Полдень, XXI век. Журнал Бориса Стругацкого. 2010. № 5
Шрифт:
— Смотрю, по велосипедам пробился? — спрашивает.
— Ну да, — говорю. — Твоя правда.
— Да я не сомневался. — Помолчал, потом спрашивает: — Никогда ты не замечал за собой такое, вот есть у тебя вопрос, ты думаешь о проблеме, не знаешь, как решить задачу, потом вдруг раз — открыл газету. А там ответ.
— Да не.
— А я вот замечал. Теперь у меня вот работа такая.
— Какая? Отвечать на вопросы? Решать проблему?
— Нет, создавать.
— Не понял, — говорю, — это как это?
— Ну вот смотри, в прошлом году все катались на роликах, в этом году на велосипедах. Так?
— Ну так. Это мода.
— Не
— Ну, возможно. Ты, что ли, двигаешь лавины?
— Ну не совсем. — Тут он напыжился весь. — Дело в том, что есть индивидуумы, которые организуют людей сознательно, а есть, которые бессознательно. Тут большая разница. Дело в том, что те, которые сознательно, они организуют тех, кто доступен их прямому восприятию. Ну, например, в театре актёры заставляют тебя сосредоточиться на спектакле, действии, которое происходит на сцене. Понимаешь?
Я кивнул, вроде ясно мне.
— Ну вот! А есть люди, которые никого не организуют. Они просто хотят, сознательно хотят, и мир начинает подстраиваться под них. Например, я хотел нормально зарабатывать, пришёл на фирму и вдруг стал хорошо продавать. Мы тут проверили, я могу продавать что угодно, кому угодно, если уверен, что товар хороший.
— Это что ж получается, если ты, например, захочешь, чтобы я развёлся, и будешь убеждён, что это правильно, то так оно и будет?
— Ну типа. Или что тебе надо пару негритят усыновить.
Ну, мы посмеялись, и он продолжил:
— Вообще-то, дело сложнее. Например, когда у меня проблемы в личной жизни, то я открываю газету и вижу некоторые ответы на свои вопросы. То есть кто-то незнакомый мне задаётся такими же вопросами. Если хочу купить задёшево обувь хорошую, то, значит, по пути мне попадается распродажа. Если хочу поехать на юг, то горящая путёвка сама собой всплывает. Я могу маркетинговое исследование не проводить, всё равно все самое хорошее и дешёвое — моё! Или вот пример. Помнишь Клаву?
Ещё бы не помнить. Серёга с ней через инет познакомился. Она часто в Москве бывала проездом. Ну, они подружились. Однако она в Казахстане живёт, сын у неё там. Вроде как собиралась она в Москву, квартиру здесь хотела купить.
— Она переезжает к нам! В Москву! И знаешь, как срослось-то? Она СЛУЧАЙНО познакомилась через инет с мужиком одним, который занимается СТРОИТЕЛЬСТВОМ в Москве. И он ей продаёт квартиру задешево, потому что он ЕЁ БЫВШИЙ ОДНОКАШНИК!!! У неё даже есть его фотографии! Прикинь, мужик жил в Казахстане когда-то, лет эдак двадцать назад!
Я просто выпал в осадок.
— Это потому что ТЫ ТАК ЗАХОТЕЛ?
— Не совсем. Просто хотел чаще видеть.
— А если ты захочешь быстро разбогатеть, то в лотерею выиграешь?
— Нет! Это вероятно, но тут не божье провидение действует, а соединяются желания людей. Клава хочет свалить из Казахстана, так как к русским там плохое отношение. Я хочу чаще видеть её в Москве. Ну, а её новый знакомый, наверное, тоже маялся одиночеством и думал о своей школе, когда за комп сел. Может, он не единственный её однокашник здесь. Но ведь он РУКОВОДИТ В СТРОИТЕЛЬНОЙ ФИРМЕ!!!
— Обалдеть!
— Так что у меня скорее родственнички перемрут, чем
я в лотерею выиграю. Ну, то есть, скажем, если у меня есть богатый родственник и я хочу разбогатеть, то тогда найдётся желающий моего родственника завалить.Я уж не помню, как мы тогда разошлись. Очнулся дома. Эх, крепко тогда мы с ним выпили!
Серёга мне тогда много рассказал. И про то, что есть такие люди, которые ищут таких, как он. Активаторов. То есть вот такой он человек. Если ему внушить что-то, объяснить, что это хорошо, и он по этому делу пробьётся, то тогда и все вокруг тоже начнут этим заниматься! Он активизирует — и дальше, как горная лавина.
Вообще получается опасная фигня. Он говорил, что, скорее всего, Гитлер был активатором. Сталин не был, у него активаторы были в окружении. Он влиял на них, а они потом на него и на всех остальных. Опасные люди! Например, идеи войн могут активизировать в массах, политические, религиозные. Всякие.
Прошло опять месяца эдак три, и приходит он опять ко мне без приглашения. Грустный.
— Мне сделали предложение, от которого я не могу отказаться. Конкуренты моей конторы хотят меня к себе. А мне неохота.
— Чего обещали?
— Обещали убить. — Буднично так сказал, будто про чашку кофе.
— Это зачем?
— Ну как, я же работаю на корпорацию. Она на наш рынок через десятки фирм продаёт всякие товары. Ну, а другие фирмы не могут толкать товар, потому что я перебиваю желания целого города. Подарят мне мобильник, все покупают мобилы этой фирмы. Дадут велосипед, у всех появляется желание купить велосипед. Доход обеспечен.
— А ты чего, такой единственный в своём роде?
— Не совсем, просто самый сильный. Я даже не могу жениться из-за этого. Когда я об этом думаю, все вокруг бросаются на поиски пары, и я остаюсь один. Прикинь!
— И поэтому тебя убьют?
— Ну да. Типа чтобы не мешал. Или вот к ним работать.
— Ну иди.
— Не получится. Во-первых, меня тогда шлёпнут мои бывшие работодатели, во-вторых, я у этих работать не хочу, не нравится мне такой вот подход. Им же, получается, меня проще завалить, чем уговаривать, потому что корпорации дерутся, а мы у них как фигуры на шахматной доске. Только я же не пешка даже. Кого выгоднее убрать с доски, пешку или крупную фигуру? В общем, не поминай лихом.
— Подожди! — я даже заволновался от вновь пришедшей мне в голову мысли. — Получается, что ты сам считаешь, что тебя должны убить. Так?
— Так… — Глаза его расширились.
И вот только я хотел его утешить, осмеять его страхи, как вдруг лопнуло стекло оконное, и разлетелось Серёгино лицо мокрыми красными ошмётками. Странно, что второй пули не было. Я сидел ни жив ни мёртв. Минут пять сидел, потом бросился звонить.
Вместо милиции приехали какие-то ребята из ФСБ. Корочками потрясли, подписок всяких взяли. До вечера не давали Светке пол вымыть.
Эх…
Люди разные. Кому-то достаточно того, что они имеют, но это единицы. В основном все хотят больше чем имеют, и гораздо больше чем им нужно. А у некоторых изначально слишком много всего. Ну не во всём, но в частностях. И тогда другие люди стремятся отобрать это. А если не отобрать, то хотя бы использовать. А если не получается, то хотя бы уничтожить. А я вот слесарь простой, и не было у меня ничего особенного. Вот только друг мой, Серега. Как краешек тайны, как человек из другой жизни.