друг Максим Капитановский, музыкант, писатель, журналист и кинорежиссер, несколько лет работал под его руководством — был барабанщиком в ансамбле «Лейся песня!» И уже будучи звукооператором «Машины времени», неоднократно рассказывал о славных гастрольных поездках, забавных случаях из жизни артистов, в том числе и уважаемого Михаила Захаровича. А потом в СССР появились первые кассеты с записями «Атамана», популярность которого бежала впереди него. Сегодня же Михаил Шуфутинский — признанный лидер музыкального направления, которое у нас в стране именуют «шансоном», и один из самых уважаемых в этом бизнесе людей (несмотря на непростой характер).

Этот мальчик с грустными глазами — Мишенька Шуфутинский

Родители Михаила познакомились еще будучи студентами-медиками. Но сам он врачом не стал. Этому еврейскому мальчику выпало в жизни множество испытаний, судьба заносила его за десятки тысяч километров от дома, но он все же сумел найти себя, создать собственное серьезное дело и сделать свое имя суперизвестным. Причем сольной карьерой он занялся только тогда, когда ему уже было далеко за тридцать. «Надо же, — говорил мне Макс Капитановский, — в «Лейся песня!» Миша никогда не пел. Если что-то нужно было показать, садился за рояль и играл. Наверное, новая родина заставила…»

Конечно, Михаил Шуфутинский умел петь и до того, как уехал в Штаты, но занятие это для него, скорее, стало вынужденным. Он никак не мог вписаться в социалистическую систему. Вроде бы и получил уважаемую специальность дирижера, но занимался не совсем тем, что предусматривала эта профессия в нашей стране в начале семидесятых. Работал концертмейстером, ресторанным музыкантом, музыкальным руководителем эстрадного коллектива. В музыкальных кругах он был уже тогда человеком популярным, даже известным, и общался с множеством людей. В том числе и с теми, кто попадал в сферу внимания КГБ. Когда он окончил музыкальное училище, «компетентные органы» намекнули, что хорошо бы ему в преддверии визита американского президента Ричарда Никсона в Москву отправиться «подирижировать» в Красноярск.

Маленький Миша с мамой

Молодой специалист (ему тогда было чуть больше двадцати) не стал испытывать судьбу и уехал еще дальше — в Магадан, работать ресторанным музыкантом. Место непростое, скажем так, тяжелое, но все-таки давало возможность приличного заработка. Несколько лет он провел там и возвратился в Москву только летом 1974 года. Здесь он начал трудиться в качестве музыкального руководителя — сперва в популярном в то время квартете «Аккорд», потом в ансамбле «Лейся песня!», который Шуфутинский сделал одним из самых востребованных гастрольных коллективов. Работали его музыканты классно: я помню, в 1977 году был на их концерте, на стадионе «Динамо» в Москве. Несмотря на явное жанровое ограничение (никаких там буги-вуги), звучало все очень профессионально, причем заметно отличалось в лучшую сторону от записей, которые выходили на пластинках. Тому, кстати, есть своя причина: в соответствии со специальным инструктивным письмом, на записи просто «обрезались» нижние частоты (сейчас их наоборот выделяют сабвуферами), а также минимизировалось «искажение звука» (имелись в виду гитарные эффекты). А еще до 1986 года в нашей стране в концертных залах ходили специальные люди, замерявшие уровень громкости звука специальными приборами и имевшие право остановить концерт до «устранения превышения».