Покончить с ФРС

Если полагать, как считалось на протяжении десятилетий, что правительство должно защищать своих граждан от последствий их собственных действий и компенсировать любой полученный ущерб, то у него открываются широкие возможности для упреждающего регулирования и неконтролируемых предварительных запретов. Хотя никто не предлагает, чтобы религиозная и интеллектуальная деятельность контролировалась некими инженерами человеческих душ из Вашингтона — хотя некоторые претендуют и на эту роль, — мы с готовностью (и почтением) позволяем экономистам-плановикам следить за нашей экономической деятельностью и ждем того, что правительство позаботится о нас, поможет справиться с последствиями совершенных нами ошибок или непредвиденными результатами наших действий.

Много уже говорилось о субстандартных кредитах, которые правительство поощряло своими положениями на протяжении нескольких десятилетий до того, как лопнул жилищный пузырь. Однако можно утверждать, что все кредиты, созданные из воздуха, являются отчасти субстандартными, вследствие чего такой капитал часто используется неблагоразумно. Вот почему во время подъема царит эйфория, непомерность и разрушительность которой становятся очевидными на этапе спада. Рискованные кредиты были повсеместным явлением в период возведения финансовой структуры, не имевшей под собой фундамента. Не нужно быть пророком, чтобы предсказать ее крах, достаточно было мыслить логически и с пониманием дела.

Те, кто не видел приближения коллапса и до сих пор не понимает, почему он произошел, не знают, как работает рынок. Они отрицают тот факт, что крах вызван последствиями кредитно-денежной политики ФРС. Но мировую экономику не могут спасти те же люди, которые погрузили ее в хаос. Риск недобросовестности порождает зависимость, халатность, утрату свободы, принятие ложных денежных доктрин, надежду на обретение богатства без труда. Утопические пожелания и мечты неизменно превращаются в кошмар. Сторонники бумажных денег раздают массам обещания, чтобы успокоить их. При этом они убеждены в собственном превосходстве, которое позволяет им самим накапливать богатства, контролировать правительство «во благо народа» и создавать «рай» на земле.

Искусственно заниженные процентные ставки достигаются с помощью накачивания денежной массы, что ставит в невыгодное положение людей хозяйственных и экономных и обманывает тех, кто делает сбережения. Они стимулируют потребление и заимствования, а не сбережения и инвестирование. Манипулировать процентными ставками безнравственно. Это разрушительно для экономики.

Рыночные процентные ставки дают важнейшую информацию для устойчивого функционирования экономики. Центральный банк, устанавливая процентные ставки, фиксирует цены, что является формой централизованного экономического планирования. Фиксирование цен является инструментом социализма и разрушает производство. Центральные банки, политики и бюрократы не могут знать, какие ставки являются правильными. Им мешают отсутствие необходимой компетенции и непомерная самоуверенность.

Манипулирование денежной массой и процентными ставками есть отрицание всех принципов свободного рынка, поэтому нельзя сказать, что текущих хаос вызван слишком большой рыночной свободой. Наш рынок свободным вовсе не был. Что любопытно, на свободных рынках при системе обеспеченных денег процентные ставки тоже могут быть низкими, но в отличие от ставок, искусственно заниженных Федеральной резервной системой, информация об этом полезна для инвесторов и вкладчиков. Только ФРС может увеличивать денежную массу, создавая новые деньги и кредиты из воздуха, тайно, без внешнего контроля или хотя бы наблюдения. Инфляция порождает дефицит, ненужные войны и чрезмерное финансирование социальной сферы.

Если вдуматься, те, кто обесценивает валюту, в сущности, являются фальшивомонетчиками. В результате этого крадется часть стоимости каждого заработанного или отложенного доллара. Инфляция — абсолютный враг каждого трудящегося человека. Это самая жесткая и регрессивная из всех форм налогообложения. Она забирает богатство среднего класса и передает его привилегированным богачам. Экономический хаос, возникающий в результате инфляционной политики центрального банка, неизбежно приводит к политической нестабильности и жестокости. Это древнейшее орудие всех авторитарных режимов.

Инфляция невыгодна тем, кто ценит свободу. Она разрушает благополучие и разжигает пламя войны. Она вызывает рецессии и депрессии. Она вводит в заблуждение, вызывает привыкание и порождает иллюзию грандиозного богатства и знаний. Невозможно достичь процветания, создавая деньги по указу, это разрушает богатство и идет на благо только влиятельным кругам. А самое главное, богатство, созданное в результате инфляции, просто нереально.

Полагаться на мнимое национальное процветание и верить в то, что процесс спада обернется вспять, еще опасней, чем ставить свое благосостояние в полную зависимость от лотереи.

Инфляция помогала финансировать все войны и империи со времен Древнего Рима. И у всех них был печальный конец. Инфляционизм и корпоративизм порождают протекционизм и торговые войны. Они заставляют во всех ситуациях искать козла отпущения: обвинять зарубежные страны, нелегальных иммигрантов, этнические меньшинства и зачастую саму свободу в событиях, которые вполне предсказуемы, и последующих проблемах и страданиях.

Конгресс, бюрократы и суды приняли систему фиатных денег, которая предрешила ослабление и разрушение нашей экономики. Различные программы, многие из которых начались еще в 1930-х годах, поощряли и даже заставляли кредиторов давать субстандартные займы. Рынок, пусть и небезупречно, все же минимизирует практику фиатных кредитов. И заемщики, и кредиторы действуют намного осмотрительнее, когда риски несут обе стороны, не защищенные пресловутой сеткой безопасности. В социальном государстве всеобщего благосостояния с государственным вмешательством в экономику никто самостоятельно не отвечает за собственные действия. Виновные не несут наказания. Выгоды очевидны всем, а плата за них взимается позже и распознается с трудом. Политики в такой ситуации процветают, по крайней мере до тех пор, пока в болезненный период коррекции не обнаруживается правда.

Если люди не отвечают за свои действия во время формирования пузыря, ответственность ложится на других и на последующие поколения. В конце концов, расплачиваться приходится налогоплательщикам. Высокие цены, как следствие инфляционной политики, действуют как налог, который обязателен для каждого, но больше всего ударяет по бедным и среднему классу. Спасение целиком зависит от ФРС, которая создает новые кредиты из ничего — а именно эта политика вызывает хаос.

Закон о местных реинвестициях 1977 года, так же как и Закон о равноправии при получении кредитов 1974 года, внес существенный вклад в укрепление позиций субстандартного рынка, вынуждая кредитные организации давать кредиты, от предоставления которых в иных условиях они бы воздержались. Принятие Закона о местных реинвестициях и других подобных актов объяснялось порочной идеей экономического равенства посредством силы, концепцией сугубо социалистической. На самом же деле эти законы были призваны легализовать меры в поддержку финансового сектора. Это была своеобразная позитивная дискриминация в пользу банков, поскольку заемщики, которые извлекали временную выгоду (или эксплуатировались), оставались миноритариями. Они в большинстве своем считали, что эти меры продиктованы благими намерениями устроителей программ. Но как и все действия правительства, эти в конечном счете привели к непредусмотренным последствиям и новым проблемам.

Сложность в том, что на ранних стадиях идея планирования экономики правительством и политика равных возможностей кредитования многим кажутся привлекательными. Строится больше жилья, больше людей покупают дома, на которые в иных условиях они бы даже не претендовали. Стоимость жилья непомерно возрастает, а правительство и законы поощряют кредиты при взвинченных ценах. Домовладельцы живут не по средствам на деньги, взятые взаймы. Ничего подобного не произошло бы на свободном рынке с обеспеченными деньгами. Однако крах иллюзии богатства и владения жилищной собственностью логически предсказуем. Бедные лишатся права пользования. Многие останутся на улице. Дополнительное увеличение денежной массы и подачки правительства проблему не решат. У правительства нет денег, и любые попытки помогать всем и каждому лишь препятствуют возвращению к политике обеспеченных денег. Такие действия только затягивают агонию, как в период подъема они продлевали эйфорию. Наступила реальность. Необходим тщательный анализ, иначе мы понесем намного больше потерь.

Людей бедных ввели в заблуждение и заставили поверить в то, что правительство даст им крышу над головой, даже если они не скопили ни цента, но это не так. Пока жилищный пузырь рос, многие процветали. Управляющие Fannie Mae [68] и Freddie Mac [69] присвоили себе миллионы. Даже после кризиса многим удалось обеспечить себе приличные выходные пособия за счет налогоплательщиков. Строители заработали огромные суммы на возведении домов и накоплении прибылей благодаря постоянному росту цен. Реальные цены зачастую превышали ожидаемые в начале строительства. Ипотечные брокеры, банки, страховые компании, флипперы, землевладельцы и застройщики — все получали удовольствие от процесса, и многие из них сумели себя обезопасить. Бедным не так повезло.

68

Fannie Mae (Federal National Mortgage Association, FNMA) — крупнейшее американское ипотечное агентство со штаб-квартирой в Вашингтоне. — Примеч. перев.

69

Freddie Mac (Federal Home Loan Mortgage Corporation, FHLMC) — крупнейшее американское ипотечное агентство со штаб-квартирой в Маклине, Вирджиния. — Примеч. перев.