Поиграем с Лайм

С десяток стражников занимали весь пролёт и весело похохатывали. Наверняка у них есть способ поднять на уши весь замок, если потребуется. Тут нужна хитрость.

Мужики резались в кости. Видимо давно, раз за неимением денег должник снимал штаны, и устраивали «мясо» — сотоварищи награждали его ударами ремнём, от которых на заднице пылали звёзды.

— Эй, молокосос! — гаркнул ей старшина. — Ты из какого караула? Заблудился? Деньги есть?

Лайм выразительно шмыгнула носом и отрицательно мотнула головой.

— Да ладно, — сурово-ласково произнёс стражник, — валяй к нам, не обидим же мы брата.

Лайм отлично поняла лукавость в голосе старшины, но ей во что бы то ни стало нужно пройти дальше. Новому игроку уступили место, придвинули бражку, похлопали по плечам, сально ухмыльнулись. Над Лайм понимающе посмеивался даже должник, тишком утирая мужскую слезу и подпирая распалённым задом ледяную каменную стену. Игра совсем простая «чёт-нечёт» и Лайм отлично слышала, как падают кости, но задерживаться и обирать бедных стражников было не с руки. К счастью, прошло совсем немного времени, когда старшина воскликнул:

— Совсем это не дело, малец: проигрывать и не платить. Ну да мы люди добрые. Сымай-ка портки.

Дружки сноровисто помогли Лайм с одеждой. Беднягам так мало нужно для счастья: побить мальчишку и насмехаться над страданиями. Надо бы не забыть выдавить немного крови на ягодицах и смертельно обидеться.

— А сынок-то маменькин! — удивленно присвистнул бородатый стражник. — Такой нежной задницы я ни у кого из парней не видел.

— А ты смотришь на наши задницы? — угрожающе хохотнул старшина, наматывая на руку ремень.

Бородач засмущался под насмешками и улюлюканьем. Однако и другие стражники признали, что новый должник — неженка. Менять формы было поздно, хорошо хоть гениталии не забыла.

— Его нужно посвятить в стражу, — заметил кто-то. — Возьмём меч с навершием в оружейной. Дьявол его забери, могу поклясться, что зад девичий.

— Ну так мажь и вставляй, — деловито предложил старшина и подал со стола маслёнку.

Выскочка помялся под взглядами ухмыляющихся приятелей, но всё-таки расстегнул штаны. Лайм для вида поругалась и притихла, получив кулаком под рёбра. Прошло время, взрывы хохота и проклятий, когда наконец навершие мужчины выросло и окрепло настолько, что он смог войти. За первопроходцем выстроилась очередь. Спустя четверть часа весь расчёт выглядел как коты, нализавшиеся сметаны: ленивые и довольные.

Лайм, старательно утирая слёзы, поддерживая штаны, поплелась реветь вглубь замка. Ей не препятствовали, лишь бородач окликнул:

— Эй, у меня ещё осталось. Эй, малыш.

— Пусть идёт, — хохотнул старшина и с напором приказал бородачу: — Бросай кости. Проиграешь — и мы сыграем не в «мясо», а «посвящение». Посмотрим, что там у тебя осталось.

Лайм не так далеко ушла, осматриваясь, когда её настиг новый взрыв хохота и протестующие крики бородача, переросшие в отчаянные вопли. Девушка очень надеялась, что когда к ним вбежит полуголый стражник ворот, его встретят встающие приапы. В ином случае у неё считанные мгновения, чтобы найти верный путь в донжон.

Старый замок источал влагу, и Лайм пыталась уловить, где свежая вода. Где ароматнее и чище, там может скрываться венценосный чистюля.

— Эй! — шёпотом окликнули её из неприметного угла. Скрипнула небольшая дверца у пропахшего мочой гобелена. — Я видел, как тебя драли. Я могу помочь.

Лайм почувствовала искренне участие в голосе. Но молчала, пока говоривший человек не покажется.

Это был изящный юноша в ладно скроенных серых чулках и атласном жиппоне, поверх рубашки с рюшами. Он оказался богат, ухожен и удивительно кроток. Незаурядное явление в замке извращенцев и умалишённых.

— Кто ты, мальчик? — властно произнесла Лайм.

— Диан Незваный, добрый человек. Я мальчик для порки при дочерях его светлости.

— Да, друг мой, Диан, — прибавила хрипотцу в голос Лайм, — ты видел мой позор. Скоты! Нужна чистая вода промыть рану. Где в замке берут чистую воду?

— В ванных комнатах, начиная с его милости. Его величество на дух не переносит воняющих козлом особ.

— Веди, добрый Диан, — покорно согласилась Лайм. Пусть не выйдет увидеть королевский ушат, так хоть расспросит паренька.

Они вступили в тёмный, узкий коридорчик, выстроенный очевидно для тайных переходов людей власти. Очень скоро они вышли в тёмный коридор и юркнули в маленькую опрятную каморку.

— Ты можешь оставить одежду здесь… э-э, — Мальчик для порки смутился.

— Я Сим. Просто Сим.

— Да, Сим, оставь здесь одежду, и я наберу тёплой воды из ванны.

Пока Лайм возилась с непокорной одеждой, добрый Диан незаметно исчез и явился с кувшином воды. Так, судя по звукам до ванной рукой подать.

— Его величество тоже принимает ванну ночью? — мимоходом полюбопытствовала Лайм.

— Перед отходом к священным сновидениям, — простодушно ответил паренёк.

Он капнул в воду из флакончика, по каморке разлился аромат лаванды.

— Не бойся, я умею, — Диан обмакнул кусок чистой ткани в кувшин. — Учитель или его светлость сами секут меня за дурное поведение девочек, но порой доводят себя до греха.

Лайм сняла грязную рубаху и предоставила тело заботам юнца. Она не забыла выдавить немного крови, сочившейся из тела вместе со спермой. Диан касался осторожно, чутко. Старания оказались очень приятны. Ненароком он касался яичек Лайм и как бы нечаянно разок прошелся по пенису. В остальном же юнец оказался мил и рассказывал, как герцогини секут его на потеху своим подругам.

— Его светлость, — ворковал он, — не раз приходили ко мне на выручку, выговаривали дочерям и уводили меня в каморку. Они очень добры, наш герцог. Они берут меня с собой греть постель и не забывают в жалование добавить немного меди.

— Бедняга, достаётся тебе, — Лайм взъерошила его соломенные волосы

Тот доверчиво воззрился на неё щенячьими глазами. Приблизился и нежно поцеловал лиловую головку пениса. Лайм ощутила влагу. Люди удивительные создания так схожие с живой слизью. Они так же обмениваются жидкостями, желая доставить удовольствие друг дружке. Лайм с удовольствием налила гениталии силой.

В порыве наслаждения она приложила пятерни к затылку юнца и усилила проникновение. Пенис уходил глубже, Диан задыхался, изрыгая всё больше слюны. Когда Лайм ослабляла руки, он принимался за яички, всасывая их во влажное месиво и взбивая языком. Наконец, он со стоном оторвался и неловко взобрался со спущенными чулками на кровать. Его тощий зад лиловел от рубцов, но анальные узелочки источали мокроту. Лайм навалилась всем телом, смахивая с себя руки парня, которыми он слабо противился грубому напору. Но очень скоро полностью отдался сладостной боли. Лайм не прекращала движений, пока юнец не задышал часто-часто. Не давая ему опомниться, развернула, приложилась губками к вялому члену, и скоро Диан обильно кончил. Он дрожал от медовых судорог, но едва девушка отняла лицо, приблизил к себе и страстно поцеловал, смешивая слюну с остатками семени. Они долго играли с любовным коктейлем, пока Лайм не проглотила кремовый пай.