Политэкономия войны. Союз Сталина

Гр. 3. «Эвтаназия рантье» по итогам Первой мировой: стоимость частного капитала в % к национальному доходу [319]

Но потеря капитала во время войны будет только началом: «Война не оплачивается в военное время, – указывал один из отцов основателей США Б. Франклин, – счет приходит позже». Во время войны этот счет накапливается в виде «будущих налоговых обязательств» (future tax liability) [320] или «отсроченной инфляции» [321] . Для оплаты этого счета, на ликвидацию последствий войны, будет необходимо, предупреждал в декабре 1916 г. С. Прокопович, «обложение народного дохода приблизительно в 50 %. Государство должно будет взять у народа около половины его годового дохода» [322] . Для России это означало увеличение довоенной налоговой нагрузки, почти в 5 раз! (Таб. 4)

319

Пикетти Т…, рис. 4.4. (piketty.pse.ens.fr/capital21c S4.5. National, public and private capital in Europe and in the United States, 1870–2010); Для России расчеты автора: Стоимость частного капитала к национальному доходу в 1913 г. составляла в России ~ 390 %. Сопоставление данных по мобилизационной нагрузке со стоимостью частного капитала, основных стран, позволяет оценить потенциальную величину этого показателя, (при сохранении политико-экономической системы 1913 г.) на 10.1917 в размере ~ 160 %, а на 1920 г. порядка ~ 80 % национального дохода. Однако даже эти показатели можно считать оптимистическими, поскольку при достижении критического уровня мобилизационной нагрузки, любая политико-экономическая система начинает саморазрушаться. (Частный капитал… Лист1)

320

Stephen Broadberry, Mark Harrison…, p. 31.

321

Морозов В.Ю. Прощай империя. Экономика распада. – М.: Редакция журнала Вопросы экономики. 1999 – 144 с.

322

Прокопович С.Н. 1917…, с. 208.

Таб. 4. Налоги к народному доходу, % [323]

* Прогноз С. Прокоповича, 12.1916.

Основная тяжесть послевоенных расходов ложилась на военный долг: по окончанию войны, «однихъ только процентовъ придется платить до 3 милліардовъ рублей въ годъ, – подсчитывал в середине 1917 г. З. Каценеленбаум, – т.-е. приблизительно столько же, сколько составлялъ весь нашъ довоенный расходный бюджет» [324] .

323

Налоги: Woytinsky “Die Welt in Zahien”, VI, S. 127. (Мировая война в цифрах. М. 1934, с. 72); Налоги Россия: 1913 г. по: Соловей Г.Г. Государственные бюджеты. – Л., 1928, Налоги Россия 1924 г. – прогноз Прокоповича С.Н. 1917…, с. 208.

324

Каценеленбаум З.С. Война…, с. 59.

Военный долг представлял собой одну из самых серьезных проблем, для всех государств участвовавших в войне, поэтому его оценке, ведущими специалистами, было посвящено несколько скрупулезных работ. Результаты одной из первых, компания Bankers Trust опубликовала еще в 1920 г. (Таб. 5). Они отличаются от тех, которые позже приводил Х. Фиск [325] , причина этого заключается в том, что Л. Готтлиб, во-первых, проводил оценку расходов России не до октября 1917 г., а до окончания мировой войны, т. е. до ноября 1918 г., во-вторых, он, как и Е. Богарт [326] , не дисконтировал военные расходы к уровню цен 1913 г.

325

Fisk Harvey E. The inter-Ally Debts. New York – Paris: Bankers Trust Company. 1924. – 374 p., p. 13, 265, 331.

326

Bogart Ernest L. Direct and Indirect costs of the Great World War. – N.Y.: Oxford University Press. 1920, р. 267.

Разница между недисконтированными и дисконтированными расходами указывает на потерю национального капитала вследствие эмиссионно-инфляционного финансирования экономики. Предъявленная к погашению, эта эмиссионно-инфляционная потеря капитала становится государственным долгом. Примером такого предъявления мог служить манифест Александра I от 2 февраля 1810 г., которым ассигнационный, по сути эмиссионно-инфляционный, долг был признан действительным государственным долгом [327] .

327

Гурьев А. Денежное обращение в России в XIX столетии: исторический очерк. – СПб: В. Киршбаума, – 1903. – 254 с., с. 61.

Подобного признания, по крайней мере частичного, З. Каценеленбаум в середине 1917 г. ожидал и по итогам Первой мировой: «Придется, быть-можетъ, „отвердить» часть безпроцентнаго бумажноденежнаго долга… При всхъ этихъ условіяхъ мы можемъ выйти изъ войны и революціи съ государственнымъ долгомъ въ 65–70 милліардовъ рублей» [328] , что уже составляло ~60 % Национального богатства. После этого мировая война продолжалась еще год.

Таб. 5. Государственный долг, по итогам Первой мировой войны, и Национальное богатство в 1913 г. [329]

328

Каценеленбаум З.С. Война…, с. 59.

329

Bankers Trust Company in New-York (L. R. Gottlieb) // Financial News. 5 February 1920. См. так же в переводе на немецкий: Braun, M.J. Wer soll die Kriegsrechnung bezahlen? Zur Wirtschaftspolitik des kapitalistischen Bankrotts. – Leipzig: Frankes Verlag, 1920. – 80 S, s. 8. См. подробнее методику: Gottlieb L. R. Indebtedness of principal belligerents. Quarterly journal of economics. 01.05.1919, т. 33, вып. 3, р. 504–519.

Как бы ни были приблизительны эти оценки, они тем не менее указывают на то, что Россия, за 7 с лишним лет непрерывной тотальной войны, не только фактически потеряла весь свой национальный капитал, но и еще осталась должна сопоставимые суммы [330] . Внешнеэкономическое положение России в 1924 г. описывали американские эксперты Л. Пазвольский и Г. Мултон, которые, на основании тщательного исследования платежеспособности России, приходили к выводу, что «Россия не будет иметь возможности платить процентов ни по военным, ни по довоенным государственным долгам, ни по процентам, ни по дивидендам

330

См. подробнее: Галин В. Политэкономия русской революции. – М.: Алисторус. 2020. Гл. Эвтаназия рантье.

Конец ознакомительного фрагмента.