Покорители прошлого

— А из техникума можно? — робко спросила Сафонова.

— У неё там ухажёр есть, — усмехнулся Нилов. — И такой же исключённый из ВЛКСМ… и именно из-за рока.

— Нилов! Выйди из класса и быстро ко мне в кабинет! — гаркнула Климова. — Совсем от рук отбился.

Он неспешно поднялся со своего места и пошёл к двери. Около неё парень остановился.

— Я напишу обо всём в горком комсомола. Пусть вас проверят на благонадёжность, — с этим словами он вышел из кабинета.

Во втором кабинете эксцессов не произошло — парни и девушки удивились нововведению, но кое-кто обещал прийти. Десятиклассники как-то с опаской восприняли новость, в какой-то мере боясь комсорга школы — того самого Нилова, но и здесь нашлось четверо человек, заинтересовавшихся мероприятием.

Двумя часами позднее. ул. Лесная, 21

Суслов давно так не спешил. Получить шокирующую новость и быстро определиться по дальнейшему плану — здесь генералу пригодился весь житейский и служебный опыт. Он ещё с вечера успел добраться до дачи САМОГО, заручиться его поддержкой и даже особыми полномочиями, открывающими такие перспективы, что дух захватывало. Успел дать указание отделу КГБ в Калачеевске о полном обеспечении техникой и людьми их коллеги из Рябиновска — подполковника Остапова. Тот правильно сделал, что не стал докладывать подробности по служебному телефону — слишком велик риск утечки стратегической информации. А то, что она становилась таковой после неожиданного демарша потомков, у Револия Михайловича не возникало никаких сомнений. Как и у его начальника — Андропову хватило пары минут на осмысление всего свершившегося, и потом дать указание генералу организовать максимально возможную защиту. Вплоть до принудительного переселения части жителей от места хранения образцов.

Револий Михайлович успел поговорить по телефону с Остаповым, узнав у того, где будут находиться оба контейнера. Вариант, конечно, так себе, но лучшего пока не придумать — кто же знал, что потомки приготовили закладку для Иванова. А учитывая, что негласно вся четвёрка была под плотным колпаком КГБ, именно этот вариант стал оптимальным. Заодно Остапов проинформировал генерала о месте рандеву — виадук перед Рябиновском. К условленному времени Александр Петрович прибыл на своей «Волге» вместе с Колывановым — на тот случай, если генерал решит пригласить местное руководство к себе в машину, чтобы во время поездки проиграть все нюансы. Так оно и случилось — Остапов пересел в машину генерала, а Колыванов замкнул кортеж из двух машин.

— Ну, что думаешь делать? — поинтересовался Револий Михайлович у Остапова.

— Люди расставлены по периметру обоих дворовых участков. Я попросил у вояк-соседей даже полевую кухню, мотивируя внеплановыми учениями, — усмехнулся тот. — В остальном — ждали вас, товарищ генерал-лейтенант.

— Всё ты правильно делаешь, — кивнул Суслов. — Тогда, вот что… Для начала я прямо в машине возьму у тебя подписку по проекту «684», чтобы был допуск к уровню три нуля, — он достал из кожаной папки несколько листков. — Пока едем, заполняй. И заодно расскажи мне все подробности получения информации о закладке.

— Ивановы вчера решили посетить местный рынок — купить кое-что из продуктов. Они ж только-только въехали в заново перестроенный дом.

— Понятно.

— Константин заметил под дворником своих «Жигулей» какую-то пластмассовую табличку. Снял с лобового стекла и прочитал… — подполковник перелистнул лист с подпиской.

— И что там было?

— Сама записка у меня в сейфе, но я её тоже просмотрел. Сделана… именно, сделана, а не выгравирована на пластике с нанесением краски. «Костя, мой подарок для тебя находится…», и дальше указаны координаты места, откуда мы забрали оба контейнера. Да! Ещё подпись — «Родич».

— Кто? — не понял Суслов.

— Товарищ генерал, Иванов божится, что фигурант подлинный. Константин никому не говорил, что общался с ним потомок. Звали его Родионом. Значит, выходит, что Родион — родной, родич. Поэтому он сразу поверил в написанное.

— Ага… Получается, что Иванов не всё нам рассказал, хотя… в беседе со мной он довольно логично объяснил свою мотивацию. Боится он, понимаешь…

— Чего? — Остапов поднял глаза на генерала.

— Утечки от нас информации. Тогда американцы и их западные коллеги разберут Константина на мелкие запчасти. Знаешь, в чём-то он прав… Нужно так сделать, чтобы на пути к Иванову существовало несколько кордонов охраны. Если мы его потеряем, будет плохо… Нет, даже не плохо, а фатально. Ну, контейнеры не пробовали вскрывать?

— Никто, товарищ генерал, — мотнул головой подполковник. — Даже Иванов не горит желанием проявить такую самодеятельность.

— Я ж говорил, что он — один из нас. Сам знаешь, люди, служившие в Конторе, бывшими никогда не бывают.

— Товарищ генерал, считаю, что самого Иванова оттирать от посылки будет неправильно.

— Почему?

— Потому что мы не знаем, как к нему на автомобиль попала эта записка.

— Предполагаешь, что потомки следят за ним?

— Не исключаю такой возможности. Почему они сразу не предоставили информации о закладке? Рискну предположить, что следили за его действиями и, что немаловажно, за реакцией силовых ведомств.

— Знаешь, ты прав… Вполне возможно, что у них здесь есть резидент, следящий за развитием событий. Да и логически Иванова нельзя оттирать — ему накачали в голову столько, что только он один знает, как всем этим пользоваться. Вот не верю я, что в контейнерах только записи… не верю и всё…

— Думаете, что там действующие образцы каких-то устройств или узлов?

— Именно! И, скорее всего, есть защита от несанкционированного доступа. А этот шельмец — тарщ Иванов, ни мне, ни тебе об этом ничего не сказал. Ну, тебе-то ладно — ты только получил доступ к этому уровню, а мне… хотя тоже понятно — доверие не сразу приходит. Он же сейчас на перепутье — доверять КГБ и даже САМОМУ или уйти в роль обычного талантливого конструктора. А мы должны показать, что у него сейчас тоже вырисовывается карт-бланш. По сути, он становится ключевой фигурой между нами и потомками. Ладно, мы подъезжаем, — он заметил, как машина свернула на тихую улицу. — Тут пока ты командуй.

Машина свернула на небольшую обочину рядом с забором дома Константина, и Остапов велел водителю глушить мотор. Сначала генерал с подполковником, а потом и остальные сопровождавшие, по взмаху руки Суслова вышли из машин и направились к гаражу у дома Ивановых. К ним навстречу выскочил Юрченко.

— Товарищ генерал-лейтенант! — козырнул он. — Охрана по периметру объекта выставлена, происшествий нет.

— Вольно, майор. Как тут? Обыватели проявляют какую-то активность?

— Полчаса назад подходила пара женщин, но мы быстро им объяснили, чтобы держались подальше. А так, только отделочники во втором доме проявляли интерес.

— Остапов, возьми с них подписку, — дал указание Револий Михайлович. — А Ивановы где?

— Я здесь, товарищ генерал, — обозначил себя Костя.

— А супругу куда подевал? — хитро прищурился важный гость. — Чаю не мешало бы испить.

— Катя уехала в женскую консультацию.

— О, как! Тебя можно поздравить?

— Подождём результатов обследования.

— Тогда рассказывай, что и как предшествовало этому, — генерал кивнул на гараж с раскрытыми дверями.

Костя повторил слово в слово заготовленную вместе с Остаповым легенду.

— Значит, потомок твой… а сколько ему лет?

— Чуть старше меня… Работал специалистом-механиком по нескольким востребованным направлениям.

— Ну, в одиночку такое провернуть никому не под силу, значит, там есть группа товарищей, симпатизирующих нашему государству. Вы с ним не обговаривали вариант возможной помощи тебе?

— Нет. У них там вообще всё плохо — сплошной капитализм, где деньги рулят всем, как он с неприязнью говорил.

— Но как он мог пробить такой портал? Ведь это сколько энергии нужно. Наверняка засветился по полной.