Чтение онлайн

ЖАНРЫ

"Политическое завещание" Ленина
Шрифт:

Наконец, сама постановка вопроса о национализме у Автора записок предельно упрощенная, не диалектичная. Получается, что национализм той или иной нации есть нечто монолитное. Будто он может быть либо агрессивным (неоправданным), либо оборонительным (оправданным), будто он не может меняться при изменении обстоятельств, или одна и та же страна (или народ) не могут демонстрировать и оборонительный и наступательный (агрессивный) национализм. В то время подобная проблема остро стояла в отношении ряда советских республик. Например, в Грузии, где был, с одной стороны, «оборонительный» антирусский национализм, а с другой - «агрессивный», направленный против «оборонительного» национализма народов Абхазии и Южной Осетии, требовавших независимости от Грузии. Автор записок демонстрирует определенную избирательность в деле распознания национализма и одновременно выборочную «слепоту».

Своеобразный «интернационализм» Автора записок «К вопросу о национальностях…» проявляется также в предлагаемых им мерах против распространения русского языка. Эта мера рассматривается им как способ воспрепятствовать усилению влияния русской культуры и остановить процесс ассимиляции. Ленин, как известно, считал ассимиляцию исторически закономерным и прогрессивным процессом. Хотя он всегда боролся с попытками насаждения чужого языка под видом государственного,

но никогда не выступал за проведение мер, направленных против распространения какого-либо языка среди представителей других наций ненасильственным методом. В это время русский язык насильственным образом не навязывался другим народам.

Но Автора заметок беспокоит не только проникновение русского языка, его беспокоит самый факт употребления его в национальных республиках, поэтому он требует: «Надо ввести строжайшие правила относительно употребления национального языка… в республиках». Он предлагает «проверять эти правила особенно тщательно», ибо опасается, что «под предлогом единства» «будет проникать масса злоупотреблений истинно русского свойства», для борьбы с которыми «необходима особая изобретательность», «особая искренность тех, которые за такую борьбу возьмутся». Чтобы эта борьба была успешной, надо, чтобы «детальный кодекс» составляли «только националы, живущие в данной республике»[1025]. Следовательно, Автор записок предлагал отстранить от этой работы не только русских и людей других национальностей, но и представителей своего народа, проживающих, например, в Москве и работающих в центральных органах партии, в общесоюзных учреждениях, в том числе в ЦК РКП (б). Фактически он предлагает начать проведение на государственном уровне антирусской кампании в национальных республиках. Где же здесь интернационализм? Это - воинствующий национализм, помноженный на какое-то злобное местничество, старающееся свить кокон изоляционизма. И это считают ленинской позицией? Без самых прямых и неотразимых аргументов принять это утверждение нельзя. А таких доказательств, разумеется, нет.

Так Автор записок учит интернационализму. Неудивительно, что его так называемый «интернационализм» на поверку оказывается воинствующим национализмом обиженного представителя «маленькой» нации. У националиста «интернационализм» не может быть другим. Но при чем здесь Ленин? Он придерживался совершенно иного мнения по поводу взаимодействия культур и использования языков.

Кроме всего прочего, Автор запутался в аргументации за и против образования СССР как федеративного государства с сильным центром. С одной стороны, он утверждает, что не может быть сомнений в необходимости «оставить и укрепить союз социалистических республик» как меру борьбы «с всемирной буржуазией», следовательно, прежде всего, с империалистической буржуазией Запада. Но, с другой стороны, в последнем абзаце статьи, подводя итог сказанному, он утверждает, что « одно дело необходимость сплочения против империалистов Запада, защищающих капиталистический мир. Тут… я безусловно одобряю эти меры. Другое дело, когда мы сами попадаем в империалистические отношения к угнетенным народностям»[1026]. Что же получается, первая задача в этом случае снимается? Сплочение уже не нужно?

Вызывает удивление и такая странная связь: государственное объединение социалистических республик есть проявление империалистических отношений. Если так, то понятно, почему оно вредно в отношении стран Востока, но совершенно непонятно, почему оно допустимо в отношении стран Запада. Ответ вроде банального «Восток - дело тонкое» в данном случае ничего не разъясняет. Ясно, что противопоставляя Запад и Восток таким образом, Автор запутался. Или умышленно пугает и путает читателя, маскируя свои подлинные мысли и намерения. Получается, что для развития мировой пролетарской революции (от решения этой задачи никто не отказывался) необходимо крепить союз советских республик, который тут же объявляется вредным для ее развития. Ясно, что Автор не видит возможность проводить такую политику в области национально-государственного строительства, которая могла бы обеспечивать развитие и российской социалистической революции, и мирового революционного процесса. Он оказывается в ситуации выбора и делает его: отказывается от образования федеративного государства с сильным центром, т.е решает его с позиций соблюдения интересов национально-освободительного движения народов Востока. Правда, за скобками его рассуждений оказывается уже существующее федеративное государство с сильным центром, построенное на принципах автономизации, - РСФСР. Что же, и существование РСФСР вредно? Об этом он ничего не говорит. Автор записок запутался.

А что Ленин? Он демонстрировал совершенно иной подход. Он не противопоставлял Запад Востоку в качестве политических факторов, которые большевики должны учитывать, определяя курс своей внутренней политики. В программном докладе на II съезде коммунистических организаций народов Востока 22 ноября 1919 г. Ленин говорил: «Советской республике предстоит сгруппировать вокруг себя все просыпающиеся народы Востока, чтобы вместе с ними вести борьбу против международного империализма», а для этого необходимо, «опираясь на общекоммунистическую теорию и практику…* применяясь к своеобразным условиям… суметь применить эту теорию и практику к условиям, когда главной массой является крестьянство, когда нужно решать задачу борьбы не против капитала, а против средневековых остатков»[1027]. Тогда представлялось, что процесс нарастания революций в странах Востока будет происходить в условиях нарастания революции в европейских странах, поэтому роль Востока сводилась к тому, чтобы обеспечить поддержку авангарда мировой революции - пролетариата развитых капиталистических стран, поскольку «один авангард не может осуществить переход к коммунизму». Нам неизвестно, чтобы Ленин до декабря 1922 г. отказывался от этой позиции или заявлял о необходимости пересмотра сформулированных здесь принципиальных для марксизма положений. Зато известно, что в своей последней статье «Лучше меньше, да лучше» он, ставя вопрос о роли подымающихся на борьбу народов Востока и империалистических государств Запада, не предлагал сообразовывать ход социалистического строительства с тем, что будут думать по этому поводу на Востоке, наоборот, он ставил задачу поиска такой тактики, которая будет способна обеспечить относительно автономное развитие российской социалистической революции от хода развития мирового революционного процесса[1028].

Автор заметок все время апеллирует к высоким принципам, уличая своих оппонентов в отступлении от них, а между тем на поверку сам оказался

«грешен». Да еще как! Поскольку мы стоим накануне революционного «выступления Востока», учит он, то нельзя подрывать свой авторитет среди собственных «инородцев» «грубостью и несправедливостью». Другое дело, если бы речь шла о борьбе с империалистами «Запада», тогда, заявляет Автор, «мне излишне говорить о том, что я безусловно одобряю эти меры». И далее он снова твердит о своей приверженности «принципиальности», своей «принципиальной искренности».

Что же получается? Стоит нам повернуться лицом к Западу, как все принципиально осужденные мерзости становятся доблестями, достойными самой горячей и принципиальной поддержки. Это проявление двойной морали он выдает за «принципиальность»! А сколько здесь «здорового» «практического смысла»! В 1923 г., глядя на Восток, Союз республик демонтируем, а в 1924 г. (Ленин 23 декабря 1922 г. писал, что ожидает обострение борьбы в самое ближайшее время[1029]) - крепим Союз республик? Ослабла напряженность, мы опять «навстречу утренней Авроры» и снова лозунг: «Все на демонтаж!»? Ведь никто все еще не сможет поручиться перед «просыпающимся» Востоком за госаппарат и сказать, что он «наш». Пройдет время, Венера вновь «обернется» «вечерней» звездой - мы опять «лицом на Запад» и, «засучив рукава», опять займемся всемерным укреплением связей между республиками? Но ведь строить-то не то, что ломать. Как далеко уйдет вперед революция по пути социалистического строительства, если не преодолеть этот «монтажно-демонтажный» зуд? А как его преодолеть, если он возведен в принцип? Излишне говорить, что в работах Ленина нет ничего похожего на подобную «тактику».

* Эта теория исходила из признания крупного унитарного государства наиболее отвечающим интересам развития социалистической революции. Практика же российской социалистической революции (иной не было) указывала на «автономизацию» (РСФСР) как на наиболее приемлемый принцип национально-государственного строительства, обеспечивающий переход от федерации к социалистическому унитаризму.

ИНТЕРНАЦИОНАЛИЗМ АВТОРА ЗАПИСОК

Автор записок советует: не подрывать «свой авторитет… малейшей… грубостью и несправедливостью по отношению к нашим собственным инородцам». Поскольку в интернациональном человеческом сообществе каждый для кого-то является инородцем, то речь идет о представителях всех, без всякого изъятия, наций и народов. Включая и русских. Это - присказка. Дав эту установку, Автор сам не намерен следовать ей и постоянно нарушает ее, навязчиво употребляя слово «инородец». Само по себе слово «инородец», хотя и грубоватое, но не запретное, однако при постоянном употреблении его в статье, предназначенной для широкой публики, может восприниматься оскорбительно всеми нерусскими. Как оскорбление, наносимое им Лениным. Автор фактически противопоставляет великороссов и всех «инородцев», т.е. народы Союза советских республик. Потребовав не допускать оскорбления инородцев, Автор заметок тут же дает пример воинствующей русофобии. Говоря о великорусской нации, он характеризует ее как «великую нацию», но тут же поясняет, в чем состоит, по его мнению, это величие - «великой только своими насилиями, великой только как велик держиморда ». Поэтому надо «защищать российских инородцев от нашествия того истинно русского человека, великоросса-шовиниста, в сущности подлеца и насильника », именно таким «является типичный русский бюрократ»; вокруг - « море шовинистической великорусской швали » , поэтому надо «действительно защитить инородцев от истинно русского держиморды ». Ведется «поистине великорусская националистическая кампания», в ходе которой допускается « масса злоупотреблений истинно русского свойства » (выделено нами.
– B.C.). «Истинно русское настроение» выступает в качестве синонима чего-то мерзкого и вредного. По его мнению, отвратительным становится все, что соприкоснулось с русским: «Обрусевшие инородцы всегда пересаливают по части истинно русского настроения». Например, обрусевший грузин Орджоникидзе не просто дал пощечину оскорбившему его человеку, а продемонстрировал именно «русское рукоприкладство». По логике Автора, раскручивавшего политическую истерику вокруг инцидента с пощечиной, получается, что грузин, ударивший другого грузина, тут же становится «отъявленным» великороссом и «грубым великорусским держимордой». И все это в каких-нибудь 230 строках!

Настойчивое употребление слова «инородец» в сочетании с не менее назойливым тезисом о негативных чертах русского народа, от которых страдают все другие народы - инородцы, позволяет говорить о том, что Автор записок «К вопросу о национальностях или об "автономизации"» проявляет не просто антирусский национализм, но русофобию. Ведет открытую антирусскую националистическую пропаганду. Где здесь интернационализм? Если он есть, то очень своеобразный - антирусский «интернационализм». Нет никаких оснований считать Ленина носителем подобных взглядов. У него найдется немало высказываний о великорусском шовинизме, бюрократах, о негативных качествах, свойственных русским людям*. У какого народа их нет? Но у него мы не найдем ничего похожего на такое смакование этой темы, на такое упоение негативными оценками, на такое уничижение самого имени русского народа. Ленин - диалектик, следовательно, он не мог не понимать простой истины, что не существуют негативные и положительные качества сами по себе, взятые вне времени и обстоятельств. Все зависит от места, времени и меры. При определенных обстоятельствах слабость оборачивается силой, недостаток - достоинством. И наоборот. Самое же главное, именно Ленин дал марксистское решение вопроса о национальной гордости великороссов[1030]. Нет никакого основания относить эти сформулированные Автором записок мысли на счет В.И. Ленина.

Автор записок настаивает на первоначальном реформировании госаппарата как условии и предпосылке объединения республик. Почему? Оказывается, он опасается, что из-за плохого аппарата «свобода выхода из союза» окажется фикцией. Невозможно поверить, чтобы Ленин придерживался столь наивного взгляда на этот вопрос. Не мог Ленин отдавать решение этого вопроса аппарату, который он в своих последних работах критиковал не только как плохой, но и как чуждый советской власти. Не мог Ленин не знать, что решение вопроса выходить или не выходить той или иной республике из Союза будет решаться не каким-то аппаратом, т.е. чиновниками разных уровней, а центральными органами партии, съездом РКП(б), съездами компартий республик, съездами Советов, наконец, отношением самих народов к этому. Во всяком случае, это должно быть доказано с документами в руках. Нам такие документы неизвестны.

Поделиться с друзьями: