Покемон. Реальный мир

— Тише-тише, — обнимал он хрупкое девичье тельце, не позволяя той навредить себе, — Сейчас боль пройдет, и тебе станет легче, — тихий шепот раздавался над ухом Сабрины, пока широкая рука гладила ее по волосам.

Когда ребенок перестает биться в болезненных конвульсиях, мужчина, слегка покачиваясь, поднимается на ноги, подхватывая бессознательное тельце, словно принцессу из старых сказок.

Очередная яркая вспышка, и Роберт вновь оказывается в самом начале сей сцены, приносящей ему ни с чем несравнимую душевную боль, которую, как кажется ему самому, он заслужил более чем полностью.

Что ему стоило послушать речь своего собственного ребенка, когда та еще могла внятно говорить? Тогда стало бы очевидно, что это вовсе никакой не расщеп разума, вызванный внешним воздействием. Что никто не нападал на его семью, в попытках повлиять на него самого. Что Сабрина сама нанесла себе такие травмы… И лечить их надо по-другому.

Но вышло что вышло. Для соединения двух сознаний необходим прокол, к которому и подсоединяется самоподдерживающийся тоннель. Пробив оба разума, находившихся в головке девочки, что само по себе было крайне болезненной процедурой, так еще и совершенной дважды, он сделал себя врагом обоих ее подсознаний, и стоило Сабрине лишь немного восстановиться после нанесенной ее отцом травмы, как любые попытки мужчины вновь влезть в ее разум окончатся безоговорочной атакой девочки, причем сразу по всем фронтам: как ментально, так и физически. И уж сил для наказания обидчика девочка не пожалеет.

Мужчина не мог позволить себе столь длительное самобичевание. Мимолетное желание, сдобренное всплеском силы, и он вновь оказывается в том самом коридоре.

* * *

Бежать. Единственная мысль билась в голове Сабрины. Скорее. Как можно дальше. Как можно быстрее. Прочь из подвала, из особняка, из своего разума… Куда угодно, лишь бы как можно дальше от этой твари, страх перед которой попросту не давал девушке остановиться и подумать. Какой смысл убегать от монстра, уже сидящего внутри твоей головы? Даже если «сама» Сабрина сумеет спастись, сумеет выбраться из своего подсознания, то тварь-то останется здесь. И очень вряд ли она попросту оккупирует одну из многочисленных комнат особняка, дабы остаться там на постой.

Оказавшись снаружи, девушка начала замедляться. Она не чувствовала себя в безопасности. Весь пережитый ужас все еще давил на нее, хоть некоторые искры разума все же появлялись в когда-то светлой голове девушки. К сожалению, их было недостаточно, для осмысления всей ситуации, оттого и выдаваемые ими идеи выглядели несколько нелогично.

Сабрина помнила, что находится в своем разуме, но… помнила об этом избирательно. Она понимала, что, используя свои силы, может не дать той твари выбраться из особняка, но совершенно забыла о том, что это не обычное здание. Она забыла, что ничего здесь на самом деле нет, и все это лишь проекция, созданная ее подсознанием для ее же удобства.

Вспоминая все, что знает о ментальных искусствах, девушка решила оградиться хотя бы базовой активной защитой, что без труда должна уничтожить монстра, захоти тот вырваться. Ну… Или начать подтачивать и без того поврежденный разум Сабрины.

Медленно двигаясь вдоль ограды, разделяющей контуры внешней и внутренней защиты, она создавала множество пока еще крошечных паразитов по ту сторону забора. И пока черные жучки, стремительно набирающие вес за счет немалых запасов сил девушки, заполняли «лес», символизирующий внешний защитный контур, Сабрина совершенно не замечала, как осевшая на ее коже черная дрянь все глубже проникала в саму ее суть, довольно споро распространяясь по всему ее телу. Ранее испачканная ладонь была полностью черной, и стоило лишь закатать рукава, как станет очевидно, что одними лишь кистями эта дрянь не ограничится. Медленно, сантиметр за сантиметром, кожа на руках девушки чернела, чего сама Сабрина совершенно не замечала. О чем даже не догадывалась.

* * *

Очередная вспышка не стала для мужчины неожиданностью, но сумела достать его даже сквозь плотно зажмуренные глаза, ослепив вторженца в чужой разум. Новая дислокация была знакома ему, также как и все предыдущие.

Уютная небольшая комнатка. Изображенные на нежно-голубых обоях милые электрические барашки — марипы, замерли в различных довольно забавных позах. Ярко-желтые шторы и такого же цвета пушистый ковер делали комнату визуально светлей, а выполненная в темных тонах деревянная мебель обеспечивала визуальную гармонию. Детская в его, Роберта, доме. Комната, когда-то принадлежавшая Сабрине, коих было здесь аж две штуки.

Маленькая девочка с длинными черными волосами, аккуратно расчесанными и убранными в незамысловатую прическу, удерживаемую тонким голубым ободком, стояла посреди помещения, закрыв глаза и слегка покачиваясь. Было ощущение, что даже самое слабое дуновение ветра попросту опрокинет девчушку, за которой пристально следила пара ничего не выражающих черных глаз. В углу комнаты, прямо на полу сидела уже повзрослевшая Сабрина, тяжело привалившись корпусом к стене. Пустой, безжизненный взгляд, в сочетании с застывшей на ее лице безэмоциональной маской придавал ей сходство с красивой фарфоровой куклой. Довольно жуткой куклой, шея которой была испещрена множеством черных прожилок. Правый глаз Сабрины был полностью черен, пока белок левого лишь по краям отдавал чернотой, отчего взгляд ее был тяжел, как никогда, пусть и оставался совершенно безучастным.

— Саби! — воскликнул мужчина, готовый перенаправить все набранные его покемоном силы на свою защиту.

Но девушка лишь вяло перевела на него свой пустой взгляд. Глядя в практически полностью почерневшие склеры, Роберт мог лишь чертыхаться. Ее разум был на последнем издыхании. То, что Сабрина до сих пор не была полностью поглощена паразитами — лишь счастливое стечение обстоятельств.

— Папа? — искра узнавания мелькнула в ее взгляде, — Отец… — она попыталась поднять полностью черную руку, из пор которой непрерывно сочилось вязкое черное вещество, но совершенно безуспешно, — Спаси… Мама… Помо… — на середине слова ее взгляд словно помутнел. Последние проблески эмоций спали с ее лица, вновь придав ей схожесть с застывшей жутковатой куклой.

— Саби! Что с тобой?! — раздался женский голос за спиной мужчины.

Роберт не мог не вздрогнуть, впервые за столько лет услышав голос любимой. В голове его опустело. Желание увидеть ее застлало собой абсолютно все мысли, и лишь практически безжизненное лицо дочери перед глазами заставило его сбросить с себя наваждение. Убедившись, что гипно непрестанно следует за ним, мужчина уверенной походкой направился к… пациентке. Воспринимать родную дочь как самую обычную пациентку крайне сложно, но сейчас у него попросту нет иного выбора. Это был единственный его шанс сосредоточиться на работе, ведь для спасения жизни Сабрины ему требовалась вся его концентрация.

— Саби?! Ответь мне… — взволновано вещал женский голос на фоне.

Нотки паники, звучащие в ее голосе, постепенно превращались в самый настоящий страх. С каждой секундой в мужчине возрастало желание броситься к жене, находящейся на грани истерики, дабы успокоить ту, утешить. Обнять. Ощутить уже давно забытое тепло. Зарыться носом в каштановую макушку, вдыхая легкий цветочный аромат…

— У-у-о… — протяжно воскликнул покемон, направив часть энергии к разуму своего мастера.

— С-спасибо, — запнувшись, проговорил он, падая перед девушкой на колени.

Стараясь полностью абстрагироваться от причитаний своей жены, выкинуть из головы ее голос, он аккуратно прикоснулся к вискам умирающей Сабрины. Холод моментально обжег его пальцы, но был попросту проигнорирован мужчиной, задействовавшим все ресурсы своего мозга ради текущей операции. Очистить ментальное тело от паразитов, особенно когда оно заражено настолько сильно… будет сложно.

Роберт — крайне умелый специалист, уже неоднократно имевший дело со схожими случаями, но никогда он не работал в такой спешке и под таим давлением. Буквально пара минут отделяли Сабрину от забвения, но пока та сохраняла хотя бы остатки своего разума, все еще можно было вернуть на место.