Поле под репу

Какой запасливый… Конечно, вторая перспектива была куда заманчивее первой, но что-то Дуне она не очень нравилась. Совсем не нравилась.

— Решено, — сам себе кивнул рачительный хозяин и легко подцепил двумя ногтями кристалл.

— Мать моя женщина, — тотчас поделился «тайными мыслями» менестрель. Несмотря на сковавший тело ужас, парень, как и девушка, был смущён. Оказывается, и его проняли рассуждения твари.

— Угу, — согласилась с очевидным странница. И будто слова заставили их очнуться: не сговариваясь, не переглядываясь, пара кинулась наутёк. Прочь! Подальше от чудовища! Они бежали, казалось, не разбирая дороги, предусмотрительно, однако, выбрав коридор, противоположный тому, куда рванули бравые солдаты. А ведь эти гады явно бросили пленников на съедение.

В какой-то миг Дуня начала ощутимо отставать — напарничек заметил и, как ни странно, взял на буксир.

— Не могу больше… — простонала девушка. В боку нещадно кололо.

— Ты ещё предложи оставить тебя, — хмыкнул менестрель.

— Не хочу.

— Тогда побереги дыхание. Вот сейчас по этой лесенке взберёмся… — Надо признать, по этой «лесенке» они карабкались уже с четверть часа. Не потому, что она была такой уж длинной — каждый её пролёт ступеней в двадцать пять соединял два этажа, — а из-за того, как эти пролёты оказались расположены и под каким углом поставлены.

…Спасаясь от твари, менестрель не принимал в расчёт скупые физические возможности Дуни, груженной с каждым мгновением тяжелеющей сумкой и путающейся в форменной юбке младшей горничной замка сэра Л'рута. Выбирая «походный» наряд, девушка сначала решила одеться в свадебное платье, выстиранное и выглаженное, как только в «Драконе и Розе» гостью научили пользоваться местными аналогами стиральной машины и утюга. Но, хоть подвенечное платье, как и полагается, было красивым, девушка отлично помнила, к чему привела последняя его примерка и не желала повторения. Да и не хотелось, чтобы Олорк подумал, что иномирка принарядилась ради него. Затем странница поразмыслила над костюмом официантки кафе, но так как за эти месяцы она ни разу его не надела, потому что тот достался от Утки и всё ещё находился на стадии подгонки, Дуня сунула его в сумку рядышком с «белоснежным очарованием» и облачилась в более-менее привычный и удобный наряд. К сожалению, домашнее колдовство да суеверия не помогли избежать неприятностей.

Певец безумным зайцем петлял по коридорам, выбирая повороты порезче, а дорогу поуже. Оно и правильно — инстинкт самосохранения и страх подсказывали, что сверх меры деловая тварь на прямых участках куда как быстрее каких-то там четверолапых. И хорошо, что парень не думал, способна ли девушка выдержать его темп — менестрель просто-напросто заставил её двигаться вровень с собой… Ага, как бешеный пёс привязанную к его хвосту трещотку. Спасибо, что Дуня успевала подставить руку и не впечататься со всего размаху в очередную стену. Но иногда девушке чудилось, что она и впрямь летит, не касаясь ногами пола… И вот на одном из таких «перелётов» несчастная всё-таки опробовала носом чужую, точно гранитную, спину — буксировщик замер, словно и сам наткнулся на неожиданное препятствие.

— Ой, — вытерла ушибленную часть тела девушка — сопли имели красноватый оттенок, но кровотечения не было — и осмотрелась. Их вынесло на дно громадного колодца: по стенам вились балконы этажей; с далёкого, но отлично видимого — освещение здесь оказалось на порядок лучше, чем в оставленном лабиринте — потолка свисали соединённые в блоки толстые цепи. — Что это такое?

— Откуда мне знать? — пожал плечами менестрель.

— Но вы же сами недавно говорили, что здесь мало кто отваживается ходить маленькими группами, — поймала его на лжи Дуня.

— Это верно — только я такой идиот да ты такая дура, — согласился он. Девушка на правду даже не обиделась. — Какая-то лаборатория… Вернее сказать, комплекс, целый подземный город! Я б сюда, на что уж башкой стукнутый, сам не сунулся, да что-то в последнее время меня постоянно раком ставят и не без твоего участия, — он потянулся к красному кресту на щеке, но отдёрнул руку. Судя по виду раны, та уже не болела, а нещадно чесалась, что не могло не раздражать. — А разведки всякие, военные организации да неугомонные исследователи, как наткнулись полвека назад, так и лезут. Изучить, разузнать, — он сплюнул, — чего бы здесь такого отыскать, чтобы убивать себе подобных ещё более изощрёнными способами, нежели раньше, благо повод есть — отряды с учёными-профессорами имеют свойство возвращаться изрядно поредевшими… или вообще не возвращаться. И, кажется, мы с тобой видели одну из причин этих… хм, исчезновений.

— Так, может, пойдём дальше, — подёргала спутника за рукав Дуня, — чтобы с этой причиной опять не встретиться. Ей здесь есть где развернуться.

— Нет, мы пришли, куда надо. Нам во-оон туда, — парень указал пальцем в потолок. — Там выход наружу.

То ли менестрель, как и в тюрьме, умело выдавал желаемое за действительное, то ли он, не в пример девушке, отлично ориентировался в пространстве. А, следовательно, и в странном дворце морского города он вполне мог знать, куда идёт. Вряд ли к камере братцев, скорее — к потайному ходу, которым из плена выбрались и воры с Дуней.

— Что может быть лучше гор? — оценила перспективу странница.

И они поползли наверх — по крутым лесенкам, которые бывают только на кораблях и заводах, с этажа на этаж. К сожалению, им часто приходилось обегать чуть ли не половину очередного яруса, так как не все лестницы заканчивались дырой или открывающимся люком. На предложение Дуни отыскать более надёжный путь, музыкант ответил отказом — мол, свернём вглубь этажа, если не пройдёт тут. Наверное, проводник не хотел отдаляться от колодца, так как боялся не найти дорогу обратно.

Наконец, над головой не оказалось ни одного балкона.

— Добрались, — облегчённо выдохнул защитничек. Последний пролёт он преодолел, держась руками не за перила, а за ступеньки. Дуня на такой способ передвижения перешла после второй лестницы. — Ещё рывок — и мы в безопасности. Передохнём.

— А как же чудовище?

— Может, потеряло след?

— У него отличный нюх, — напомнила девушка и поморщилась.

— Н-да, — отчего-то смутился парень. — Но если сюда не выбралось, то где-нибудь отстало. А я, знаешь ли, не железный — у меня руки и ноги трясутся. Кто тебе люк станет открывать, если я навернусь? — Он кивнул на лестницу, у которой они обессилено упали. Эту конструкцию явно приварили впопыхах и намного позже того, как построили «лабораторию». Наверное, результат деятельности упомянутых «исследователей».

— Вы правы.

Они помолчали, переводя дух.

— Слушай, а что это к тебе вояки пристали, да так агрессивно?

— Кто их знает, — Дуня печально улыбнулась. — Стечение обстоятельств, похоже. На вопрос, откуда я, сказала: «Дракон и Роза».

— «Дракон и Роза»? Они объединились.

— Вот и бойцы тем же интересовались. А я удивилась, ведь они всегда были вместе… — Девушка прямо посмотрела на спутника и, заметив недоверчивый взгляд, пояснила: — Понимаете ли, так кафе называется, в котором я работала. Вот и вся загадка.

— Кафе? — парень расхохотался в голос. — Вот так номер! — Таким, искренне веселящимся, он вновь походил на мальчишку, только что услышавшим самую лучшую шутку во вселенной. У него даже лицо просветлело, а волосы засверкали огнём, хотя, если на чистоту, рыжим певца назвать можно было лишь со зла — мол, все хитрые морды рыжие. Скорее, он был русым, как женщина-командир. — Вот дерьмо. — Неожиданно мрачно оборвал он смех.

— Для странствующего менестреля вы ругаетесь чересчур однообразно и дубово.