Пока корабль плывет

–  Так вы знаете хоть одного поэта, кроме Байрона?

–  Знаю, - хочет сказать Рэнсом, - знаю… - И молчит. Потому что Мэгг идет к нему, точно такая, как тогда, и целует. Тогда она этого не сделала, а теперь все по-другому. Совсем по-другому. Хотя вот та же ночь, и та же шхуна «Счастливица», и звездное полотно до горизонта, который - Рэнсом знает!

– скоро загорится алой полосой. Двое стоят, обнявшись, на палубе корабля - деревянной скорлупки, затерянной в невообразимой дали от дома. Рэнсом утыкается носом в пахнущие яблоками волосы Мэгг и говорит то, чего никогда не произносил раньше:

–  Мой дом там, где ты.

И тогда она смеется, и плачет, и говорит:

–  Здравствуй.

–  Дедушка!
– Юный Александр, не отрываясь от штурвала, на который ему позволили положить измазанные ладошки (рулевой свои руки, естественно, не убирал - за такое капитан ему голову снимет), повернулся к сидевшему в кресле графу.
– Смотри, как я могу!

Поднявшийся на мостик первый помощник Финстер остановился, глядя на Рэнсома Сильверстайна. Тот сидел, скрестив руки на груди и опустив голову, старая-престарая, истрепанная наполеоновская треуголка съехала набок. Седые пряди свисали вдоль щек и еле заметно колыхались от ветра. Мистер Финстер постоял, глядя на это, потом судорожно дернул горлом, потер зачем-то кулаком щеку.

–  Ну деда!
– настаивал мальчик.
– Посмотри!

–  Мастер Александр, - еще мгновение помолчав, сказал мистер Финстер, - вы прекрасно справляетесь. Однако вашего дедушку сейчас лучше не тревожить. Помните, я обещал вам показать, как вяжут юферсный узел? Самое время. Пойдем.

–  А дедушка спит, да?
– спросил Александр, отрываясь от вожделенного штурвала и уже предвкушая сладкое ученичество - все ему было интересно!

–  Юферсный узел, - сказал Джон Финстер глухо, подталкивая мальчика к трапу, ведущему на палубу, - вяжут на конце талрепа, чтоб задержать его в отверстии юферса… Пойдем, мастер Александр. Пойдем. Пойдем.