Полёт

– Что за уродливый джемпер? – слышу я хриплый голос рядом со мной. – Сейчас же не рождество.

Мои глаза по-прежнему смотрели в окно, я слегка повернула голову, чтобы посмотреть со мной ли он разговаривает. Моя голова остановилась, когда я встретилась с ним взглядом, он смотрел прямо на меня с губами между пальцев.

Я опустила взгляд на мой свитер, на нём были небольшие вязаные усики.

– Я… я люблю этот свитер, - говорю я шёпотом, заикаясь несколько раз.

– Тебе правда нужно прекратить заикаться, - вздыхает он, переводя глаза подальше от меня.
– Это раздражает.

– Прости, - говорю я, стараясь не заикаться, мои глаза смотрят в окно, я чувствую, как мои щёки покрываются румянцем.

Я понимаю его точку зрения, хотя. Вероятнее всего, все девушки вокруг него, заикаются как я или просто падают в обморок или кричат, это должно быть раздражает.

– Это нормально, - говорит он, уже более добрым голосом, я чувствую его взгляд на себе. – Я понимаю, предполагаю.

Это первая вежливая вещь, которая выходит из его рта, с тех пор как он находится внутри самолёта. Это заставляет меня волноваться, но достаточно удачно это скрыть. Бортпроводники говорят нам, чтобы мы отключили свои телефоны для взлёта, так что я быстро схватила свой телефон, чтобы выключить его, Гарри делает то же самое со своим чёрным Iphone 6S, который выглядит невероятно крошечным в его больших руках.

Хорошо Фрэнсис. Прекрати разглядывать его.

Стюардесса проходит по маленькому салону, проверяя ремни безопасности, прежде чем уйти и сесть в своё кресло, так же пристёгиваясь ремнём.

Я делаю глубокий вздох, я никогда не любила взлётную часть, ненавижу головокружение и ощущение слабости. Впервые я буду испытывать его в покое.

Крепко держусь за ручки кресла, мои глаза закрыты, ожидая худшей части полёта.

Я могу это сделать, я могу это сделать, - говорю я сама себе в голове, сжимая губы.

Я услышала смешок рядом со мной, который заставил меня открыть глаза.

– Ты боишься летать? – спросил он в перерыве между смешками.

– Нет,- я снова закрыла глаза, перемещая лицо вперёд, моё дыхание по-прежнему неспокойное. – Просто… Взлётную часть.

– Статистика взрывов во время взлетов, правда низки, ты знаешь? – сказал он, и я мгновенно раскрываю глаза.

– Взрывов!? – громко говорю я, из-за чего некоторые взгляды были направлены на меня.

– Чёрт возьми, тише, - смеётся он, разжимая руки в жест «нет» передо мной. – Я прикалываюсь.

– Оу, - вздыхаю я, грудь теряет напряжение, что испытывала раньше. – Хорошо.

– Вот, - он берёт меня за руку, положив её в свою. – Ты можешь держать мою руку так крепко как захочешь, но пожалуйста, не сломай подлокотник, - шутит он, пытаясь успокоить меня.

Моё лицо должно быть красное как томат, он выглядит так, как будто ничего не происходит, но я здесь как дерьмо. Я касаюсь его чёртовой руки! Его рука холодная, но какая-то мягкая. Я рада, что мои руки не потеют, потому что это было бы так стыдно. Стараюсь не двигаться, но скоро самолёт разгоняется, а с ним ускоряется мой пульс.

По команде самолёт начинает подниматься, мой живот начало мутить и появилось головокружение. Я закрываю глаза, сжимая с одной стороны подлокотник и руку с другой, моё сердце ускоряется и бьётся так быстро как никогда.

Пока Лос-Анджелес.

В мгновение самолёт летит в воздухе, желудок возвращается в привычное состояние. Мои глаза всё ещё закрыты, а тело вжато плотно в спинку сиденья. Загорелся зелёный свет, и мы можем расстёгивать ремни, я открываю один глаз и вижу, что мы в воздухе и в безопасности. Я пережила свой первый одиночный взлёт. Ну, не совсем одна.

– Всё хорошо? – спросил он меня, с улыбкой на губах, впервые я вижу его ямочки.

– Да, - смеюсь я, убирая мою руку от него. – Спасибо.

Его действия очень отличаются от тех, как он вёл себя раньше. Он ведёт себя добро, стирая всё его поведение до этого.

– С удовольствием, - сказал он с улыбкой на лице. – Я Гарри, кстати, - он даёт руку для рукопожатия.

Я знаю, говорю я себе.

– Фрэнсис, - я беру его руку и встряхиваю, моя нервозность всё ещё бушует внутри меня.

– Крутое имя, - улыбается он.
– Прошу прощения если я… Если вы чувствуете себя неуютно рядом со мной. Я могу быть занозой в заднице, иногда даже больше, когда вещи идут не так, как я планирую, - объясняет он, переводя свои глаза вниз на мой свитер. – Я имею в виду джемпер. Это довольно отвратительно.

– Что не так? – спросила я, переводя взгляд, чтобы посмотреть на него ещё раз. – Я нахожу его милым.

– Это глупо, - усмехнулся он, качая головой. – Ты просто должна принять это.

– Хмм, - я беру ткань свитера между пальцев. – Этого не случится.

– Почему? У тебя есть что-нибудь под ним? – он поднимает брови, его слова жаром прошлись по моему телу.

Что ж, это не его дело.

– Я приму твоё молчание, как да, - ухмыльнулся он, переводя взгляд вперёд, положив голову на костяшки, а локоть на подлокотник.

Мы молчим довольно долго, я чувствую, как быстро в груди бьётся сердце. Он только что встретил меня, а уже делает мне неадекватные замечания. Это будет очень долгий полёт, боюсь, мои нервы не выдержат.

Вид из окна захватывал дух, огни города сияют в ночном небе, заставляя чувствовать себя слишком эмоционально. Я буду скучать по этому месту, пляжу, моей семье, моей кровати. Сейчас это не так плохо, что я в одном шаге от него. Я хорошо провела время здесь, но мне нужно нечто большее, менее поверхностное, что мне кажется, я найду в Европе.

Шаги стюардессы в салоне, говорят нам о том, что теперь мы можем использовать наши телефоны в самолётном режиме. Она предлагает нам наушники, но я мягко отказываюсь, у меня уже есть пара с собой. Мгновенно беру мой телефон вместе с iPod, кладу их на крошечный откидной столик в спинке кресла передо мной.

Гарри зовёт стюардессу нажатием кнопки на его кресле несколько раз, как маленький ребёнок, она сразу же приходит.

– Могу я помочь вас с чем-нибудь, сэр? – она вежливо ему улыбнулась.

– Да. Вы можете принести мне несколько подушек, а точнее две и одеяло, пожалуйста, - он вдруг поворачивается, чтобы посмотреть на меня. – Ты хочешь что-нибудь?

Я робко киваю головой, какой заботливый.

– Было бы хорошо подушку и одеяло, спасибо, -скромно говорю я, мне до сих пор сложно нормально разговаривать рядом с ним.