Покоренный

Как этого может быть недостаточно?! Лилли отстраняется и качает головой. Я смотрю, как она пользуется моментом и покрывается ледяной пеленой. Она закрывает глаза и делает непрерывный вдох. Когда её глаза встречаются с моими, они суровы и неумолимы.

— Извини.

Пустота. Сказать больше нечего. Уничтоженный, я встаю и иду к двери. Я бросаю последний взгляд на её заплаканное лицо и удивляюсь, как два человека могут быть настолько несчастными вдали друг от друга, как могут тосковать друг без друга, и всё же она предпочитает быть несчастной, чем быть со мной.

Когда дверь захлопывается за моей спиной, обида заполняет моё тело и мозг. Этого недостаточно. Я бы положил весь мир к её ногам, если бы она попросила меня об этом, но этого недостаточно. Я люблю её так, что это пугает меня самого. Я хочу её больше, чем мой следующий вздох. Я бы был рядом с ней. Я всегда буду любить её. Этого недостаточно. Меня не достаточно. Она любит меня, но недостаточно.

Моё сердце будто вырвали из груди, и оно кровоточит. Лилли Паркер просто уничтожила меня этими двумя словами.

***

Я ничего не слышал от Лилли с нашего разговора четыре дня назад. Она. Всё. О чём. Я. Могу. Думать!

Моя голова говорит мне отступить, позволить ей уйти и двигаться дальше, но моё сердце, моё испорченное, доброе сердце, не может позволить отпустить её. И даже если я отпущу её, я всё равно не смогу двигаться дальше, потому что она всегда будет той самой, единственной. Никакая другая женщина, которую я потом встречу, никогда не сравнится с ней, да и как можно их сравнивать? Это невозможно.

Я даже не уверен, что смогу отпустить её, потому что это означает принять то, что когда-то она найдёт парня, которого будет достаточно для неё. Эта мысль заставляет мою грудь сжиматься. Я не могу даже представить, когда я когда-нибудь смогу спокойно смотреть на неё с кем-то другим. Может быть, мне нужно просто уехать из Лондона на какое-то время. Может быть ...

Мой телефон звонит. Кэсси. Грёбаный ад. В самом деле? Я сбрасываю звонок. Это просто ещё больше проблем, с которыми прямо сейчас я не могу справиться. Я даже не могу смотреть на неё. Она приходила ко мне домой, и я не подходил к двери. Она звонила по телефону, и я не брал трубку. Я знаю, что я, как страус, зарываю голову в песок, но на самом деле, ребёнок?! Какая женщина, проведя одну ночь с таким парнем, как я, потом оставит ребёнка? Я действительно выгляжу, как отец? Потому что, правда, я так далёк от идеальной ролевой модели папаши. У этого ребёнка даже нет шансов. Наверное, это карма возвращается ко мне бумерангом, чтобы отомстить мне за всю текилу, которую я выпил, и женщин, которых я перетрахал. И, как ни странно, во всей этой ситуации я виню текилу.

И теперь, как будто мой день не мог стать ещё хуже, эта сука просто вошла в мой кабинет. Я выдыхаю.

— Ты, бл*дь, серьёзно? Я не хотел разговаривать с тобой, и я уверен, что, чёрт возьми, не хотел тебя видеть. Кто позволил тебе сюда войти? — Я смотрю на неё.

У неё длинные светлые волосы и зелёные глаза, которые слегка напоминают Лилли. Думаю, она могла бы быть красивой. Но я не лучший судья, исходя из того, что она разрушила мою долбанную жизнь.

— Я дала тебе массу возможностей поговорить со мной. Ты мог бы позвонить, — она машет своим телефоном передо мной. — Когда-то ты всё-таки должен поговорить со мной. — Она садится на стул напротив стола.

— Садись, конечно, почему бы и нет? — бормочу я. Я не хочу иметь дело с этим. Чёртов ад!

— Ты понимаешь, что тебе не нужно сейчас вести себя, как полная задница, — говорит она, пристально уставившись на свои руки. Я смеюсь, прежде чем бросить устрашающий взгляд на неё.

— На самом деле это ты здесь задница. Ты провела со мной одну ночь, которую, кстати, я даже не могу вспомнить, потому что был настолько пьян... что на самом деле это можно было бы расценивать как изнасилование. — Её брови сходятся вместе, когда она поднимает на меня глаза. — Потом ты залетела и подумала... и сказала, я оставлю его. Кто так делает?! Ты, бл*дь, сумасшедшая. — Мне нужно взять ситуацию под контроль, пока, чёрт возьми, она не загнала меня в угол. Я в самом ужасном настроении, какое только можно представить. Я сексуально неудовлетворённый, трезвый, и мне пришлось приехать сегодня в офис, чтобы разобраться с кучей проблем на работе. Не говоря уже о том, что моё сердце разорвано в клочья. И девяносто процентов этих проблем обеспечила мне женщина, сидящая передо мной. Действительно, не лучшее время.

— Это всё ещё ребёнок, независимо от того, как он был принесён в этот мир, — тихо говорит она. — Это твой ребёнок, Тео, ты мог бы хотя бы просто признать это. — Её нижняя губа дрожит, и слёзы наполняют глаза. Отлично, бл*дь, просто отлично.

— Чёрт меня подери, ты бредишь?! — кричу я. — Ты думаешь, что я буду играть с тобой в счастливую семью? — Я смеюсь.

— Я думала, ты будешь вести себя зрело. Для меня это тоже не идеальная ситуация. — Она смотрит на свои руки и слёзы льются по её щекам. Наверное, я должен был бы ощущать чувство вины, от того, что она плачет. Но это не так. Я бессердечный ублюдок. Я встаю и наклоняюсь над столом.

— Ну, тогда избавься от него! — рычу я. Я поворачиваюсь и иду к окнам, делая глубокие вдохи. У меня не хватает терпения для этого дерьма.

— Я не могу, — тихо говорит она. — Это ребёнок.

О, грёбаный ад, застрелите меня. Я понимаю, что некоторые женщины придерживаются этих убеждений, и, если это так, тогда будьте добры убедиться, что вы используете контрацептив. Нет никаких чёртовых отговорок. Да, конечно, я тоже должен был хорошо упаковать свой член, но в том состоянии, в котором я был, моя голова не осознавала, что делает, так же, как и мой член. Христос. Я даже не помню этого, и поверьте мне... независимо от того, насколько ты пьян, обычно ты всегда помнишь, о том, что произошло. Мне и моему члену нужно серьёзно поговорить о том, как ему вообще удалось встать после такого количества текилы.

— Это не ребёнок, это ... — я пытаюсь найти подходящие слова, но я, правда, не хочу об этом говорить, — …вещь. Просто избавься от этого.

— Это жизнь, и я не буду убийцей! — кричит она.

— Сколько денег ты хочешь? — спрашиваю я.

— Что?

Я поворачиваюсь назад, чтобы посмотреть на неё.

— Деньги. Сколько. Ты. Хочешь? Я думал, что мои люди уже обсуждали этот вопрос с тобой. — Её лицо становится ярко-красным.

— Мне не нужны твои деньги.

Я ухмыляюсь.

— Милая, есть только одна причина, по которой такая цыпочка, как ты, залетает от миллионера. Я уверен, что, бл*дь, не собираюсь становиться папочкой года, поэтому сколько?

— Мне не нужны твои деньги. Я просто хочу, чтобы ты стал отцом для своего ребёнка. — Она не смотрит на меня, и меня это просто бесит, я не знаю, почему, но большинство людей не смотрят прямо мне в глаза. Не только она одна, и меня это реально злит. Я безрадостно смеюсь.

— Ты разрушила мою жизнь. Лилли, девушка, которую ты так любезно втянула в эту бурю, она была абсолютно всем для меня, она была девушкой, на которой я хотел жениться и иметь с ней детей. Ну, так вот, теперь она ушла от меня. Поэтому я буду откровенен с тобой, Кэсси, нет, я, бл*дь, не хочу с тобой ребёнка. — Я запускаю руки в волосы. Черт побери, я на самом деле только что сказал, что я бы женился и завёл детей с Лилли?

— Ради этого ребёнка, позволь ей уйти, — говорит она почти отчаянно. — Дай нам шанс. Я смогла бы сделать тебя счастливым. — Её глаза ищут мои. Эта сука абсолютно безумная.

— Разве ты ничего не слышала из того, что я только что сказал? Чёрт возьми, да я предпочту дать обет безбрачия, чем трахнуть тебя снова, — говорю я сурово. — А теперь, серьёзно, назови свою цену, и прежде чем ты снова откажешься, советую тебе тщательно изучить свои варианты. Ты можешь сохранить этого ребёнка и вырастить его самостоятельно, или ты можешь взять деньги, уйти и встретить мужчину, который действительно захочет иметь детей с тобой, и после этого жить счастливо и богато. В действительности, для тебя есть только один разумный вариант. — На самом деле, я бы никогда не оставил своего ребёнка одного в этом мире, но зачем ей знать, что это блеф.