Поиск Пути

Напротив него, оплетенная чётками, зависла душа, в которую погружена правая рука Бога Смерти.

Выйдя из сонидо прямо возле сцепившихся шиноби, облетел их по кругу.

Из живота Хирузена торчит рука Шинигами, полностью вошедшая в живот Орочимару. В то же время вокруг руки Шинигами, погруженной в живот Змея, проявились три круга рун, вложенных друг в друга.

Это и была моя печать, установленная Орынычу в Лесу Смерти. Не зря я тогда подставился, не зря.

– Развлекаетесь?

Орочимару и Хирузен посмотрели на меня с испугом. Интересно, что они видят? По сути они оба находятся на грани смерти и поэтому могут видеть не только Шинигами, но и мня.

– Кто ты?

Змей смотрел на меня со страхом, впрочем Сарутоби не отставал от него.

Приближаюсь вплотную и заглядываю в глаза Орынычу.

– Тот кто пришёл за долгом, Орочимару. И как не странно, долг обязывает меня сделать неприятную для тебя вещь.

С этими словами я тоже запустил руку в его живот и потянул на себя.

На лице шиноби застыл ужас. Когда он увидел как я вытягиваю его душу. У меня в этот момент было огромное желание вытянуть его душу полностью. Пусть я теперь арранкар и мне не требуется питаться душами. Но соблазн уничтожить его, чтобы в дальнейшем не было проблем, был весьма велик.

– Нет, не отдам!

Я ощутил, как душа Змея дёрнулась обратно и при этом смогла частично вернуться в тело. Рука шинигами также ухватилась и стала тянуть, но печать не позволяла этого. Я прекрасно знал как ограничить бога Смерти. Правда, его действие постепенно ослабляет действие рун и со временем он бы смог вытянуть душу, только вот у Сарутоби нет этого времени. Да и я успел вмешаться.

Когда душа высвободилась наполовину, Шинигами всё-таки смог потянуть её на себя. Ну да, сейчас тело Орочимару напоминает сосуд в который рука Бога Смерти не пролазила и он не мог ухватить содержимое, но когда я стал вытягивать содержимое, он смог присоседиться, тварь. Это моя добыча.

– Не смей.
– Я обернулся к Шинигами и указал на него пальцем, на котором стало образовываться Серо.
– Это я заберу то что мне причитается!

Сейчас мой голос приобрёл металлические нотки, в прямом смысле слова.

Хватка шинигами ослабла и я остановился, вытянув душу Орочимару за руки.

Взмах и в моей руке материализовалась Пепел.

Удар и я держу руки души Орочимару, который смотрит неверяще на мои действия. Решив окончательно его добить тут же ухмыльнулся, хотя сомневаюсь что он это увидит. Капюшон моего плаща весьма широкий и к тому же мой пепел прекрасно скрывает моё лицо. Хотя он наверняка способен видеть мои глаза.

– Приятного аппетита.
– Я с удовольствием стал втягивать часть души Змея.

Со стороны это смотрелось, как будто я втягиваю дым в черноту вместо лица.

Мгновение и я заметил как руки Орочимару почернели и безжизненно опустились.

– Договор выполнен. А теперь плата.

Я обернулся к Сарутоби, но сразу же понял что что-то не так.

Через мгновение я понял что именно.

Всё замерло. Абсолютно всё.

– Я знал, что ты придёшь.

Я посмотрел на Шинигами.

Сквозь его иллюзию, надо сказать весьма качественную, я увидел мужчину, чуть за сорок с седеющими фиолетовыми волосами. Его тело было нормального размера, в отличии от иллюзии.

– Ты наверняка также знаешь, зачем я пришёл?
– Я не смог сдержать рычащие нотки, сдобренные лязгающими звуками металла, в своём голосе.

Иллюзия Шинигами не двигалась, в отличии от мужика. Он приблизился к захваченной душе Сарутоби и запустил в неё руку. Резкое движение и он сжимает два призрачных силуэта.

Поймав мой удивлённый взгляд, он ехидно улыбнулся.

– А ты что думал, я не заберу свою плату за технику? Это души первого и второго хокаге. Им вновь придётся отправиться на перерождение. Так сказать компенсация за ложный вызов.

Шинигами окинул взглядом развернувшуюся картину.

Орочимару, как и всё вокруг, замер с выражением ужаса на лице, смотря на иллюзию Шинигами. Сарутоби замер с удивлением на лице, смотря на почерневшие руки своего бывшего ученика.

Король обезьян всё также держится за рукоять меча, не позволяя ему сдвинуться и окончательно добить своего контрактора.

– И ты вот так просто уйдёшь?
– Я не смог сдержать сарказма в голосе.

– Да. Судя по твоим воспоминаниям ты прекрасно знаешь кто я. Также как и я знаю кто ты и на что способен. В мире Блича...
– Шинигами не смог сдержаться и сморщился.
– Ты ведь, заметь теоретически, способен убить меня. Да даже простое наше столкновение может привести к плачевным последствиям, что уж говорить о бое. Это отражение мира уже меняется, а твоё убийство окончательно пошатнёт равновесие, стоит заметить также хрупкое из-за твоих действий. Мы знаем что ты стараешься изменить этот мир и уже успели расколоться на два лагеря. Кто-то хочет оставить всё как есть, кто наоборот стремиться сдвинуть этот мир с мёртвой точки. Только вот некоторые постулаты неизменны и мы не можем вмешаться, только наблюдать.

– И какого лагеря придерживаешься лично ты?

– Я? А как ты сам думаешь? Чуть подскажу.
– Шинигами сохранял невозмутимое выражения лица.
– Наш договор всё ещё в силе. Я ведь выполнил свою часть сделки.

Я рассмеялся немного лающим смехом, что даже мне показалось жутковатым, наблюдая, как Шинигами вновь скрылся в своей иллюзии.

– Хватит.
– Голос бога Смерти показался глухим.
– Заканчивай этот спектакль.

Время вновь сдвинулось с точки, и я направился к своей жертве.

– Посмотри мне в глаза, Сарутоби Хирузен. Ты спрашивал кто я?
– Я навис над Хокаге, ловя его перепуганный взгляд.
– Я тебе покажу прошлое, чтобы ты понял, и будущее. Которое ты точно не увидишь, но которое возможно будет.

Сарутоби утонул в этих кровавых глазах, с каждой секундой всё чётче видя картинку.

Вот он видит мальчишку с соломенного цвета волосами, улетающего от мощного удара ноги какого-то генина. Чуть ли не кожей чувствуется непонимание и обида мальчишки. Но в следующее мгновение пространство окутывается в красные тона и от ребёнка исходят волны дикой ненависти. Но всё резко пропадает и тот в испуге убегает.

Вот этот же ребёнок, только чуть старше, стоит перед лавкой какого-то торговца и смотрит на маски, которые висят на стенде. Его руки тянутся к маске лиса, которая ему так понравилась, а в следующий момент снятую маску выбивают из его рук и отталкивают от прилавка. Над мальчишкой склоняется мужчина, который смотрит с ненавистью и презрением.

Картины сменяют одна другую, но везде есть этот ребёнок, смотрящий наивным и немного растерянным взглядом на презрение и ненависть окружающих, которые используют любой шанс показать ему своё отношение.