Покоритель джунглей

— Короче! Не тяни! — воскликнул Кишнайя, который умирал от страха.

Но Веллаен, весь во власти своего искусства, был настолько равнодушен к окружающему, что английский шпион вынужден был выслушать обращение к духам-защитникам до конца.

Затем заклинатель взял дудочку и извлек из нее меланхоличный звук, похожий на щебетание птичек. Безусловно, именно дару имитации заклинатели обязаны успехам, которых они достигают в своей необычной профессии.

Рассказы путешественников на эту тему частенько подвергались сомнению, некоторые просто-напросто считают профессиональных заклинателей обманщиками, заявляя, что у них ручные змеи, которые являются на зов хозяина, и что заклинатели пользуются их выучкой всякий раз, когда им требуется показать свое мастерство. Нападки эти несправедливы, в данном случае смешиваются две совершенно разные категории людей: в Индии существуют факиры и фокусники (часто это одно и то же), которые зарабатывают на жизнь всякого рода фокусами, в частности и с ручными змеями. Наряду с ними есть настоящие заклинатели, обладающие способностью, легко объяснимой, привлекать к себе змей, подражая пению птиц, до которых змеи большие охотники. Мы не очень верим в силу музыки, но безусловно верим в силу желудка. Поэтому нет ничего удивительного в том, что змея приползает на щебет птиц, являющихся ее излюбленным лакомством.

В своем ремесле Веллаен был весьма искусен: не прошло и десяти минут, как в мешке у него было уже пять великолепных кобр, и до полудюжины не хватало самой малости.

Прошло примерно полчаса с того времени, как Покоритель джунглей попался в ловушку, расставленную ему Кишнайей. На душе у него было скверно. Не двигаясь, он считал минуты, с нетерпением поджидая помощи и одновременно удивляясь царившей вокруг мертвой тишине. Он не верил, что враги покинули его, не попытавшись с ним разделаться. Оценив всю опасность своего положения, Сердар решил, что мерзавец, заманивший его в западню, должен в случае успеха предупредить южный пост сипаев, а те, явившись, расстреляют пленника в упор, не дав ему возможности защищаться. Эта ужасная перспектива вызвала у него приступ бессильной ярости, окончившийся нервным припадком. Благодаря такой острой, но естественной реакции Сердар в конце концов вновь обрел свойственные ему спокойствие и мужество. Через каждые пять минут он стрелял из карабина, чтобы указать друзьям направление их поисков. Ничто так не угнетало несчастного, как окружающая его ужасная тишина, в которой таилась угроза. В особенности его беспокоило одно: вдруг его враги воспользуются огнем, чтобы расправиться с ним. Достаточно было нескольких охапок хвороста, чтобы он умер в страшных, диких мучениях. Он не знал, что Кишнайя уже подумывал об этом, но вынужден был отказаться от дьявольской затеи, ибо ни ему, ни Веллаену нечем было развести огонь. Они тронулись в путь так поспешно, что забыли запастись всем необходимым. Что до старого испытанного способа раздобыть огонь путем трения друг о друга двух сухих кусков дерева, они не могли им воспользоваться — в низине, перерезанной болотами, все куски дерева, которые им попадались, источали влагу и никуда не годились.

Время летело быстро, не внося никаких изменений в положение Сердара, как вдруг до него донесся звук шагов, приближавшихся к его темнице. На мгновение чья-то тень заслонила свет, падавший через отверстие в крыше из листьев, проделанное при падении. Что случилось? Это были не его друзья, они бы крикнули, они бы позвали его! Ничего! Ничего, кроме молчаливой, угрожающей тени. Неужели его неприятели наконец-то решились заявить о себе?

Сердар недолго терялся в догадках. Вновь появился свет, и в тот же момент бесформенная масса, похожая на пучок сплетенных между собой лиан, упала к его ногам.

Тотчас же волосы дыбом встали у него на голове и кровь застыла в жилах. Взгляд его был дик. Онемев от ужаса, в клубке лиан он узнал десяток свернувшихся кобр, уже издававших зловещий свист.

Сердар отличался исключительной энергией. Разумеется, он не мог подавить в себе свойственные всякому человеку естественные импульсы. Но, дав проявиться первой, непроизвольной реакции, Покоритель джунглей умел справиться с ней, как никто другой. Его проницательный ум всегда склонялся к решению самому целесообразному и логичному. Так, большинство, оказавшись в положении Сердара, не устояли бы перед искушением выстрелить в шевелящуюся кучу — такая мысль пришла и ему, но он тут же отогнал ее прочь. Пуля, выпущенная из карабина, возможно, разнесла бы на части одну из опасных рептилий, но все остальные, возбужденные выстрелом, немедленно бы набросились на него, и поскольку даже один укус кобры убивает человека за десять минут, Сердар мгновенно погиб бы, сраженный ими.

Решение, которое он немедленно принял, было единственно верным в данной ситуации: ему следовало сохранять полнейшую неподвижность. Змея отличается тем, что никогда не нападает ни на людей, ни на животных, если ее не раздразнить.

Происшедшая далее сцена была неописуема, от подобных переживаний поседел бы и самый отъявленный смельчак. Сев в углу ямы на корточки, так как наклон стен был таков, что позволял стоять только посередине, Сердар увидел, как кобры расплелись со свистом, а затем поползли в разные стороны в поисках выхода. Некоторые направились прямо к нему, и несчастный призвал на помощь все свое хладнокровие. Одно движение, которое показало бы отвратительным тварям, что перед ними живое существо, и он погиб. Но на этом не закончились муки, которые ему суждено было пережить. Кобра, если она не спит в какой-нибудь норе или на подстилке из мха или сухих листьев, любит обвиться кольцами вокруг ствола дерева, медленно покачивая при этом в воздухе верхней частью туловища, зловеще позевывая и посвистывая, раздувая шаром липкие щеки и, подобно воздуходувным мехам, выбрасывая толчками отвратительный, зловонный воздух.

Первая подползшая к Сердару змея, казалось, обследовала странный предмет, находившийся перед ней. Она обвилась вокруг его ног, добралась до колен, скользнула вдоль тела, зловеще шурша, затем медленно поднялась к лицу, к шее, чье влажное тепло ее привлекло. Змея обвилась вокруг шеи несчастного, свесив голову ему на грудь, и застыла в таком положении. За первой змеей последовала вторая, затем третья и, наконец, все остальные. Змеям не по вкусу пришлась сырая яма, и они были довольны, что нашли подходящее местечко, где можно было порезвиться вволю. На ногах, руках, теле Сердара отвратительные браслеты и пояса порой сталкивались и, поднимая головы, раздраженно и угрожающе шипели, словно хотели пожрать друг друга; вонючая слюна по каплям стекала из их зловонных глоток, падая на лицо, шею, руки их жертвы. Одна из кобр, рыская головой, похожей на острие пики, в одежде несчастного, сумела заползти к нему на грудь, привлеченная теплом, и свернулась там клубком, чтобы отдохнуть. Это было слишком, силы покинули Сердара. Он потерял сознание, но, к счастью, не упал, а остался в прежнем положении, и кобры, еще более довольные, продолжали двигаться, играть на неподвижном теле Покорителя джунглей…

Что же в это время делали остальные участники драмы, неужели Сердар был обречен на смерть и ему не суждено было дождаться помощи друзей?

Кишнайя и его приятель, спрятавшись в зарослях, никак не могли понять, почему в яме продолжала царить тишина, они ждали борьбы с криками, вздохами, проклятьями, но там все было так же спокойно, как и до визита кобр. Веллаен в конце концов убедил себя, что Сердар, должно быть, призвал на помощь своих духов-защитников, и те освободили его так, что они с Кишнайей ничего не заметили.

Кишнайя, менее суеверный и более умный, поначалу только пожимал плечами да посмеивался над приятелем, но постепенно он стал склоняться к тому же мнению, и оба решили, не снять ли с ямы ветки, чтобы убедиться в исчезновении Сердара. Но страх перед карабином был сильнее суеверия, и они сошлись на том, что надо терпеливо ждать, когда кончится дело.

Они предусмотрительно спрятались в непроходимых зарослях и ничем не рисковали, даже если бы товарищи Сердара подоспели ему на выручку: их куда больше занимало бы спасение друга, нежели поиски тех, кто подстроил ему ловушку.

В молчании спутников Сердара не было ничего удивительного: события развернулись таким образом, что меры предосторожности, принятые в интересах безопасности, привели к противоположному результату. Едва прибыв в конечный пункт участка, который они должны были обследовать, Сами, Нариндра и Рама немедленно приступили к делу, и первый из них почти закончил работу, когда Сердар еще не добрался до отведенной ему территории.

Случай распорядился так, что Сами удалось найти проход примерно на середине пути, причем в том именно месте, где на первый взгляд ничего не было. За совершенно отвесными скалами находился ряд полуразрушенных утесов, напоминавших ступени гигантской лестницы и позволявших без особых усилий добраться до вершины. Когда юный индус, взобравшись на самый гребень горы, увидел расстилающуюся перед ним гладь Индийского океана, он не смог сдержать победного возгласа: это было не только их спасение, это был успех великих планов Сердара… Не теряя времени, он подал условный сигнал, и эхо выстрела, перебегая от скалы к скале, подняло в воздух мириады морских птиц, гнездившихся в расщелинах скал. Почти сразу же Сами услышал ответный выстрел. Это Нариндра, верный уговору, предупреждал Раму о сигнале, полученном от Сами.

Заклинатель пантер в точности повторил тот же маневр, но в этот момент Сердар уже попал в подстроенную яму-ловушку, и поскольку, преследуя Кишнайю, он пробежал более мили, углубляясь в долину, густая листва настолько ослабила движенце звуковых волн, что выстрела он не услышал. То же самое произошло и с сигналами бедствия, которые бедняга подавал со дна ямы. У его спутников к тому же почти не было шансов их услышать, ибо, согласно уговору, они все направились к тому месту, где их поджидал Сами.

Примерно через час после описанного события трое индусов собрались вместе, не очень беспокоясь поначалу из-за отсутствия Сердара, ибо он находился от них на расстоянии доброго часа ходьбы. К тому же он мог услышать сигнал, находясь в горах, поэтому следовало учесть, что ему понадобится время на спуск.

Однако часы летели, а Покоритель джунглей не появлялся. Беспокойство его друзей переросло в страх. Когда же солнце начало клониться к горизонту, они поняли, что их предводитель стал жертвой какого-то несчастного случая. Но какого? Сделался ли он добычей хищников? Утонул ли в болоте, которое никогда не отпускает свои жертвы? Они терялись в догадках, задавая друг другу вопросы, на которые не было ответа. Наконец Нариндра предложил Раме отправиться вдвоем на розыски Сердара, а Сами оставить у найденного им прохода на случай, если Покоритель джунглей появится во время их отсутствия.