Полет за горизонт

После завтрака ко мне пришел доктор.

– Добрый день, Виктор.

– Добрый день, доктор, – сказал я и встал с кровати.

– Уже мечтаете покинуть нас?

– Да, доктор. Я об этом думаю, ну а вы что скажете?

– Потерпите еще пять дней?

– Можно три, доктор?

– Вас теперь не удержать, вы снова стремитесь в этот мир. Хорошо, три дня.

– Три дня, – радостно повторил я.

Я сходил в зал физиотерапии, потренировался, потом мне сделали массаж всего тела. Я принимал душ и чувствовал себя почти здоровым мужчиной. Пообедав с большим аппетитом, я позвонил Камиле.

– Камила, здравствуй.

– Здравствуй.

– Поздравь меня, я хожу без костылей.

– Слава богу.

– Доктор обещал мне, что через три дня я выпишусь. И как ты думаешь, куда я поеду?

– Ах, Виктор. Ты, сводишь меня с ума. Я люблю тебя и буду ждать, когда ты войдешь в мою палату.

– Ты знаешь, я вдруг подумал, а точно мы были такие, какие есть на самом деле?

– Даже если ты немного другой, я все равно не перестану тебя любить и ждать.

– Ты меня успокоила.

– Не думай об этом, это не главное. А у меня сняли с ноги гипс.

– Я куплю шампанского, и вообще я готов купить сервировочный столик и ввалиться к тебе в палату и устроить пир.

– Тогда тебя точно не пустят, – смеясь, сказала Камила.

– А жаль, но ничего, мы еще наверстаем упущенное, правда?

– Да.

– Скажи мне, а ты тренируешься?

– А почему ты спросил об этом только сейчас, ты боишься разочароваться во мне?

– Нет, но…

– Я же циркачка. Я тренировалась с детства, а в цирке нужно уметь понравиться зрителю. Поэтому тренировки моя сущность. А теперь ты мой самый главный зритель.

– Опять меня бросило в жар от твоих слов. И, что же ты можешь сейчас делать?

– Извини, но догнать тебя я не смогла. Я пока хожу на костылях.

– Ты чудо. Я люблю тебя.

– Это мой подарок тебе. Позвони завтра, а сейчас я пойду в спортзал. Хочу поскорее стать здоровой. Люблю тебя.

– Люблю тебя.

Я взял книгу и улегся на кровать. Читая о предметах искусства, я снова остановился взглядом на бронзе, это танец мастера Жана-Баттисто Карпо. Движения танцора, его улыбка, его направленный на кого-то взгляд вдруг неожиданно застыли в руках талантливого мастера, сохранив накал страстей, что кажется, вот-вот и танцор, шагнув, лихо ударит в бубен. Я смотрел на этот бронзовый шедевр и не мог оторваться. Как такое возможно – передавать движение, эмоции в таком жестком материале, этот человек был мастером от бога. Так вот в чем смысл, подумал я, в талантливом творчестве есть божественное начало, и Проводник пытается это понять, он изучает каждый шедевр, он заглядывает им в застывшие глаза, словно пытается заглянуть в душу ушедшего мастера. И уловить эту частицу божью, что была дарована мастеру для его работы. Вот он, ключ, вот что удается вдохнуть жизнь мастеру, осветив свое творение искрой божьей, и лишь такое творение будет иметь власть над людьми. И получая эти предметы, он пытается отделить божественное начало для могущества своей власти. Да, он не калиф на час, он пытается занять его место. И тут мои мысли прервал телефонный звонок.

– Да, я слушаю вас.

– Здравствуй, Виктор.

– Здравствуй, Елена.

– Ты о чем-то думал, и я помешала тебе?

– Нет, ты не помешала, потому что я успел закончить свою мысль.

– Я хотела поделиться своими новостями с тобой, но раз тебе не до меня, извини.

– Нет, нет, говори, я слушаю тебя.

– Я могу сгибать и разгибать ноги и шевелить пальцами.

– Я рад за тебя, ты постепенно возвращаешься к нормальной жизни.

– Но пока я не могу встать, а мне так хочется.

– Ты встанешь, обязательно встанешь. Я тоже хочу поделиться новостями, мне осталось три дня до выписки.

– Ах, боже мой, ты поднялся.

– Да, я поднялся и очень рад.

– Ты, наверное, сразу поедешь к ней?

– Да.

– Прошу тебя, приезжай потом и ко мне, пожалуйста.

– Я обещаю, что приеду.

– Очень хочу поглядеть, какой ты на самом деле.

– Ты тоже думала об этом, что мы другие?

– Ты же знаешь, у нас много времени, чтобы обдумать все, что накопилось в нашей памяти.

– Да, это так.

– Хочу быть с тобой, несмотря на то, что ты будешь с Камилой. Целую тебя, в твои долго не целованные губы, – сказала Елена и отключила телефон.

Я положил телефон на тумбочку и вздохнул, я был не ангел и не мог знать, к чему приведут эти сложные отношения в нашем треугольнике, но я понял одно: и Камила, и Елена были со мной там, и мне удалось их спасти. Я вернул их к жизни и, значит, они будут вечно бороться, чтобы я принадлежал только одной из них.

Прошли три дня. Ко мне в палату входит медсестра, она взволнована.

– Доктор подготовил документы на выписку, он сейчас подойдет.

– Вот здесь, Виктор, все ваши травмы, и пусть они останутся только на бумаге. Хочу пожелать вам удачи в вашей новой жизни, – сказал доктор и крепко пожал мне руку.

– Спасибо вам за все, вы мне очень помогли.

– Я тоже доволен, что восстановил вас для нормальной жизни. До свидания, Виктор.

– До свидания, доктор.

Доктор вышел из палаты, и медсестра тут же обняла меня, я поцеловал ее в щеку.

– Ну, вот и все, – прошептала она.

– Вы проводите меня?

– Да.

Мы спустились вниз, и медсестра привела меня к одному кабинету, и тут я увидел, как на улицу распахнулась дверь и яркий свет ворвался в коридор, мое сердце затрепетало, предчувствуя свободу, и я шагнул в кабинет. Скоро она принесла мне одежду, и она была совершенно новой, я не смотрел ей в глаза и не задавал глупых вопросов.

– Я подожду вас за дверью.

Я скинул больничную пижаму и с удовольствием переоделся, вся одежда была впору, словно кто-то снял с меня точную мерку. Повертев в руках галстук, я все же решил его надеть.

– В этом светлом костюме вы просто жених.

– Приятный костюм.

– Возьмите эту сумку, там ваш паспорт, телефон и необходимые вам деньги.

– Понятно.

– Берегите себя.

– И вы тоже.

– Прощайте.

– Прощайте.

Я прошел по коридору, не оборачиваясь назад, и, распахнув дверь, вышел на улицу. Яркое солнце ослепило мои глаза, и я, нащупав во внутреннем кармане пиджака очки, быстро надел их. Конец июля, но лето еще в разгаре, теплый ветер обдувает мне лицо, словно в первый раз. Мои шаги в новых ботинках, настолько волнуют меня, что я не чувствую под ногами земли. Я решил не звонить Камиле, а приехать неожиданно. Расстегнув сумку, я достал из бокового отделения два паспорта – один российский, а другой заграничный, совершенно новый. Мой старый заграничный паспорт был давно недействительным. Да, – подумал я, – они предусмотрели все, новый кошелек, посмотрим, что там, рубли и доллары. – Я переложил кошелек во внутренний карман пиджака. – Переодевшись, ты стал другим человеком, Виктор. – Я остановил такси и поехал в клинику. Несколько волнительных минут, встреча с доктором, и вот я уже стою у двери в палату моей спасительницы. Я осторожно открываю дверь и вижу полусонную, улыбающуюся девушку, ее лицо так прекрасно, что у меня нет слов. Стараясь не шуршать бахилами, я на цыпочках подхожу к Камиле. Ее глаза полузакрыты, и вся она во власти пленительного сна, не выдержав, я наклоняюсь к ее лицу и целую в мягкие губы. Камила отвечает на мой поцелуй и нежно обнимает меня за шею, как в том мире.

– Мы совсем не другие, – сказала она, оторвавшись от моих губ.

Я встаю на колени, возле ее кровати, и дарю ей букет красных роз.

– Ты красавица.

Камила отбрасывает одеяло, и я целую ее в живот, затем в грудь и снова в губы. Цветы падают с кровати, и я вдруг чувствую, как во мне вскипает неутоленная страсть.

– Подожди, подожди, – шепчет она, борясь больше с собой, чем со мной.

– Ах, прости, увидев твое лицо, я просто потерял голову. Я становлюсь с тобой безумцем.