Пока...
Шрифт:
Только печалит зачем-то волков!
Но всё-рано, как упрямая дочь,
Светишь и светишь ты каждую ночь!
Что же ты светишь, зачем, не пойму,
Ты объясни мне, степному певцу?
–
Долго молчала большая Луна.
То разгоралась, то тухла она.
Может, с улыбкой, а, может, с тоской
Думала долго она ночью той.
И отвечала над ширью степной:
Может, и прав ты, что свет мой пустой,
Только светить мне - не прихоть моя -
Было так, есть и так будет всегда.
С
Но не светить никогда не смогу.
Это призвание в мире моё.
Значит, кому-то, всё ж, нужно оно!
–
И замолчала. И ветер молчал.
Что-то впервые он вдруг осознал.
Встал он впервые тогда пред Луной,
Встал поражённый вдруг девой ночной...
Слепо летает с тех пор он в степи
И повторяет слова лишь одни:
"Это призвание в мире моё,
Значит, кому-то, всё ж, нужно оно..."
Санкт-Петербург, 16.11.2015
АКЫН
Я видел акына в бескрайней степи.
Дороги к нему отовсюду вели.
И небо, пространство, и солнце, луна,
И степь лишь акыном дышали тогда.
Один голосил в степном мире акын -
Степного владыки единственный сын.
И небо, пространство, и солнце, луна,
И степь были юртой акыну тогда.
Мохнатое солнце гнездилось над ним,
Стелило ему из лучистых перин.
Крылатое небо на землю легло
И крыльями плотно накрыло его.
Кружилась под ним оглушённая степь.
Акын для неё был центральная крепь.
Вокруг горизонт поднимала она
И голоса полной пиалой была.
Кружил вместе с ней я... И вдруг началось:
Легла от него серебристая ось -
Туда, где над солнцем висела луна
Сплелась от домбры его тонко струна.
И голос ручьём побежал по струне.
И вот уже голос его в вышине.
И вот небеса он собою залил
И там в небесах закружил, закружил...
Кружились луна с ним и небо, как зонт,
Кружилось пространство, кружил горизонт.
И с ним закружилась моя голова...
Последнее помню - владыки слова:
Ты видел акына в бескрайней степи.
Дороги к нему отовсюду вели.
И небо, пространство, и солнце, луна,
И степь заключались в акыне тогда...
Санкт-Петербург, 02.09.2016
ПАЛЫЧА
Я ПОНИМАЮ...Утром река мне не спела,
Только всё стонет - пора...
Сжалась с утра, посмирнела
И непривычно хмура.
"Слушай, река, в чём же дело,
Песня твоя - где она?" -
Волны мне мрачно: отпела -
Кончилась песня моя!
Палыча в сквере не встретил.
Палыч - морская душа!
Стукнул в дверь - он не ответил -
В лёжку он, хрипло дыша.
"Палыч, лежишь бледной рыбкой!
Сквер опустел без тебя!" -
Палыч с печальной улыбкой
Лишь посмотрел на меня.
Кислый туман, всюду пепел,
А под кроватью стакан.
В тельнике, только невесел
Мой дорогой мореман!
–
"Палыч, какое-то горе?
Как почернели глаза..." -
"В них моё Чёрное море!
Плачет морская душа..." -
И отвернулся к окошку...
Вышел. Кружил листопад.
Листья стелили дорожку,
Только им был я не рад.
Как-то кругом непривычно -
Пусто!
– как двор нежилой.
Дворник ещё необычно
Сипло слюнявил метлой.
Странно!
– и я необычно
Рано пошёл на обед,
Здесь, за углом, мне привычно,
В старый любимый буфет.
Это я так понимаю:
Есть там барменша одна,
Мне настроение, знаю,
Живо поднимет она!
С радостью даже вбегаю.
Где же она?
– её нет!
–
"Как же так?" - Клашу пытаю,
Клаша мне хмуро в ответ:
"С вами намучилась Маша,
Всё, заболела..." - "Душа?!" -
Рот перекошенный Клаша
Долго закрыть не могла.
Это она улыбалась
В первый, наверное, раз.
Понял: она взволновалась -
Правый задёргался глаз.
С дрожью она наливала,
Резала сельдь не спеша...
Видно, она понимала,
Что же такое душа...
Сел у окна, рассуждаю:
"Странно всё - Клаша, река...
Палыча я понимаю -
Палыч - морская душа!" -
Глянул в окно я на лето -
Тихо кружил листопад...
–
"Как необычно всё это
И непривычно - не рад!"
И сообщение это -
Странная очень строка:
"Может другая есть где-то?" -
Первая строчка стиха!
–
"Пусть будет первой строкою!
Кто ж подарил мне её?" -
Знаю, не будет покою,
Если не вспомню его:
"Кто вы? Прошу, не молчите!
–