Полковник Гуров. Компиляция (сборник)

Но на сей раз ситуация сложилась по-другому. Ровно в час ночи по заброшенной дороге к руинам часовни подлетел шикарный «мерс» старой модели, из которого вышли четверо. Все — монолитно-мощные, с завидными габаритами. Одновременно метрах в ста напротив них остановились три иномарки — две «Тойоты» и «Пежо», из которых, бряцая автоматами, выгрузилось около десятка человек.

Пес, рослый и мосластый, вышел вперед, чтобы немного поиграть в «крутого законника», заведомо зная о своем прикрытии, затаившемся в темноте. Но он не знал главного — что все находившиеся в засаде уже обезврежены. Закованные в наручники, с кляпом во рту, они валялись позади руин, боясь пошевелиться, поскольку охранявший их верзила-спецназовец заранее предупредил о том, что отшибет внутренности всякому, кто надумает рыпаться.

— Ну, и где там этот «крутяк», который нам надумал «стрелки забивать»? — бахвальски заорал Пес. — Что, штаны застирывает?

Его прихвостни, чувствуя свое численное превосходство, загоготали. Они знали: еще несколько мгновений, и с прибывшими будет покончено. Крячко, тоже выйдя вперед, язвительно поинтересовался:

— Это ты, что ль, «великий герой»-импотент, который только и силен прятаться за своей кодлой? То-то Зойка мне и говорила, что ты дохляк и дрищ, каких поискать. Ну, что, Пес, слабо один на один выйти без «пушки» и «пера»? Слабо-о! По морде твоей вижу! Ты же где-то тут засаду спрятал. Да? Типа, выйдем помахаться, а они мне в спину шмальнут? Так, что ль?

Ошеломленный осведомленностью чужака, осатаневший от ярости Мамайцев хрипло заорал:

— Лады! Никто не стреляет! И твои тоже пусть не дергаются. Понял?! Вот, смотри! Ни «пера», ни «пушки»! Выходи, падло, я те ща устрою сеанс незабываемого кайфа!

Один из спецназовцев, для маскировки сопровождавших Станислава в обычной одежде, негромко спросил:

— Товарищ полковник, а вам это надо — вот так рисковать?

— Спокойствие! — не оборачиваясь, обронил Крячко. — Все будет в полном порядке. Как только я его вырублю, сразу начинаете задержание.

— Понял! — откликнулся тот и тут же по радиосвязи предупредил находящихся в засаде о готовности номер один.

В свете уже полной луны и автомобильных фар, слепящих с обеих сторон, противники вышли на середину пространства, разделяющего обе настороженно замершие группировки. Схватка началась сразу же, без вступлений и прелюдий. Оба соперника, по-волчьи молча, яростно ринулись друг на друга. Пес явно имел очень неплохую подготовку по рукопашному бою. Однако он никак не ожидал, что его противник окажется не менее, а то и более подготовленным. Это-то его и подвело.

Ринувшись в атаку подобно ослепленному яростью носорогу, Мамайцев не встретил никакого сопротивления. Даже наоборот, Стас «помог» ему потерять равновесие и со всего размаху грохнуться на асфальт. Вскочив на ноги, обезумевший от захлестывающей его злобы Пес выхватил из рукава нож с выкидным лезвием и, выполнив обманный финт, попытался вогнать его в основание шеи ненавистного соперника. Однако его рука наткнулась на железобетонной прочности блок чужой руки, после чего его кисть с ножом попала в мощный захват чужака и, будучи выкрученной в совершенно неестественное положение, сразу же как будто онемела, а его тело пронзила нестерпимая боль.

Взвыв, как настоящий пес, попавший в капкан, Мамайцев вынужден был согнуться в бублик. Получив жестокий удар по почкам, он рухнул на асфальт, так и не успев подать кодовой команды: «Жарь!» Бандиты, напряженно наблюдавшие за поражением своего главаря, неожиданно услышали зычный голос, усиленный мегафоном:

— Никому не двигаться! Вы окружены! Любая попытка сопротивления будет пресекаться огнем на поражение! Оружие на землю! Всем лечь!

Это было настолько неожиданно и шокирующе, что банда Пса поняла: проиграл не только он, но и все они. Неуверенно озираясь, смятые и деморализованные бандиты побросали ножи и автоматы и стали неохотно укладываться на пыльный асфальт…

…Как потом выяснилось на допросе, Пес своим идеалом считал печально известного бандита Цапка, который больше десятилетия держал в страхе краснодарскую станицу Кущевскую. Мамайцев был уверен — случай с массовым убийством семьи фермера и его гостей, что и стало поводом к тому, что местная и краевая милиция-полиция и прокуратура наконец-то «заметили» существование банды, — не более чем ошибка и дурость подручных главаря. Уж он-то, был уверен Пес, сработает ювелирно точно, и едва ли кто-нибудь когда-нибудь сможет его хоть в чем-то уличить и разоблачить.

Тем более, он имел серьезный компромат на ряд должностных лиц. В частности, видеозапись свидания зама начальника райотдела полиции с малолеткой. Имелась и видеозапись получения взятки помощником прокурора. Но самым убойным сюжетом было участие крупного чиновника из местной управы в оргии. В ходе подпольной «веселухи» ее участники не только без меры пили и беспорядочно занимались сексом, но и курили «травку», а также нюхали кокаин.

Но в данном случае вся эта информация, купленная за немалые деньги, помочь Псу уже не могла… Происшедшее его столь оглушило, что он из безгранично-наглого, самоуверенного и высокомерного моментально обратился в жалкого, подобострастного слизняка, трясущегося при одной только мысли, что ему светит пожизненное. Это ведь только на свободе хорошо бравировать своим пренебрежением к «смерти в рассрочку». Совсем другое дело — когда уже реально видишь вокруг себя бетонные стены и крохотный клочок неба через толстую решетку и при этом абсолютно отчетливо сознаешь, что это теперь — НАВСЕГДА. Уж тут становится не до бравады, а словосочетание «пожизненный срок» отчего-то начинает вызывать мурашки по коже и холодок внутри.

* * *

…Утром, придя на работу и прямо с порога не услышав призывного звонка телефона внутренней связи, извещающего о том, что генерал-майор Орлов жаждет его лицезреть, Гуров несколько даже удивился этому обстоятельству. Следом за ним заявившийся Стас тоже, войдя в кабинет и приветственно помахав Льву рукой, некоторое время недоуменно взирал на телефон. Но едва он сделал шаг к своему столу, как телефон тут же запиликал.

— Ну, наконец-то! — потянувшись за трубкой, сказал Гуров. — Все как обычно: только пришел — а тебе уже дзынь-дзынь, вали в моя кабинета…

Орлов, поздоровавшись, лаконично произнес:

— Жду!

— Ждет! — с утрированным пафосом объявил Лев, и приятели, продолжая обмениваться экспромтными остротами по этому поводу, направились к выходу.

Едва они вошли к Петру, который выглядел усталым и не выспавшимся, тот вперил взгляд в Станислава и односложно спросил:

— Как?

Поняв без пояснений, что Орлов имеет в виду ночную операцию, Крячко столь же односложно ответил:

— Путем!

Измерив подчиненного взглядом, Петр издал саркастичное «х-ха!» и язвительно добавил:

— Ты считаешь, твой цирк с поединком — это «путем»?!! Тебе людей дали? Дали. Банду надо было задержать? Надо. Тогда какого же черта ты устроил клоунаду, типа, выходи, супостат окаянный, попробуй силушки богатырской! — он утрированно-патетически постучал себя в грудь кулаком. — Горе мне с тобой! Кстати, это уже не первый такой фокус. Помяни мое слово — однажды это тебе аукнется. И еще как аукнется! Кроме задержания банды Мамайцева, за что тебе объявляю благодарность, что-нибудь по основному делу узнать удалось?