Полигон

– Или дурачок, понимаешь. Совсем глупый. В подвал полез. В тот самый. Все ловушки обошел, все мины. И это в темноте, не видя совсем. Так что нет, не глупый мальчик. Шайтан это. Шайтан, понимаешь!

Новак раздраженно поморщился. Никаких шайтанов нет. В конце концов, мальчик – сын Края, а наследственность – штука такая… Если мальчишке передалась хоть десятая часть того, на что способен бывший сталкер Максим Краевой, мальчуган способен на многое… И лучше бы его нейтрализовать, пока он маленький, не вошел в силу. Впрочем, даже будь Патрик Максимович самым обычным ребенком, его вскоре ждала бы неминуемая гибель.

Новак задумчиво посмотрел на телефон, который все еще держал в руке. Клянусь здоровьем матери… Края наверняка это подкупило. Откуда ему знать, что старушка умерла пару лет назад? В последний месяц своей никчемной жизни, стеная от боли – морфий не помогал, – она так достала Новака, что он не только пожалел, что вытащил ее из Украины на свой остров, но и готов был лично убить ее. Не убил. За него это сделал Тень. Так что клясться здоровьем матери Новак мог сколько угодно, хоть с утра до вечера, это ровным счет ничего не означало. Он давно отринул всяческую сентиментальность, будто мусор выгреб из себя и развеял по ветру…

Разговор с Краем одновременно порадовал, удивил и оставил после себя тягостное впечатление.

Зачем Край уточнял день недели и число? У него сын попал в руки к заклятому врагу, а он говорит о глупостях каких-то несусветных… Зачем?! Ясно, что, попросив время, чтобы якобы собрать деньги, Край хотел усыпить бдительность Новака. Либо Краю нужны двадцать четыре часа для подготовки торжественной встречи с товарищем по Чернобылю, либо они столкнутся лицом к лицу значительно раньше… Макс – расчетливая сволочь и никогда ничего не делает просто так.

Поэтому надо быстрее завершить хотя бы первую сделку и избавиться от клиентов и хныкающего сопливого товара до того, как в детдоме станет шумно из-за незваного гостя Максимки Краевого. Гость ведь заявится не с пустыми руками, но с парой-тройкой стволов. А уж второй сделкой и третьей, результирующей, самой прибыльной, можно будет заняться и после того, как башка Края дополнит собой коллекцию охотничьих трофеев Новака. Для нее уже заготовлено теплое местечко над камином в его бункере на далеком океанском острове.

– Усилить посты. – Новак наконец обернулся к Тени. – Весь личный состав гвардии сюда, к детскому дому.

Куда бы он ни отправлялся, он никогда не жалел денег на то, чтобы перебросить в новый район свою собственную армию.

– Шайтан, понимаешь. Надо решать его, да?.. – вновь попытался навязать свою точку зрения Тень.

Новак видел, что помощник едва держится. Поза напряженная, и лицо скрыто, чтобы начальство не заметило непорядка.

На счету у Тени минимум дивизия мертвецов. Тень – маньяк со стажем, патологический убийца. Ему нужно постоянно сеять смерть, каждый день начинать с трупа, как некоторым никак без утренней чашечки кофе или сигареты. И при этом у Тени проблемы с выбором. Он просто не знает, кого убить, а кого не трогать.

Новак помогает ему определиться.

Вместе они – отличная команда.

* * *

Резак жестами показал, что надо вести себя тише воды и опуститься ниже травы. И замер. Я не стал с ним спорить, и так валяюсь, только простынки с одеялом не хватает.

А вот что мне не понравилось, так это настрой парня. В глазах у него появился… не страх, нет. Неуверенность в своих силах появилась. Оно и понятно: чудом выжил в бою, когда полег весь его отряд, да и все остальное потом – тоже чудом… Слишком много чудес. Если ничего не зависит от тебя – это, как минимум, раздражает.

Так уж повелось: наша жизнь – сплошная ловкость рук и никакого мошенничества. Пока Верховный Фокусник вертит нами, как ему нравится, пока публика визжит от восторга и не замечает обмана, мы живем. Существуем.

Поддавшись внезапному порыву, я поднялся и, подойдя к Резаку, протянул ему руку, чего не делал прежде. Он уставился на мою ладонь в тактической перчатке, точно на что-то диковинное, а то и вовсе опасное, если не противное. Я тут же пожалел о своем порыве.

И напрасно пожалел – Резак, пусть не сразу, но ответил-таки крепким мужским рукопожатием. Ему тут же полегчало, что ли. Неуверенность, будто проточной водой – пыль, вымыло из его зрачков.

– Полигон нам поможет, – шепнул Резак и двинул чуть правее от кабаньей тропы.

Заметив наше недоумение, он объяснил причину маневра:

– Срежем немного.

Мы поспешили следом и не отставали от «африканца» ни на метр, пока супруга жестами не велела мне притормозить. Я сбавил шаг. Просьба моей женщины для меня закон.

– Край, ты должен перед ним извиниться, – горячо прошептала мне в ухо Милена. – Зачем ты заставил его тащить сидор? Он ведь спас тебе жизнь!

– Это было пари! И я выиграл его! – не считая нужным понижать голос, заявил я. – Так что никаких извинений! Ни за что! Я лучше земли наемся!

– Тогда начинай жрать. – Милена ковырнула перегной у себя под ногами и, набрав целую ладошку всякого неаппетитного, протянула мне.

– Любимая, ты же это не всерьез, я знаю…

– За язык тебя никто не тянул.

Ну что ты будешь делать со вздорной бабой? Вот за что мне такое наказание?! Нашел бы себе тихую девушку – не красавицу, не уродину, – обязательно умеющую готовить. Она бы во мне души не чаяла, в рот бы мне заглядывала. И мужа почитала бы так, что тень его – мою, то есть – обходила бы десятой дорогой, опасаясь наступить! Так нет же, угораздило меня…

– Любимая, ты понимаешь, что это смертельно опасно – есть почву Полигона? – воззвал я к ее разуму, ну или что там у нее. – Кто знает, какие вещества в ней содержатся? Может, это чистый яд вообще. И я умру в корчах.

Но Милену было не пронять:

– Я принесу цветы на твою могилку.

– Тюльпаны?

– Кактусы, – отрезала супруга, окончательно убедив меня не совершать ритуального самоубийства.

Я слишком молод, чтобы героически погибнуть здесь и сейчас, закупорив пищевод неорганикой. Я хочу бесславно сдохнуть в возрасте восьмидесяти лет в собственной постели, занимаясь интимным фитнесом с женой. Хотя нет, это слишком, надо быть реалистом – в возрасте ста годков, в мотеле и с двумя любовницами.

В конце концов, меня сын ждет!

– Нет! – твердо сказал я Милене. – Землю жрать я не стану, извиняться не буду!

…Спустя немного:

– Дружище, ты уже извини меня, – я хлопнул «африканца» по плечу.

Признаю, перестарался. Иначе парень не присел бы под нежным напором моей ладошки.

У меня было время подумать, пока я вовсе не убегал от Милены, но старательно догонял Резака. И я пришел к следующему выводу: в сущности, наш «африканец» – парень неплохой. Да что там, отличный даже! Умница, красавчик, и все при нем, и ничего не прибавить. Одного ему только не хватает – пули в голове. Некоторые чем мертвее, тем симпатичнее. За что я люблю родной Вавилон – если ведешь себя как свинья, готовься получить оболочечный бонус в бекон и больше не беспокоить общество гнусными выходками.