Полигон

– Точно! Последняя игра!

Во двор детдома въезжала кавалькада из черных лимузинов и роскошных спорткаров, охраняемая двумя БМП и парой Т-84. В хвосте колонны пристроилось обшарпанное такси.

* * *

Слонопотам – животное, в сущности, терпимое и в меру опасное.

Если у него в голове сквозная дыра диаметром с мяч.

Или, скажем, ему отпилить рога-бивни и выдрать из пасти клыки, а потрошеную тушку набить опилками и сжечь, а пепел развеять над океаном. Северным Ледовитым.

Вот тогда – да, и в меру терпимое, и совсем даже не-опасное. А иначе…

Представьте, что у вас над головой одновременно топчутся три мутанта, бронированных по самый хвост. Шутка. Не надо такое представлять, а то приснится потом – в палате для душевнобольных. Я вот точно до конца жизни не забуду, что это такое – надо мной три слонопотама сразу. Ну да мне недолго ждать конца, память мою не успеет уничтожить маразм.

Но – по порядку.

Рванув с низкого старта, Резак, Милена и я поступили более чем верно. Замешкайся мы хоть на пару секунд, нас растоптал бы мутант, выдавший себя ревом последним. С грацией бульдозера сметая все на своем пути, он ворвался под сень сосен. И тут же его сородич выдвинулся справа, обойдя зону ударяющих в землю молний. При этом он проявил такое рвение, что едва не врезался коллеге в бочину. И очень жаль, что не врезался.

Третий их собрат тоже вот-вот будет с нами.

– Быстрее! Давай, умник! Ну же, миледи! – орал Резак так задорно, будто его забавляла наша беготня по пересеченной местности.

Сосны вдруг закончились, и мы оказались среди яблонь, вишен и слив, растущих на склоне холма. За деревьями виднелся голубой изгиб реки, заболоченные подходы к которому поросли камышом. Позади слышался топот сразу трех слонопотамов. Вот уж не думал, что эти твари охотятся стаей. Полигон не устает меня удивлять, хотя я бы предпочел обойтись без сюрпризов…

– Осторожно! Под ноги смотрите! – это «африканец» правильно предупредил, под копытца следовало заглядывать внимательней, чем я это делал.

С разбегу я ухнул в пустоту, разверзшуюся подо мной, – прямо на кирпичные обломки, залегшие ниже уровня земли метрах в трех. Повезло, что их частично присыпало палой листвой, которая смягчила мою стыковку с горизонталью.

– Край, ты как?! – не раздумывая о последствиях, о том, что сама себя загоняет в ловушку, ногу может подвернуть или просто расшибиться, Милена спрыгнула ко мне.

Позабыв об опасности, я тут же испытал к ней чувство благодарности, смешанное с нежностью и безграничной любовью. Да, иногда мы собачимся по глупости, но…

В нашу семейную идиллию нагло ворвался Резак, бесцеремонно приземлившись на две стопы рядом с моей благоверной.

– Умник, ну ты и умник! Верно придумал, может сработать! – сказав это, он принялся разгребать завал из кирпичей, веток и прочего разного у темной дыры, ведущей незнамо куда.

Беглого взгляда по сторонам хватило, чтобы сообразить: мы угодили в яму, ограниченную с трех сторон вертикальными бетонными стенами, а с четвертой стороны… Там Резак уже раскопал проем, достаточный, чтобы мог протиснуться мужчина вместе с двумя сидорами – моим и своим – за спиной.

– Умник, миледи, давайте за мной! – послышалось из темноты.

Ага, делать мне больше нечего, как только по щелям лазить.

– Дружище, это что за подземная коммуникация?

Если Резак и ответил, то я не услышал, потому что едва не оглох от визга Милены, который органично сплелся с трубным ревом наверху. Самый резвый из трех слонопотамов, активно принимавших участие в нашей дальнейшей судьбе, примчался-таки к бетонной ловушке, в которую мы угодили, и традиционно задрал хобот, поставив на край стены мощные передние лапы.

А что, если мутант обрушит свой не в меру длинный нос прямо на нас? Или просто оступится и рухнет?!

– Милена, к Резаку! Живо! – я буквально втолкнул ее в проем, расширенный «африканцем», для чего не без удовольствия приложил ладонью по аппетитному тылу. А уж потом и сам ринулся следом.

И даже почти что успел протиснулся в темноту.

Но почти что – это для слабаков и не считается.

Нечто упругое и сильное обвило мою голень и выдернуло меня обратно в тот самый миг, когда Резак включил фонарь, осветив прекрасное просторное подземелье, которому так и не суждено было стать моим убежищем. Последнее, что я увидел, прежде чем вновь оказался меж стен бетонной ямы, а потом взвился в воздух, это испуганные глаза Милены. Хорошо, что не «африканца».

Слонопотам подсек меня, точно опытный рыболов-спортсмен – карася. Или нет, лучше сома, попрошу это особо отметить! Играючи, без малейшего напряга, будто я не мужчина в снаряге, а полый шарик для пинг-понга, он подбросил меня над собой, намереваясь, очевидно, поймать на рога, произрастающие у него на башке. Всего на миг расслабив мышцы хобота, он отпустил меня.

Всего на долю секунды.

О, это ощущение свободного полета! Я почувствовал себя воробышком. Нет, горным орлом! Ровно до того момента, когда меня, беркута, кондора даже, со страшной силой дернуло в сторону. Как только хребет не переломился и шейные позвонки не попрощались с башкой?! Воистину Максим Краевой – пуленепробиваемый, мутантами не убиваемый! А дернул меня второй слонопотам, который чуть припоздал на кормежку и потому задумал отобрать законную добычу – меня, то есть – у сородича. И все бы ничего, мне как бы без разницы, кого собой накормить, но зачем же вот так мою тушку мотать из стороны в сторону?! У меня парашютная подготовка, да и жизнь вертела меня часто так и сяк – казалось бы, Макс Край обязан быть готов к чему угодно и должен перенести любые невзгоды и выстоять там, где остальным труба. Но и на старуху бывает проруха, а уж с семейным человеком, который несколько лет как не в деле…

Из-за всей этой воздушной акробатики меня самым безобразным образом стошнило. Увы, мой организм отвык от кульбитов. А вывернуло Максимку Краевого – уж простите за столь интимные подробности – на слонопотама, выкравшего живой еще трофей у своего рогатого товарища. А не надо было, перехватывая человека хоботом за талию, так сильно давить! Содержимое моего желудка фонтаном залило морду слонопотама номер два, забрызгало ему глаза – непропорционально маленькие, кстати, в сравнении с туловищем.

Тотчас перетянувшее меня кольцо из мышц разорвалось. Кончик хобота метнулся к органам зрения, чтобы очистить их от инородных масс, а я опять на миг – долгий, точно жизнь галактики! – завис в атмосфере нашей планеты.

Исходя из логики происходящего, настала очередь третьего слонопотама завладеть моим бренным телом. Не зря же он бушевал в зарослях, неподалеку от поляны молний. Пора бы ему меня перехватить!..

Но вместо того чтобы поддержать меня в трудную минуту, третий мутант, на полном ходу сломав пару яблонь и столько же абрикосов, врезался в слонопотама номер один. Тот как раз тянул ко мне свой загребущий хобот, но был отброшен метров на пять и перевернут сначала на бок, а потом и вовсе на спину. При этом поверженный снес полдесятка фруктовых деревьев.

Я же, так и не дождавшись очередного хобота, рухнул обратно в бетонную яму. И на этот раз высота, с которой я сверзился, уже не оставила меня равнодушным к строительному мусору, слегка припорошенному палой листвой.

– Твааюууу ммма-ааать!!! – выдал я рев, ничуть не уступающий позывным разъяренного слонопотама.

И меня тут же вновь схватили и утащили.

На этот раз – под землю.

У Милены хватка жестче, а значит, низвергнутого меня посмел коснуться «африканец», который был и есть настолько туп, что вряд ли знает таблицу умножения. О чем, оказавшись под сенью бетона, я и сообщил Милене, особо налегая на то, что уж она-то могла постараться избавить мужа от полетных волнений.