Покемон. Реальный мир
Шрифт:
Сквозь прозрачное бронестекло, укрепленное, к тому же, стационарными барьерными модулями, виднелся объект М-2. Закованный в измятую, чуть потрескавшуюся броню, он удерживался на весу десятком толстых проводов, подсоединенных как к «металлической одежке», так и вонзенных напрямую в тело монстра. Бледный, изможденный, побитый… Он выглядел ужасно. Потрескавшаяся кожа, казавшаяся иссушенной несмотря на жидкость, в которой плавал М-2, плотно облепляла тугие жгуты мышц, где они еще виднелись. Местами же она словно покрывала лишь кости, пряча за собой сущий скелет.
Тем не менее,
И каждый раз, подходя к величайшему своему творению, Джованни не мог сдержать улыбки. Пусть жизненные показатели М-2 оставляли желать лучшего, но они были стабильным! Пусть применение главного оружия «Ракеты» было невозможно, но зато он смог устранить возможность полной его поломки. Да и невозможность та — лишь временный эффект.
М-2 выведен из строя — это плохо, но он не потерян окончательно, и уже скоро сможет вернуться в строй, и это хорошо. Базы «Р» громят по всему региону — это плохо, но Джованни был готов к подобному развитию событий, так что весь удар принимают на себя подготовленные для размена люди да кошелек организации. Возобновляемые потери, что хорошо. В конце концов, операция по захвату Адама шла штатно: его летающий форт уже приметили на ближних околицах южных островов, что означает скорое прибытие жертвы к Саффрону. И это было совсем уж отлично!
Оттого и был весел криминальный босс, причем настолько, что даже не замечал, как тихо-тихо, едва ли не на уровне беззвучного шевеления губами, напевал знакомую мелодию. Пусть последняя операция и оказалась провалом, но Джованни был весьма близок к отметке «счастлив». Как, в прочем, и каждый раз, когда провалы и потери удавалось сместить к своей выгоде.
Уже давненько мужчина не испытывал такого душевного подъема. Когда сама жизнь давала пинка под зад загодя выстроенным планам. Когда удача и судьба ускользали из рук, хотя еще месяцем ранее тебе казалось, что ты крепко держишь их за жабры. Когда оставалось надеяться лишь на себя. На свои навыки и умения. На людей, чей профессионализм был выкован тобою лично, чьи убеждения формировались твоими речами и действиями. Джованни любил Вызов, и, как и всегда, он принял его с превеликим удовольствием.
Распределил задачи меж элитными агентами, проследил за плавным устранением форсмажоров. Превентивно сократил потери рядового и офицерского состава, слил ненадежные элементы, укрепил авторитет агентов влияния, еще глубже пробрался в административную систему лиги… и ушел, оставив управление на компетентных заместителей. Тому, кто может справиться с диверсионно-партизанской деятельностью лучше, чем он сам.
Где и как бы не прошли последние года мужчины, он всё еще считал себя в первую очередь ученым, а уже потом всё остальное. И конкретно сейчас, в это непростое время, именно эта его ипостась была наиболее востребована. Организации требовался не управленец, не боец, не политик и даже не военачальник. Для самого выживания «Ракеты» требовался Ученый. Тот самый Ученый, что когда-то сумел организовать генетические исследования, приняв под свое крыло выходцев из группы восстановления древних «Девон», недовольных жесткими рамками корпорации. Тот самый Ученый, что не просто сумел воскресить очередного вымершего покемона, чем сейчас уже никого не удивить, но смог генетически изменить его, сделать лучше, сильнее. Единственный Ученый, что выжил после сокрушительного успеха проекта М-2. Последний, кто досконально знает методологию создания таких монстров, их генетическое строение, их… самих.
Проект М-2, а точнее его выживание и подготовка ко встрече с инженером, стояли высшим приоритетом. Это требовало личного контроля со стороны брюнета, несмотря на то что закованный в броню монстр уже показывал стабильно-тяжелое состояние, ключевое слово в котором было — «стабильно». За те неполные четверо суток, в течении которых мужчина занимался покемоном, он сумел значительно улучшить показатели последнего, при том, что приходилось постоянно отвлекаться
на стекающиеся в его лабораторию сообщения со всего региона. Потеря баз, организация новых, потери элитных агентов, согласования диверсионных операций, подтверждение или расторжение договоров… Джованни был нужен везде, и отмахиваться от своих обязанностей не спешил, предпочитая заниматься всем одновременно. На грани ментального и физического истощения.«„Ракета“ будет жить!» — именно эта фраза рыдала в его сознании во время легких дрём, нужных для лучшего действия энергетиков и стимуляторов. Провалиться сейчас — равнозначно тому, чтобы проиграть. Слить все годы усердной работы кошке под хвост… Потому что второго шанса не будет. Второй раз синтезировать М-2 не выйдет: нет исходных генов, нет… подходящего сырья. Второй раз договориться с высшей аристократией будет не то, что сложно, но без козыря в виде непреодолимой силы, навряд ли вообще окажется возможным. В конце концов, второй раз действовать скрытно уже не выйдет. Не выйдет затесаться в лиге, отслеживая каждый ход ее верхушки. Не будет оперативной сводки по всем договорам и пактам.
До тех пор, пока М-2 жив и подчиняется Джованни, будет жить и «Ракета».
Сейчас, когда здоровью покемона ничего не угрожает, лидер «Р» может, наконец, немного отдохнуть, переведя вектор внимания к операциям лиги. Его лишь слегка волновала деятельность Оука вокруг его острова «гигантских покемонов», где за ширмой техники для парка аттракционов тестировались мирные системы захвата, дабы неожиданно не стать системами ликвидации. И пусть поначалу он действительно напрягся: когда кто-то уровня Чемпиона роет носом землю вокруг его, Джованни, территории, сложно оставаться спокойным, но полный отчет расставил всё по своим местам. Всего лишь сын Флама вляпался в очередное происшествие… О да, чтение отчетов группы наблюдателей за потенциальным объектом захвата стало одним из любимейших досугов мужчины. И одной из немногих причин тому, что потенциально ненадежные агенты всё еще не были отозваны от парня. Как выяснилось, едва ли подходящего для целей Джованни.
Всё это, и тысяча других мелочей, ежеминутно мелькающих в разуме мужчины, едва ли могли отвлечь его от непредвиденных факторов. Лишь мимолетное сокращение осевого пальца руки М-2. Самый мизер, что мог бы оказаться незамеченным на фоне частых произвольных судорог. Однако этот мизер был замечен чувствительным оборудованием, что, в свою очередь, было замечено и Ученым.
«Судороги должны затрагивать всю конечность, — размышлял брюнет, разглядывая графики, — Импульса не было, значения миторий осталось прежним… Зато немного повысилась мозговая активность… Значит, это его собственные сокращения!»
Весть одновременно и радостная, и нет. С одной стороны, едва не лишившийся жизни покемон явно показывает тягу к этой самой жизни, что является одним из важнейших показателей. С другой же, М-2 демонстрировал все признаки восстановления сознания. Он выходил из комы, и делал это несколько быстрее прогнозов. И плохо здесь то, что ввод в медикаментозную кому, в которой реципиент пребывал практически с самого рождения его личности, может окончательно убить едва начавший восстанавливаться организм. Накладывается на этот факт и полная невозможность использовать механизмы сдерживания, починить которые может лишь одна персона на весь регион…
Как Джованни является, фактически, отцом и создателем сильнейшего искусственного покемона в Канто, так и Адам Лоуренс III является творцом системы контроля и сдерживания М-2, без которой монстра невозможно было бы использовать. Сейчас Джованни жалел о принятом когда-то давно решении, но отдавал себе отчет, что поступить по-другому не мог. Когда М-2 только был создан, и находился на стадии формирования разума, «Ракета» не имела никакого веса. Ее едва ли можно было назвать организацией. В отличии от «коллекционера», как иногда зовут Адама, что уже успел сделать себе имя на почве промышленной торговли. Гениальный инженер с нешуточной деловой хваткой… Он сумел вытащить из Джованни практически самое ценное, что у него было — технологию. Ценнее нее были только знания, на которые наглый юнец также не преминул покуситься… но ту битву он проиграл.