Полет над пропастью

Что собой являет «разлом» старший Гуннар пояснил довольно доходчиво, и от этих слов мурашки бегают по спине. Спускать на тормозах такое явление в непосредственной близости к Спарте означает приговорить ее к смерти. Целиком и полностью поддерживаю намерение Гуннара устранить угрозу как можно быстрее.

Как только мы вошли в неизведанное, начались новые необъяснимые события. Площадка пять на пять стадиев обрамлялась все тем же кроваво – красным туманом. Причудливые завихрения клубились, двигались согласно лишь своим желаниям. Но не все так мирно, как в сказке говорится. Едва ли наш отряд полудохлых мальцов пересек границы разлома, по площади ударил такой удар, что меня вывернуло. Кровь брызнула из глаз, обзор превратился в багровую пелену. Мелким было еще хуже. В агонии каждый скрутился в комок, каждый завращал внутри тела скудные познания в техниках медитации, чтобы хоть немного уменьшить силу разлома. Хвала Богам не разорвало никого! Первой очнулась Лифана, и с небольшим отставанием Антарес.

– Держитесь вместе, помогите братьям. Я проведу разведку и вернусь.

Но не сбылись мои планы. Исторгнутая кровь соединилась с красным туманом, разлом издал трубный торжественный рев. Не прошло и нескольких секунд, как в центре площадки прямо из земли поднялась копошащаяся масса крови, постепенно приобретая нормальные формы.

«Нормальные» – довольно расплывчатый термин, но все же, ЭТО существо можно хоть как то описать, в отличии от бесформенной груды кровавых щупалец. Передо мной стоял еще один химероид, впрочем, он сильно отличался от прошлых своих собратьев. Этот больше походил на человека. Две ноги, как и у меня, оканчивались своеобразными копытами, но настолько острыми, что попадать в близкое знакомство с ними не хотелось. Крепкое мускулистое «тело» оканчивалось обыкновенной, в общем то, головой, с той лишь разницей, что у твари был змеиный язык. Им монстр неуверенно опробовал окружающий воздух, совершил несколько пробных шагов, будто привыкая к новому пространству. Споткнулся и упал бы, если бы на помощь не пришла внушительная опора.

Оружием монстра была огромная, в десять локтей, алебарда. НАСТОЛЬКО огромного орудия я не видела уже многие годы. Кроме того, внушали опасения три хвоста-кнута, беспорядочно мечущие воздух вокруг хозяина. Тварь между тем открыла рот и съела выплеснутую нашим отрядом кровь, как величайший деликатес. Мне кажется, или соперник стал сильнее?? Нужно срочно действовать!

– Священный дождь в пустыне!

Это была сильнейшая техника поддержки в арсенале. Чистый ясный крик сокола раздался в небе, после чего небольшой участок нашего отряда покинули все кровавые щупальца тумана. Мальцам стало ощутимо легче, они поднялись на ноги, благодарно кивнули и приготовились к схватке. Монстру напротив, такое очень не понравилось. Он негодующе взревел и двинулся в атаку. Больше я не смогу помочь, нужно вступать в сражение!

Не размениваясь по мелочам, я сразу зашла с козырей. Тройной выстрел, произведенный из воздуха, чтобы отвлечь соперника, змеелицый легко отразил поворотом плоскости алебарды, а затем шагнул в пустоту не хуже меня. Спустя миг могучее острие разрезало пространство. Удар настолько силен, что породил волну крови. Если бы не скорость передвижения, пришлось бы принимать в блок, не уверена, что смогу долго выдерживать такое. Однако совсем бесполезным движение тоже нельзя было назвать. Волна, потеряв импульс, пролилась дождем прямо на мальцов, силой пробиваясь сквозь мой дождь. К сожалению, нет времени отвлекаться на помощь. Они знали, что это вход в один конец. Победа или смерть – так было всегда в Загробном Мире.

– Укус мангуста!

Призрачные звери соткались из эйдоса. Пятеро мангустов, даром что маленькие, были частью меня, обладали мощью леса и его обитателей. Той частью, что я смогла изучить. Мангусты двинулись в атаку, но не суждено было им нанести вред кровавому монстру. Змеелицый обрывисто выкрикнул что то, из него исторгнулась волна крови, оформившаяся в пасть тигра. Техника заглотила мангуста, прожевала и двинулась дальше. Такое резкое разрушение техники плохо сказывается на практике, в другое время некоторые даже кашляют кровью. Кровавый тигр приближался!

– Серебряный сокол!

Каждая стрела превратилась в серебряную молнию с огромной режущей способностью. Понадобилось выстрелить три раза, чтобы техника разорвала тигра в клочья. Соколы при этом ничуть не пострадали, двигаясь навстречу новому врагу. Если первых несколько выстрелов он успешно отражал, то при подключении элемента неожиданности, змеелицый уже не знал, с какой стороны ждать удара, полностью закрывшись в оборону. Алебарда и хвосты мелькали с поразительной скоростью, отбивая все новые и новые стрелы сокола, лишь несколько сподобились причинить порезы на торсе.

Стремительный бой в воздухе потреблял слишком много запасов эйдоса. Приходилось выделять на противодействия чужеродной среде, в которой страдали все мы. Напротив, враг чувствовал себя как в воде, его движения не медлили. Частые выстрелы вкупе с техникой движения вскоре могут привести к истощению. Однако враг не стал дожидаться легкой победы.

Неожиданно монстр принял стрелу прямо в живот. Казалось бы, вот первый ощутимый успех, однако не тут то было. Во врага влетело еще с десяток соколов, но ни один из них не причинил вреда. Вместо этого все они превратились в исчадия крови, совершили небольшой разгон вокруг монстра и отправились в атаку!

Малые, невозможно отбить их другими стрелами, соколы обладали поистине огромной скоростью и маневренностью. Кому как не мне, знать силу своей же техники. Дюжина коварных кровавых птиц набросилась на меня с целью разорвать. Теперь уже довелось забыть все намерения к атаке, сосредоточившись исключительно на защите. Постоянные перемещения не влияли на ощущение пространства техники, но позволяли маневрировать, в надежде на то, что техника иссякнет.

К сожалению, жизнь ничему не учит. Не смотря на 400 лет жизни в Обители, я забыла, кто мой главный враг, а вот он, ничуть. В какой то миг, сразу после очередного шага, в грудь прилетело огромное, в двадцать локтей, кровавое копье. Отдача от броска была огромной, оно без труда проткнуло мой защитный покров и пригвоздило к видимой границе разлома. Соколы только рады были такому развитию событий, радостно устремившись завершить сражение.

Неужели я вот так помру? Копье пронзило грудь и легкое, кровавый кашель не было больше сил сдерживать, к вящему удовольствию врага. Каждая новая капля усиливала и без того умелого соперника. Неужели все напрасно? Обитель Спарты столкнется с такой опасностью? Ведь это уродище призовет «оттуда», где бы оно ни было, других монстров. И когда химероиды покажутся невинной детской забавой, даже магистр не справится с такой угрозой! Что же получается, мы все умрем? По вине этого вот ухмыляющегося урода? Ученики, находящиеся внизу, подающие большие надежды, так и не вырастут, не приведут город к процветанию, потому что его просто сотрут из мироздания?!

Ярость вскипела во мне, но не такая острая, как у младенца Санкекура. В отличии от него, я не зря изучала контроль так долго. Холодная ярость, безграничная злость, направленная в четкую цель посетила мою душу. Пускай я умру, но Обитель останется. Люди будут жить!!

– Дух священного серебряного сокола !

В небе раздался чистейший пронзительный крик. Призыв духа серебряного сокола был моим мощнейшим навыком. Долго удержать его не получится, вся надежда на быструю победу или общую смерть.

Дух вошел в тело живого носителя, наполнил мой внутренний мир эйдосом такой чистоты и плотности, которой не было возможности достичь с моим пониманием навыка. Копье разорвалось мгновенно, как и кровавые птицы. Теперь уже враг закашлялся и выронил свою алебарду. Она погрузилась в землю с оглушительным треском, разрывая почву этого странного мира.

Нельзя давать отойти от шока врагу, иначе все будет зря. Внутренний мир все наполнялся, начиная дрожать. Границы пытались вместить такое большое количество эйдоса, дрожали, но не могли. Вскоре меня разорвет изнутри. Новый крик сокола раздался уже прямо из моего сердца.