Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Коготь подошел к окну, за которым стояла тихая майская ночь. На мгновение майору показалось, что на него смотрят из темноты чьи-то глаза. «Мама! — тяжело выдохнул майор и, отойдя от окна, сел на табурет. — И вот так вот всегда, когда предстоит тяжелое, опасное задание. Мама приходит во сне или на короткий миг, как сейчас является наяву, словно пытается предупредить и уберечь». Коготь обхватил голову руками, закрыв глаза.

Он услышал легкую патефонную мелодию, доносившуюся откуда-то издали. Было воскресенье, а значит, они всей семьей ехали в Москву, чтобы погулять по городу, сходить в кино или зоопарк. Отец Когтя был военным летчиком. Семья

жила в небольшом деревянном домике, как и все семьи военнослужащих, в военном городке в сорока километрах от Москвы. Отец Володи был очень высоким, под метр девяносто, молодым и стройным мужчиной. Кучерявые, черные как смоль волосы. Лихие усы, закруглявшиеся возле уголков рта. Выразительные карие глаза. Он был шутником, балагуром и, как понял, подрастая, Коготь, большим любителем женщин.

Мать работала в аптеке фармацевтом. Она была худой и стройной, как тростиночка. Писала стихи и прекрасно играла на фортепиано. Всегда заботливая, внимательная, чуткая, она умела вызвать сына на откровенность, когда у него были какие-нибудь проблемы. Коготь боготворил свою мать, с ней он всегда был откровенным. Она помогала ему с математикой и русским языком. А отец дома бывал редко. Иногда спросит что-нибудь у сына, так, для порядка, пошутит и пойдет по своим делам.

Когда семья уже старалась выйти из дома, чтобы отправиться к железной дороге, которая находилась за лесом, в трех километрах от военного городка, отцу кто-то позвонил. Он снял трубку, выслушал сказанное, что-то тихо ответил и вернул трубку на рычаг аппарата.

— Кто это звонил, Николай? — спросила Лида у мужа.

— Да командиру части захотелось проверить боеготовность. Возможно, сегодня будут полеты. Езжайте без меня в столицу и повеселитесь там как следует. Лето, каникулы, пусть Вова отдохнет. Расскажете мне потом, сколько в Москве съели мороженого.

— Жаль, у нас и на прошлой неделе не получилось всей семьей съездить в Москву, — сказала Лидия.

— Ничего страшного в этом не вижу, погуляешь по столице с сыном. Сама понимаешь — служба. Ничего не попишешь, — Николай развел руки в стороны.

— Ладно, удачных тебе полетов, — пожелала Лида и повернулась к сыну: — Пойдем, Володя, а то опоздаем.

Они вышли из дома и зашагали по лесной тропинке. Но не прошли они и километра, как Володя споткнулся о камень и сильно подвернул ногу. Он попытался идти, прихрамывая, однако нога стала болеть еще сильнее.

— Дай-ка я посмотрю, что там у тебя, сынок. Сядь на траву, сними ботинок и носок, — сказала мать Володе.

Мальчик, расстроенный тем, что поездка в Москву срывалась, тяжело вздохнул, морщась от боли, опустился на траву и снял обувь. Мать внимательно осмотрела поврежденный голеностоп, который уже сильно напух.

— Никуда мы, Вова, сегодня не поедем, — вынесла она свой вердикт. — У тебя вывих. Ноге нужен покой и лед. Вставай, будешь опираться на меня, так и дойдем потихоньку до дома.

— Вот невезуха! — раздосадовано сказал мальчик. — Все пошло наперекосяк. Сначала папу вызвали на аэродром, а потом этот чертов камень…

— Молодой человек, прошу следить за речью. То, что ты, Вова, травмировался, не дает тебе никакого права употреблять не очень хорошие слова. Я же всегда тебя учу, что русский язык красивый, благозвучный. Вот и используй его возможности, а то так в следующий раз слово «чертов» ты заменишь на более низкое словцо. Ты понимаешь, о чем речь, — назидательно сказала Лидия.

Володя поднялся и, положив правую руку на плечо мамы,

похромал по лесной дорожке. Обратный путь к дому показался им долгим. Они часто останавливались и отдыхали. Нога у Володи нестерпимо болела.

— Ничего, потерпи, сынок, придем домой, ляжешь на кровать, приложим к ноге лед, и тебе станет легче, — подбадривала мальчика Лидия.

Подойдя к дому, они обратили внимание на то, что входная дверь чуть приоткрыта.

— Может, Николая отпустили с аэродрома? — пожав плечами, предположила Лида.

Они с сыном вошли в прихожую, и тут справа, из спальни, послышались женские стоны и скрип кровати. Лида побледнела. Она посадила сына на потертый старый диван, тихо пошла к спальне, повернула ручку, ахнула и закричала:

— Это ты, Зина?! Ты — моя лучшая подруга и спишь в моей кровати в моем доме и с моим мужем!

Володе Когтю было около четырнадцати лет, и он все понял. Отца никто и никуда не вызывал. Он отправил жену и сына в столицу, чтобы разлечься с очередной любовницей.

Из спальни выбежала полуголая Зина. Не обращая внимания на подростка, она поспешно оделась и украдкой выскочила из дома.

Мать опустилась на корточки вдоль стены и зарыдала. Из спальни вышел отец. Он был в одних галифе.

— Лида, все это, конечно, ужасно, но не расстраивайся уж так. Я все объясню, — присев рядом с женой, сказал Николай.

— Я терпела все эти россказни о твоих бравых похождениях направо и налево, — повернув к мужу заплаканное лицо, как-то потерянно, не своим голосом сказала Лида, — а сейчас сама увидела, как ты привел в нашу супружескую кровать мою подругу. Как мне жить после этого? Ты не просто плюнул мне в душу, ты растоптал ее.

— Лида, не драматизируй события. Ну, иногда так бывает в жизни. Все успокоится, и мы будем жить долго и счастливо. Вот увидишь. Просто вышло недоразумение.

— Вот до чего ты дошел, Николай, называешь предательство недоразумением. А жить, возможно, ты и будешь счастливо, но только не я.

Володя с трудом сдержал порыв броситься к матери, обнять ее и успокоить. Отец что-то объяснял, размахивая руками, но она его не слушала. С того дня Лида стала замкнутой. Придя с работы, она подолгу лежала на кровати и смотрела в потолок.

Через два месяца Володя, возвращаясь из школы, заметил возле своего дома много людей. Среди них были и офицеры. «Что-то случилось», — кольнуло в груди мальчика, и он побежал, чувствуя беду. Когда он подбежал поближе, то увидел, как два офицера в небольшой пристройке к дому, служившей кладовой, вынимают из петли его мать.

«Мама!» — отчаянно закричал Володя, не веря в происходящее. Он растолкал сгрудившихся людей, пробираясь к пристройке. Мать вынесли и положили на траву. След от петли темным кровоподтеком врезался в хрупкую шею молодой женщины. Ее голова безвольно склонилась к левому плечу. Глаза потускнели и немного провалились.

Кто-то прошептал за спиной Володи: «Она не выдержала измены мужа. Сломалась». Спазм рыданий заглушил все голоса вокруг. Подросток упал на колени рядом с матерью и, положив голову ей на грудь, сотрясаясь всем телом, словно в конвульсиях, заплакал.

Позже Володя сидел возле ее гроба, не переставая гладить мамин лоб и волосы. Никого вокруг себя он не видел. Отец что-то говорил ему, но Володя не слышал его слов. А когда гроб с телом матери стали опускать в землю, мальчик потерял сознание. Он стал плохо спать, мало ел, но по-прежнему учился на «отлично», потому что так всегда хотела мама.

Поделиться с друзьями: