Полководцы Первой Мировой. Русская армия в лицах
Шрифт:
21 июля Забайкальский отряд на судах прибыл в город, за неделю очистив по пути от противника весь правый берег Амура от Покровки до Благовещенска. Железнодорожная коммуникация была взята под охрану. Однако около 800 верст строящейся магистрали оставалось в руках китайцев.
По приказу командования отряд Павла Карловича направлялся на Цицикар. «Взятием Цицикара, – доносил военному министру генерал-лейтенант Н. И. Гродеков, – блистательно выполнена задача, указанная генералу Ренненкампфу. Быстрота исполнения ее превысила всякие ожидания. Выступив 24 июля из Айгуна, генерал Ренненкампф через двадцать два дня занял Цицикар. Если считать, что восемь дней он простоял у перевала через Хинган и в Мегрене, путь в 400 верст с боями был пройден за 14 дней, что составило в среднем около 30 верст в сутки. За время рейда отряд потерял 30 человек убитыми и 85 ранеными. Трофеи составили 74
Итак, целью экспедиции были не только разгром повстанческих отрядов, но и захват больших запасов серебра, которое добывалось и хранилось в этой местности. Как видно, Ренненкампф успешно справился с обеими задачами. За умелое руководство отрядом Павел Карлович был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени.
24 августа конный отряд Ренненкампфа численностью 922 казака при 6 орудиях оставил Цицикар. На пятый день он с перестрелкой переправился через Сунгари. Разведчики вошли в город Бодунэ. Там было захвачено две пушки и 1112 пудов серебра. Затем Павел Карлович продолжил путь на Куаньченцзы, заняв его 8 сентября. После этого его отряд без отдыха выступил к Гирину. Марш проходил успешно. Передовой отряд за сутки преодолел около 45 верст. В стычке у Сан-Чен-Туна жизнь генералу Ренненкампфу самопожертвованием спас казак Антипьев. Затем темп продвижения снизился – преодолевали перевал через Лаолин. К Гирину передовой отряд, насчитывавший 150 человек, подошел в 7 часов 10 сентября. За 20 верст до города отряд столкнулся с китайской пехотой (около 500 человек). Растерявшийся противник без боя сложил оружие.
Перед городской стеной разъезд казаков встретили парламентеры. Они указали удобное место для бивака. По их просьбе Павел Карлович назвал численность выдвигавшихся войск: 150 человек с ним, в 20 верстах – еще около 800 казаков с 6 орудиями, а за ними в 30 верстах двигалась бригада пехоты с артиллерией. Ренненкампф договорился, что в город войдет только передовой отряд. Рысью отряд направился к дому наместника Цзянь-Цзюня. Там была разоружена охрана численностью более 200 человек. Цзянь-Цзюню было предложено отдать приказ всему гарнизону сложить оружие. К исходу дня этот приказ выполнили более двух с половиной тысяч китайцев. Было взято 69 орудий, а на монетном дворе захвачено 904 пуда серебра большею частью в чеканной монете.
13 сентября отряд продолжил свой путь на Мукден. Через 10 дней его авангардная сотня вступила в Те-Линь. На этом основные военные действия в Северной Маньчжурии закончились.
Война в Китае с целью подавления «боксерского» восстания нашла слабое отражение на страницах военной истории России, точно так же, как и имена основных ее участников. И это неудивительно – действия русских отрядов были мало похожими на классические операции и бои, а скорее носили характер карательных операций. Царское правительство «стеснялось» афишировать и свои успехи по захвату больших запасов маньчжурского серебра. Тем не менее, с военной точки зрения, действия русских военных отрядов, которые происходили в форме стремительных рейдов и неожиданных для противника действий, заслуживают внимания.
Барон П. Н. Врангель у орудия захваченной им вражеской батареи.
Заслуживают уважения и те военачальники, которые были организаторами и руководителями этих отрядов, и прежде всего генерал Ренненкампф. Достаточно напомнить, что за все время операции в Китае в 1900–1901 годах в виде наград офицерам русской армии было вручено 24 ордена Св. Великомученика и Победоносца Георгия, но дважды этим орденом, 4-й и 3-й степеней, был отмечен только один человек – Павел Карлович Ренненкампф.
В наградных реляциях указывалось, что его личная энергия, выносливость и организованность позволили совершать с отрядом быстрые передвижения, занимать почти без выстрела китайские города. У него проявились такие ценные качества командира, как решительность, способность отличать главное от второстепенного. В то же время среди военачальников и общественных деятелей России нашлись люди, которые по-другому расценивали действия генерала. «Генерал Ренненкампф так сильно выделялся среди других, – писал историк А. Дмитриевский, – что не смог избежать злостных нападок со стороны завистников, объяснявших его способности беспринципностью или же неразборчивостью в средствах при достижении целей».
В Русско-японской войне Павел Карлович командовал смешанным отрядом, состоявшим из пехоты,
кавалерии и артиллерии. Обыкновенно он действовал на флангах армии. Бои с сильным и искусным противником не выделили его в число заметных по удаче командиров. Правда, все без исключения современники отмечали личное бесстрашие Ренненкампфа. Храбрый генерал с маузером в руке лично водил цепи пехоты. Пребывая в гуще огня, он, словно заговоренный, почти всегда оказывался невредимым. Только один раз Павел Карлович был ранен в ногу. Это случилось 30 июня 1904 года, когда с пятью сотнями казаков проводил разведку в направлении горы Фандзяпчцзы.Известный по книге «Пятьдесят лет в строю» Алексей Алексеевич Игнатьев лечился с Ренненкампфом в одном госпитале. Свою встречу с этим человеком он описал следующим образом:
«Проснувшись как-то на рассвете, я заметил, что простыня уже больше не движется, и желтое, одутловатое лицо соседа прикрыто косынкой. Тихо вошли санитары, перевалили его на носилки и неслышно вынесли мертвеца, пока палата еще спала. Утром на его место положили Ренненкампфа.
Я не был раньше знаком с ним, но он оказался таким, каким я его себе представлял, – обрусевшим немцем, блондином богатырского сложения, с громадными усищами и подусниками. Холодный, стальной взгляд, как и вся его внешность, придавал ему вид сильного, волевого человека. Говорил он без всякого акцента, и только скандированная речь, состоящая из коротких обрывистых фраз, напоминала, пожалуй, о его немецком происхождении. Среди дряхлеющих стариков и изнеженных сибаритов, составлявших большинство высшего командного состава, Ренненкампф, несомненно, выделялся своим здоровым, бодрым видом. Невольно вспоминалось латинское изречение: «В здоровом теле – здоровый дух». За телом своим он действительно следил. Раздеваясь ежедневно по утрам догола, при любой боевой обстановке, он обливался ведрами холодной воды. А вот духа он на войне проявил гораздо меньше. На войне ему ни разу не пришлось быть в больших сражениях. Он неизменно только охранял фланги и отступал, равняясь по остальным войскам. Впрочем, он имел свои боевые сноровки: при наступлении он выезжал всегда к передовой заставе, выбирал удобное место, чтобы пропустить мимо себя последовательно всю колонну, здороваясь отдельно с каждой частью. Люди получали впечатление, что начальник всегда не позади, а впереди них…»
Надо понимать, что это оценки не только современника, но и человека, который находился на службе у Советской власти, обвинившей Ренненкампфа в очень тяжких грехах…
Через два месяца, после выздоровления, П. К. Ренненкампф вновь возвратился в отряд, которым руководил до конца войны. За героические личные поступки генерал Ренненкампф был награжден Золотым оружием с надписью: «За храбрость» и орденом Св. Станислава 1-й степени с мечами.
По окончании Русско-японской войны генерал-лейтенант Ренненкампф был назначен командиром 7-го Сибирского аpмейского корпуса, и через несколько месяцев его имя вновь замелькало на страницах газет, но уже по дpугому поводу.
В 1905 году революционные выступления захлестнули районы Дальнего Востока и Сибири. В октябре того года железнодорожники Сибири и Дальнего Востока приняли участие во всеобщей политической стачке. Тогда это была единственная артерия, связывавшая эти регионы с центральными районами страны, по которым в обе стороны шли непрерывные потоки военных и гражданских грузов. В связи с завершением войны и отводом армии грузооборот резко возрос, а тут всеобщая политическая стачка. Железные дороги были парализованы. На больших станциях все пути были забиты вагонами с солдатами, которые возвращались из Маньчжурии. Подавить революционные выступления было поручено генералу Ренненкампфу и барону А. Н. Меллер-Закомельскому.
Главнокомандующий сухопутными и морскими вооруженными силами Дальнего Востока генерал от инфантеpии Н. П. Линевич выделил в распоряжение Ренненкампфа две дивизии полевых войск. Столько сил не выделялось ни в одну другую карательную экспедицию тех лет. Кpоме того, Ренненкампф получил 100 тысяч, а Меллер-Закомельский – 50 тысяч золотых рублей. Прикомандированным офицерам выдавалось двойное жалованье. Пpичитались и подъемные: семейным – четыре месячных оклада, холостым – два.
Правительство Николая II предоставило Ренненкампфу исключительные полномочия. «Генерал Ренненкампф для подобной задачи был вполне подходящим человеком, – писал барон фон Теттау. – После генерала Мищенко это был один из наиболее выдающихся генералов. Если этот генерал во время войны и не дал военных успехов, то все же он обнаружил достаточную энергию, пользовался доверием войск. Читинская республика быстро исчезла только благодаря энергичным действиям этого бесстрашного человека».