Полковник против полковника

Его огромная тень метнулась к развалинам, несколько секунд спустя Шварц снова приблизился к машине и глухо сообщил:

— Чисто!

Лизка ухватила Логинова за руку и шмыгнула носом.

— Ой, Витя, я ж тебя так и не познакомила с Каролинкой…

Моня подтолкнул Лизку к выходу.

— Давай в темпе, звезда! Некогда сопли распускать!

Лизка наспех чмокнула Логинова в нос, шагнула вперед и задрала ногу через борт, отчего сидящие по бокам проема морпехи невольно напряглись. Моня быстро ткнул Логинову ладонь.

— Ну все, Витек! Бывай! Если не пришлешь открытку к Новому году, я не обижусь!

— Взаимно, Моня! — кивнул Логинов.

Шварц подхватил выбравшуюся на лестницу Лизку и словно пушинку опустил на дорогу. Инвалид детства Моня просто сиганул через борт, едва коснувшись его одной рукой. В тот же миг Плотников скомандовал в рацию:

— Полный вперед!

«Газик» рывком тронулся с места, тент на кузове опустился.

6

Кортеж из нескольких джипов несся по евпаторийской дороге, рассекая ночь светом слепящих фар. Четверка словно привязанных друг к дружке мощных машин приближалась к Симферополю. Впереди, изредка покрякивая сиреной на обгоняемые авто, шел «Лэндкрузер» охраны. За ним несся красавец «Линкольн». Замыкали кортеж аляповатый, похожий на беременного таракана «Шевроле Сабурбан» и второй «Лэндкрузер».

В «Линкольне» находился двойник Мони. Он несколько нервничал, поскольку не понимал причины столь спешного возвращения в Симферополь. Однако спросить об этом у начальника Мониной охраны двойник так и не решился. Тот выглядел слишком хмурым и всю дорогу угрюмо таращился в окно.

7

— Едут! — повернулся Шварц от дороги.

— Наконец-то! — недовольно сказал Моня.

Проводить время в развалинах клуба было удовольствием ниже среднего. Пока троица выбиралась из них, кортеж из четырех джипов остановился. Моня со Шварцем и Лизкой подошли к «Линкольну Навигатору». Навстречу им выскочил начальник охраны.

— Вы в порядке? — быстро спросил он.

— Полном, — буркнул Моня, ныряя в пахнущее кожей нутро джипа.

— Добрый вечер… — поздоровался двойник.

— Охренительно добрый! — плюхнулся на сиденье Моня. — Давай в джип охраны и на конспиративную квартиру!

Двойник тут же подался к дверце, но в последний момент решился спросить:

— А что случилось?

— Форс-мажор, — не стал вдаваться в подробности Моня. — Гастроли по Крыму отменяются, но на твоем гонораре это не отразится…

8

«ГАЗ-66» миновал КПП аэродрома. Логинов тут же вытащил телефон и позвонил. Несмотря на то, что в Москве была уже поздняя ночь, замдиректора ФСБ ответил сразу:

— Да!

— Логинов, товарищ генерал! Мы уже на территории аэродрома!

— По дороге никаких происшествий? — быстро спросил замдиректора.

— Никак нет! Без инцидентов! Нападение на усадьбу Кащеев с подельником совершили под прикрытием салюта, так что украинские власти пока не в курсе случившегося…

— Ну слава богу! — облегченно вздохнул замдиректора. — Наконец-то эпопея с Кащеевым закончилась. Поздравляю, полковник!

— Служу России, товарищ генерал! К кому мне обращаться насчет борта?

— Борт для погрузки должны предоставить в течение получаса! Если будут проблемы, обращайтесь непосредственно к командующему ЧФ, он в курсе! Если и это не поможет, доложите мне… Тогда кто-то точно лишится погонов!

— Понял, товарищ генерал!

9

— Это нормально? — спросил Моня, ткнув пальцем в бассейн.

Пока кучка украинских военных, спешно прибывших в разгромленную Монину усадьбу, таращилась на утонувший танк, Моня в «адидасовском» спортивном костюме толкал речь.

— Не, я, конечно, понимаю, что в армию щас нормальных фиг заманишь! Но я, пацаны, плачу налоги! И как налогоплательщик я, блин, надеялся, что моя армия меня бережет! В натуре! А чего получается? Я спокойно еду в Евпаторию, чтобы облегчить страдания страждущих и наставить на путь истинный заблудших, а в это время какой-то пьяный или обкуренный вояка на танке врывается в мой мирный дом, мочит моих охранников и разносит вдребезги-напополам все что можно!

Здесь Моня покосился через плечо на своего адвоката Байрак-Бубердыева, наполовину крымского татарина, наполовину украинца. Тот стоял чуть позади одетого в спортивный костюм Мони с папкой в руках. Адвокат был в дорогом костюме и при галстуке, его яйцеобразную голову украшала блестящая лысина, окаймленная с боков и сзади «опушкой» черных волос. Байрак-Бубердыев едва заметно кивнул, и Моня продолжил:

— В общем, я как налогоплательщик и гражданин получил глубокую моральную травму! Мои патриотические, религиозные и гражданские чувства оскорблены! Потому что, согласитесь, пацаны, трудно любить родину, если ее долбаные защитники врываются в твой дом на танках!

«Пацаны», среди которых были военный прокурор Крыма, заместитель начальника Южного оперативного командования и командир Отдельного корпуса нацгвардии, тем временем закончили глазеть на утонувший в Монином бассейне «Термит» и растерянно переглянулись.

Моня расстегнул на груди молнию спортивного костюма и почесался. Байрак-Бубердыев подался к его плечу и что-то негромко сказал на ухо. Моня кивнул.

— Так че, пацаны? — спросил он, продолжая чесать грудь. — Мне созывать пресс-конференцию и готовить жалобу в Страсбургский суд по правам человека?

— Не надо огласки! — быстро сказал командир Отдельного корпуса нацгвардии. — Мы свяжемся с Киевом и, уверен, найдем средства компенсировать нанесенный вам материальный ущерб!

— А моральный? — посмотрел на покореженные фазаньи клетки Моня. — Ваши ж подчиненные мне курей заиками, блин, сделали! Я ж теперь на одном ветеринарном логопеде разорюсь, в натуре!

10

Транспортный «Ан» с опущенной аппарелью стоял неподалеку от рулежной полосы. Внутри огромного чрева самолета разносились приглушенные голоса, это морпехи по-быстрому выгружали из «газика» трупы Кащеева и его подельника. На всякий случай Логинов распорядился загнать машину внутрь самолета, хотя ночной аэродром был пустынным.

Логинов с Плотниковым молча курили у аппарели. По ней протопали «берцы» командира взвода морпехов. Логинов и Плотников оглянулись. Командир взвода доложил:

— Порядок! «Двухсотых» загрузили!

— Молодцы! — кивнул Логинов. — Тогда выгоняйте машину и свободны!

Движок «газика» заработал, Логинов и Плотников отошли в сторонку. Бросив окурки и тщательно затушив их ногами, они протянули друг другу руки.

— Ну все, Плотников, давай! — сказал Виктор. — Успехов! Будешь в Москве, звони!