Покер для даймонов. Тетралогия

И он, проверив, как выходят клинки из ножен, повернулся к двери, вызвав у меня мимолетное сожаление.

Вот только открыть ее не успел.

Чувство опасности, пронзив сердце словно острый нож, заставило меня вскрикнуть. Я еще не успела произнести его имя, а он уже стоял рядом. И в его взгляде, выражении лица, фигуре не было ничего от того расслабленного, играющего со мной Олейора, которым он был еще мгновение назад.

– Где? – Его глаза, запорошенные вековым холодом, стали глазами хищника. И ничего, что говорило бы о его разумности, в них не было.

И… я… смела… ему… сопротивляться?!

Дура!

– У Альены. – Я уже успела заметить, что малышей, с которыми меня свела судьба, чувствую так же хорошо, как и собственного сына.

– Пробивай портал.

Я отбросила мысль о том, что весь дворец окутан защитным плетением, еще до того как я ощутила, что чужая магия рвет паутину. Голос, которым отдавал приказ мой учитель, был настолько страшен, что, если бы он потребовал сделать что-либо еще более невозможное, я бы сделала.

Матрица заклинания раздвинула пласты пространства, отчего те завыли, с трудом преодолевая сопротивление сдерживающих их узлов. Серый зев перехода взвился вихрем, обдав холодом и вытягивая из меня силы.

Шаг в чужую комнату мы сделали одновременно.

Клинки сверкнули слева от меня, завизжали, встретившиеся лезвия, напоминая, что сама я безоружна.

Почти.

С моей ладони, которая машинально двинулась вперед, слетел порыв ветра, откидывая к стене мужчину, склонившегося над детской кроваткой.

Похоже, не зря я обещала Олейору разделаться с ним именно таким способом: общение с этой стихией всегда давалось мне наиболее легко и было весьма действенным.

Тело нападавшего сползло на пол. Он был мертв.

Второго мага, который контролировал открытый портал, тоже пришлось взять на себя. Потому что принц, изысканно выражаясь, пытался объяснить еще троим всю неправильность их поведения.

Быстрый взгляд в их сторону заставил меня усомниться в том, что я хочу видеть то, что там происходит. Размытая тень, в которой я с трудом узнала Олейора, смертью скользила между глупцами, пытавшимися противиться неизбежному.

– Лера, сзади… – Все остальное, что он добавил к своему крику, я решила благоразумно не слышать: его мнение обо мне было весьма нелицеприятным.

Но вполне заслуженным.

Белоснежная сфера с клубящимся внутри туманом соскользнула с руки мужчины, которого я определила как своего противника. Укрытый мощными щитами и плотным маревом иллюзии, которая не давала не только разглядеть его лицо, но и ощутить его ауру, он и с первого взгляда не производил впечатления легкой цели. Теперь же, когда я опознала заклинание, которое он отправил в мою сторону…

Мамочка!.. Как же жить-то хочется!

Я могла отойти. Я могла активировать кристалл возврата. Но за моей спиной, в кроватке, испуганно свернулась калачиком принцесса.

И я подняла щиты. Понимая, что даже усиленные всем моим резервом, они не смогут остановить магию Хаоса.

Дверь, выбитая волной воздуха, разлетелась в щепу.

– Саша, назад…

И, перекрывая мой крик, рык Олейора:

– Возьми меч.

И вновь никаких сил противиться его воле. И мои ладони, потянувшись в пустоту, ложатся на рукоять призрачного оружия, которое наполняется теплом моего тела, тяжестью уводит меня в сторону. Лезвие, вспыхивая, окрашивается черным. Серебряная вязь ползет к рукояти, складываясь в древние руны. Ноги привычно сдвигаются в стойку. Время замедляется, заставляя фигуры вокруг меня двигаться словно в густой мути.

Руки сына тянутся к замершей девочке. Ее русые кудри взмывают вверх, когда он вытягивает ее из-под кружевного одеяла.

В глазах застывшего на пороге правителя Ксандриэля смешиваются гнев и ужас. Похоже, он тоже знает, что собой представляет белый шар, который почти касается сияющего первобытной темнотой двуручника.

Сгусток света взрывается искрами, когда мерцающая пленка, которая прячет за собой суть атакующей матрицы, касается кромки лезвия. Шипящее облако ползет вниз, к моим рукам, отдаваясь неимоверной тяжестью.

Боль пронзает меня насквозь, когда тонкая струйка дымки, которую не смогла поглотить мгла, касается моей кожи.

Я пытаюсь кричать, чтобы заглушить треск огня, который сжигает внутренности, плавит душу. Мои глаза еще успевают увидеть, как захлопывается за неизвестным магом туннель перехода. Как приближается ко мне лицо Олейора, в глазах которого ярость уступает место растерянности.

Как что-то шепчут его губы, на одной из которых набухает капелька крови. Я еще чувствую, как его руки трясут мои плечи. Жалобный звон меча, который падает на каменный пол, отдается в моей голове гулким эхом.

И где-то на задворках сознания затухает единственная мысль:

«Доигралась…»

Глава 12

Олейор Д’Тар

Я безумен. В моей душе, в моем сердце, в моем взгляде… Безумие стало мне другом, любовницей. Оно стало мной. И лишь в нем я себя чувствую… Я чувствую, что я еще есть.

Мои пальцы гладят ее руку, еле теплую. Осторожно, чтобы не причинить ей боль. Я ведь не могу причинить ей боль. Я… не… могу…

И на мои глаза наворачиваются слезы. Надо же, а я и не знал, что умею плакать… А может, я просто никогда раньше не сходил с ума?

…Я боюсь за тебя…

Он все знал. Не знаю откуда, но знал. И пытался меня предупредить. Но… Я так заигрался. Я так хотел видеть среди темных будущего мага Равновесия. Я так хотел заполучить ее в свою постель… Что ничего не замечал.

Не видел, как она перестает быть моей ученицей. Не ощутил, как она входит в мою жизнь. Не осознал, как она становится частью меня.

А он видел… Понимал… Знал… Предостерегал… Но не остановил.

Очередной целитель отходит в сторону. Качает головой, не поднимая глаз на Ксандриэля.

И я… Я едва сдерживаю стон.

…Она всего лишь человеческая женщина…

Я готов убивать, рвать на части, грызть зубами… Лишь бы не чувствовать эту боль, которая раздирает меня на части. Кого я обманывал?!

Я замечаю, как капелька крови с губы, которую я в очередной раз прокусываю, пытаясь не закричать от отчаяния, сорвавшись, расползается алым пятнышком на белоснежной ткани.