Покоривший СТЕНУ: Несуществующие земли

Оценка статуса активных архибедствий секторов [15]-[25] согласно потенциальному урону системы:

1. Тахион, король железной саранчи, корректор-ренегат, владелец цепи (стагнация)

2. Никола Пагубный, чёрной молнии владыка, воскреситель композита (рост)

3. Леви Чёрное Солнце, любимое дитя системы (солнышко)

4. Кровавый Гарри, владыка алых рек детей Алашана, сотворитель крови (удержание)

5. Арктур, творец бедствий, создатель цепи (рост)

Система не видит необходимости введения корректирующих санкций.

— Слава… слава всем богам добра и света… Ох… никаких изменений, слава строителям, слава богам удачи…

Великий Куратор скрыл за дрожащими руками плачущее лицо. Сердце билось так часто, что готово было выпрыгнуть из груди.

— Скажи, четвёрка, — обратился он к наложнице. — Когда всё это закончится? Когда мы наконец будем жить спокойно, как раньше?

— Когда ваш гений всё решит, владыка, — с благоговением ответила девушка.

— Точно, — немного повеселел он. — Ты у меня умница, никогда не ошибаешься в пророчествах.

— Чем нам вас порадовать, наш защитник? — спросила другая, вынимая изо рта его пальцы.

— На этот раз нас забросило далеко, ближайшие часов десять злодеев можно не ждать. Этого достаточно для отката запроса. Проблема будет отложена ещё на двенадцать часов. А остальное должен решить Радми. Он у нас умный.

— Всё так, наш защитник. Ещё десять часов мирной жизни!

Великий Куратор резко встал и отошёл от терминала.

Так, раз время свободное, нужно прийти в себя и немного поработать. Наставник Гильгамеш столько раз его укорял в поспешности, и вот опять. Он принял хитрого друида за очередного пытающегося дерзнуть против Ивента. Сектор давно нуждался в ротации и перезагрузке, многие стали слишком сильными и нарушали баланс.

Кодекс Левиафанов не зря придумали. Всё должно идти своим чередом. Стена это механизм точный, как часы. Любое искажение баланса ведёт к новым сбоям в её работе, а значит и к её концу. Каждый сбой — это гвоздь в крышку гроба и ещё минус спокойное время.

Если бы они только знали, как сложно этот баланс соблюдать, на что приходится идти и чем жертвовать… но у него никого нет. Герой должен быть всегда одинок…

Запах алкоголя, благовоний и трав разбавил аромат пищи.

Великий Куратор подошёл к длинному столу с разоложенными лекарствами. В полумраке навской локации светились фиолетовые фонарики, чтобы придать месту немного уютной праздничной атмосферы.

— Как же они не понимают, что я делаю всё это ради них самих… Как же так получилось? Вот скажи мне честно, четвёрочка?

— Если позволите говорить честно, мой любимый владыка, вы слишком добры… — томно произнесла девушка правильные слова. — После неудачного Ивента без ротации вы не устранили угрозу, пытаясь договориться. Вы столько раз давали шанс этому чудовищу исправиться, вместо того, чтобы убить!

— Думаешь?

— Он как и все мы, обязан тебе всем, — грубо бросила другая наложница. — Но он неблагодарная сволочь!

— Вот вот, осел бы на десятке, детишек бы завёл… нелюдь, как есть! — горячо подержала её четвёрка.

— А мне кажется, ты просто хотел найти друга в этом страшном холодном мире, — произнесла семёрка.

Владыка обернулся к вошедшей ослепительной красавице, чей облик был идеально воссоздан по подобию богини отчаянья, самого прекрасного внешне существа, известного в Стене. К счастью, внутри она не имела с этим чудовищем ничего общего и была просто мудрой генетически скорректированной красавицей.

Глупых он в своём гареме не держал.

Ну, разве что одну, ради разнообразия.

— Герою нельзя иметь друзей, — с сожалением сказал Куратор. — Но на мирное сосуществование я действительно надеялся.

— Ты всегда пытаешься всё решить без насилия, — сладко сказала четвёрка. — Едва ли в мирах найдётся кто-то с более добрым сердцем, чем ты.

— Ну… так-то да… — засмущался Великий Куратор.

— Но ты должен проявлять жёсткость, чтобы спасти всех.

— Я хочу ещё раз поговорить с ним. Я верю, что договориться можно всегда. Он просто не понимает, что творит. Не только его родной лес погибнет, и не только наш дом, но и все миры двадцать второго сектора.

— Спасибо, четвёрка. Ты сегодня такая милая… — он провёл рукой по золотым волосам влюблённой в него до беспамятства и почитающей как бога женщины. — Мне нужна храбрость и сила, чтобы защищать вас!

Великий Куратор открыл полку с палитрой. Протянул руку наверх и вытянул несколько светящихся пузырьков, заботливо подписанных наложницами.

«Вера», «Надежда», «Любовь», «Элуриум».

Затем, подумав, снял с полки ещё один пузырёк, со сверкавшими внутри живыми молниями, и добавил в общую смесь.

На этикетке было написано «Могущество».

— Во-от, теперь должно зайти лучше! — с предвкушением опрокинул смесь себе в нос, и вдохнув остатки.

По радужке глаз пробежалась настоящая светящаяся радуга.

— Где шестёрка?

— Мы с чаем уже тут, владыка. Услышали запах нерассказанных историй и начали собираться. Я собрала себя, а его — кипяток. И вот мы вместе, чтобы услышать, как великий Куратор поразил сумасшедшего друида и восстановил баланс, — произнесла она.

Шестая наложница поклонилась и сняла с головы поднос с чаем, пока первая и четвёртая суетились с чашками и наливали усиленное магией травяное успокоительное, без которого никак не обходилась работа.

Запах заваренной валерьянки, пустырника, ромашки и других успокаивающих трав вытеснил собой все остальные. Великий Куратор встал, расправляя плечи. Не раскрывая глаз и стараясь почувствовать все оттенки вкуса множества компонентов успокоительного чая по рецептам самого Синаэля.

Оторвался от липнущих к нему полуобнажённых девушек и вместе с чайником босыми ногами направился к сердцу его убежища.

Бледное лицо с закрытыми глазами взирало на него из капсулы. Невысокий худощавый парень, как две капли воды похожий на него самого. Только астеничный, слабый, с длинными взъерошенными светлыми волосами и одетый в тёмно-синюю мантию ученика величайшего мага этого мира.