Покажи мне любовь

– Она плакала из-за меня?
– я пока еще не въезжаю о чем говорит мой тесть, но злость сменяется беспокойством.

– Когда я хотел стереть тебя в порошок. За то, что руки распустил. Я тебя всегда уважал. Во многом даже бы поставил своему сыну в пример. Но вот как зятя никогда не рассматривал. И признаюсь, честно, был шокирован выбором Кати. Думал, она играется.

Просто делает мне все назло. А потом увидел, что ты - это ее жизнь. Ты не только в ее голове. Ты в ее крови. В ее сердце. И я просто не мог допустить игры в любовь с твоей стороны. Я знал, что ты крепкий орешек. И тебя будет трудно пронять. Но даже несмотря на это, я все равно верил в тебя. Верил, что ты не сбежишь и найдешь единственно правильное решение, которому я искренне рад. Как бы не начались наши отношения, Матвей, я рад, что ты - мой зять! Я вижу, как счастлива рядом с тобой Катя! И уверен, что лучше тебя ей никогда не найти!

Это было приятно. И удивительно.

В моей нетрезвой голове все перепуталось - затаившаяся обида, немой вопрос о истории с Катиными слезами и одобрение тестя. Ведь как ни крути, нам с Катей предстояло прожить много долгих счастливых лет. И проживать их находясь в контрах с Тороповым - не лучшая перспектива на безоблачное будущее.

Чтобы не натворить дел, я молча встал и ушел с этой вечеринки, нашел свою жену, и вызвав такси, свалил вместе с ней из этого дома. Правда без прощаний и рукопожатий не обошлось, но за то без выяснения отношений.

Я не пожалел, что сбежал тогда.

Спустя время мы притерлись с тестем друг к другу. И даже нашли общий язык, чем еще больше порадовали Катю. Она прыгала до потолка от счастья, видя, как мы с тестем ведем мирные беседы, обсуждаем новости и или по-дружески спорим. А я ответ радовался за Катю. Тем более что Торопов оказался не только строгим и жестким мужиком, но еще и справедливым.

А после нашей свадьбы с Катей, на которой гуляло половина города, и родительского благословения во всеуслышание - мне пришлось забыть все обиды окончательно и начать наши отношения с тестем с чистого листа.

Уже больше года мы с Катей жили в счастливом браке. Не идеальном, но честное слово, счастливом.

У нас, как у всех семей были и ссоры, и взлеты, и падения. Мы притирались друг к другу, изучали друг друга, и порой нам не всегда все нравилось и все получалось, но ни один из нас даже не думал о том, чтобы расстаться. Как бы не складывалась наша семейная жизнь, мы точно знали, что порознь нам уже никак.

Я работал много и свободного времени у меня было очень мало. Благодаря моей выдержки и упорности в ближайший месяц я планировал открытие своего спортивного центра.

Катя училась. Она тоже полностью посвятила себя учебе, пропадала целыми днями в универе и уже прошедшим летом даже проходила практику в одной из городских больниц, а потом осталась на подработке до начала следующего курса.

Нам было нелегко. Мы виделись мало и редко. Но все равно были счастливы.

А несколько дней назад Барби попросила меня отвезти ее за город. На мотоцикле. Конечно, ее предложение показалось мне немного странным, но я был уверен, что у нее есть причины для этой поездки.

Мы остановились на берегу реки.

На улице было уже прохладно. Заходящее осеннее солнце уже почти не грело, но за то очень эффектно окрашивало в багряный цвет речную гладь и растянувшуюся вокруг пожелтевшую степную равнину. Красота вокруг неописуемая. Такая, что хотелось остановиться, замереть и запомнить этот миг.

Барби поудобнее устроилась на мотоцикле, а я развернулся к ней лицом и притянул ее к себе.

Она тоже была красивой. И притягательной. Настолько, что у меня в штанах все стало твердым в одно мгновение. Словно это не мы всю ночь провели, занимаясь любовью до изнеможения.

– Всегда мечтал заняться с тобой сексом на своем мотоцикле, - признался я Барби.

Она улыбнулась:

– И что тебя останавливает?

– Не добраться до него. Слишком хочу тебя всегда. Когда надоест в кровати, обязательно исполню эту фантазию.

Барби ничего не ответила. Просто уткнулась мне лицом в мою шею и глубоко вдохнула, заставляя мою кровь бежать еще быстрее. А потом оттолкнулась и вытащила из кармана своей кожаной куртки какую-ту бумажку и вложила ее в мою ладонь, сжав мои пальцы в кулак.

Барби отвернулась и уставилась на остатки пламенеющего заката. На ее лице не было ни одной эмоции. Разве что спокойствие и умиротворение.

Я медленно разжал кулак и оцепенел.

Это был тест на беременность.

Положительный.

Мое сердце забилось в разы быстрее. Я не мог поверить и даже не до конца осознавал, что это происходит со мной. И совершенно не знал, что делать.

Моя любимая жена была беременна, а я от этой новости так растерялся, что просто потерял дар речи.

А она даже не пыталась помочь мне. Просто стояла и смотрела вдаль. Молча. До тех пор, пока я не понял, что ей самой жутко страшно и она не знает, что делать.

– Каааать?
– тихо позвал я ее.

Она не повернулась, но все же ответила:

– Я не знаю, что делать. Я к этому не готова. Но точно знаю, что в моей жизни этому ребенку будет место. И я уже люблю его, кажется, дальше больше тебя, Соколов.

Барби подтвердила мои мысли. А еще дала понять, что боится не только сама себя, но и моей реакции.

Я видел, как дрожит ее нижняя губа и что она была на грани слез.

Мне пришлось заставить ее повернуться ко мне лицом, а увидев в ее глазах невыплаканные слезы, притянуть снова к себе.

– Я сам ни хрена не знаю, что делать, но уверен, что это лучшее, что могло с нами произойти. И мы обязательно справимся!

Катя все же расплакалась. На моем плече. Взахлеб. А я снова ругал ее. Отвык видеть ее слезы.

– Это я от счастья... Правда... Просто, спасибо тебе... Мне на миг стало страшно, но с тобой теперь все по-другому!

Я не знаю, как это работает. В книгах и фильмах мужики от такой новости от счастья волосы на голове рвут, а я испугался. Не ответственности. Скорее неизвестности. Просто не знал, как реагировать и что делать.

Эта новость в моей голове улеглась только спустя пару дней. Я словно привыкал к ней. Наблюдал много за Катей, и видел, что она прежняя и одновременно совсем другая. Словно светится вся. Изнутри.

Я представил ее в роли мамы, и эта роль подошла ей идеально. Настолько, что я понял, что я тоже хочу быть отцом. И я был бы рад и неугомонному хулигану, и капризной принцессе. Я бы справился с любым. Я это чувствовал. И сразу же сказал об этом Кате, от чего она снова безмятежно улыбнулась и стала светиться еще ярче.