Покажи мне любовь

Там в клубе, заглянув в глаза к Соколову, который так и не сделал мне шаг навстречу, я поняла, что это конец. Ничего и никогда у меня с ним не будет. Он уйдет. Оставит меня, так же, как и все. Это всего лишь вопрос времени.

Наверное, поэтому и кричала. Пока силы не закончились.

А когда подняла заплаканные глаза, то судорожно вздрогнула.

Вопрос со временем тоже решился.

Прямо напротив моей машины на расстоянии протянутой руки стоял Матвей Соколов. И его взъерошенный вид, и холодный гневный взгляд говорил о том, что он не из группы поддержки Кати Тороповой. Он вообще не из ее команды.

Я испуганно смотрела на Матвея, не понимая, как он меня нашел и почему здесь оказался, и продолжала всхлипывать. Очень хотелось привести себя в порядок и не дать Соколову увидеть меня такой, какой он увидел. Но видимо это был не мой день. Как только Матвей понял, что я заметила его, то тут же пружинистым шагом обошел машину, рывком открыл дверь и решительно приземлился на пассажирское сидение моей машины.

– Кать, че за фигня?
– Соколов особо не церемонился и сразу же начал с наездов.

Матвей был недоволен. Он уставился на меня немигающим взглядом, который я не выдержала. Мне пришлось отвернуться и таким же немигающим взглядом уставиться перед собой.

– Я почему должен за тобой по всему городу гоняться?

В ответ я смогла лишь всхлипнуть, чувствуя, как все мои обиды отходят на второй план, а их место занимает пока еще совсем крошечная, но уже достаточно жгучая ярость. Я ожидала от него все, что угодно, но только не упрека, на которого у него не было права.

– Так не гонялся бы.

Матвей склонил голову на бок.

– В смысле не гонялся?

– В прямом.

Я не понимала, что сейчас происходит и почему мы с Матвеем грубим друг другу, но в одном была уверена точно: я не собиралась оправдываться за свои действия. Мне было больно, меня накрыло от обиды и отчаяния, и я просто сбежала. Может это было совсем не по-взрослому, может у меня с головой не все в порядке, может я хотела побыть одна, да все что угодно может быть, но точно в это минуту мне не нужны были разборки с Матвеем. Если он действительно волновался за меня, то мог задержать меня еще в клубе и не сделал этого. А теперь мне уже ничего не нужно.

– То есть я сорвался и погнался за тобой, сижу здесь и пытаюсь выяснить причину твоего побега, а ты мне заявляешь, что тебе все до лампочки?

– Совершенно верно. Можете идти к черту вместе с моим братом.

Кажется, я перегнула палку, но старые обиды снова взяли надо мной верх.

Матвей долго изучал меня, а потом все же изрек:

– Кать, я не студентик из твоего универа, чтобы свои капризы показывать. Так что давай, вываливай, что у тебя с Машкой произошло, почему злишься на брата и почему ты каждый раз сбегаешь, иначе ты либо сейчас огребешь, либо я свалю по твоей просьбе. Только потом без обид.

Я понимала, что Матвей прав. Но остановиться уже не могла.

– Нет. Никаких обид не будет.

Матвей изумленно хмыкнул, и вместо того, чтобы выйти из машины, вцепился в мое плечо и потянул на себя. Я попыталась вырваться, но Соколов был сильнее, и уже через мгновение я была крепко прижата к нему. Мой нос уткнулся в его шею, и я отметила про себя, что несмотря на оказываемое сопротивление, мне нравится запах Матвея. Морской бриз перемешанный с запахом кожи его куртки. Головокружительный и притягательный. И сразу же стало тепло и уютно, словно я оказалась там, где нужно.

– Ну, что ты, как ребенок? Я же сильнее!
– тон голоса Матвея поменялся, и я услышала, как в нем проскользнули заботливые нотки.

Желание спорить лопнуло, как мыльный пузырь.

Боже, мне достаточно прикосновения его рук и немного нежности, и я становлюсь, как воск рядом с ним.

– Ребенок? А кто-то совсем недавно считал меня высокомерной избалованной стервой?

– Я не разглядел тогда!

– А разве ребенку можно предлагать свободные отношения, а потом на всех поверхностях...

– Тсссс.. ., - перебил Матвей меня, - я с этим разберусь. Как только ты мне расскажешь, что сейчас произошло в клубе и почему ты сейчас напоминаешь мне больше панду, чем Катю Торопову.

Мое сердце заколотилось как бешеное. Я даже забыла про то, что сижу перед Соколовым с размазанной тушью под глазами. И всего лишь потому, что случайно брошенная им фраза, разворошила во мне целый калейдоскоп эмоций. От надежды до отчаяния. Но больше всего хотелось верить, что Соколов разберется с нашими свободными отношениями в мою пользу, что он не прекратит наше общение вообще.

Чтобы не развить эту мысль дальше и не придумать себе печальной истории любви, я начала тараторить, стараясь отвлечь себя от размышлений:

– У нас с Машей своя история. Я виновата перед ней. И хотела попытаться исправить то, что натворила давно. Попытка не увенчалась успехом.

– И из-за этого ты сбежала и устроила тут потоп?

– Не только. Есть еще куча всякой всячины. Просто накопилось.

– Ладно. На меня ты злишься потому что я тебя не поддержал. Это я понял. А на Влада?

– В смысле ты понял?
– от удивления мне пришлось отстраниться от теплого плеча Матвея и посмотреть на него.

– Да у тебя на лице все было написано. На глазах слезы, губы дрожат. Того и гляди бы кинулась мне на шею. Не знаю, как устояла.

– Влад рядом стоял.

– И?

– Да ты тоже особо не кинулся мне навстречу!

– Ты меня попросила скрыть наше общение. Я сделал так, как ты просила.

– Хочешь сказать, что если бы не моя просьба, ты не позволил мне сбежать?

– Нет.

– Почему?

Мы смотрели друга на друга. И каждый из нас отвечал на вопрос не задумываясь. Но не на этот.

Матвей притих ненадолго, а потом выпалил:

– Кать, ты уходишь от главной темы разговора. Я правда очень хочу понять и помочь. Поэтому просто отвечай на мои вопросы.

Я была возмущена до предела. Только что Соколов очень красиво ушел от ответа на мой вопрос, еще и меня упрекнул в этом.

Так тебе и надо, Катя! Ты ищешь ответные чувства там, где их нет.