Полная история ислама и арабских завоеваний

Византия к тому времени обладала лишь минимумом территории (во власти византийского императора была только небольшая полоса земли по берегу Босфора) и войском всего в шесть тысяч человек. Правда, выгодное географическое положение и сильные оборонительные укрепления позволяли ей до этого времени оставаться независимой. Также мастерство греческих полководцев и их техника были, безусловно, лучше турецких. Подтверждением этого служит тот же Мурад II, который, преследуя братьев, не успел собрать большое войско и пришел, чтобы быть разбитым, всего с 20 тысячами. Но, заметьте, у Византии воинов было меньше, чем у противника, примерно в три раза.

Мехмед II не стал повторять ошибок предков и отправил в Константинополь войско из 250 000 человек и флот из 420 небольших парусных судов, которые блокировали вход в бухту Золотой Рог. Предварительные осадные работы он начал осенью 1452 года, приступив к строительству крепости в самом узком месте пролива Босфор, отрезав, тем самым, Константинополь от Черного моря. Византийские послы, прибывшие узнать о цели постройки, были отосланы без ответа, а посланные повторно были обезглавлены. В это же время турки вторглись в Пелопоннес и напали на братьев императора Константина, чтобы те не могли прийти на помощь столице.

В апреле 1453 османы приступили к осаде. Византийцы обратились за помощью к христианским державам, но Папа сказал, что таковая будет оказана лишь при обещании объединения церквей. Понятно, что предложение было отвергнуто. Лишь Генуя выслала флот, десант которого удвоил силы осажденных.

Константинополь располагался на полуострове между Мраморным морем и заливом Золотой Рог. Кварталы, выходившие на воду, были прикрыты городскими стенами, со стороны суши город защищала стена с башнями. У крепостных стен, выходящих на Мраморное море, из-за быстрого течения высадиться было нельзя. Через вход в залив Золотой Рог была протянута цепь, один конец которой крепился к башне Евгения на северо-восточной оконечности полуострова, а другой – к башне квартала Пера, который был генуэзской колонией на северном берегу Золотого Рога. Эта цепь удерживала плоты, перегораживающие бухту, и войти в нее было невозможно. Византийский флот при этом мог совершать вылазки, а потом спокойно здесь ремонтировался.

По Западной границе города, от Мраморного моря до Золотого Рога, тянулись стены и ров шириной около 18 метров и весьма глубокий, с зубчатым бруствером по внутренней стороне. Между рвом и стеной был проход шириной около 14 метров, называемый Периволос. Первая стена была высотой более 7 метров и имела защитные башни на расстоянии от 50 до 100 метров одна от другой. За ней был еще один проход, так называемый Паратихион, шириной около 15 метров, и за ним стояла вторая стена, уже в 12 метров, башни на которой располагались в промежутках между башнями первой стены.

Посередине, между морем и бухтой, в город втекала через трубу река Ликос, лежащая в небольшой ложбине. Этот участок поэтому и считался наиболее уязвимым и назывался Месотихион. У бухты, в самой северной части города, находился квартал Влахерна, также весьма укрепленный, и его стены смыкались с крепостными. В крепостной стене было несколько ворот и потайных калиток.

Впрочем, то бедственное положение, в котором в последнее время находилась Византия, сказалось на качестве укреплений: стены оборонительных сооружений в нескольких местах осыпались, а местами очень сильно обветшали, что, впрочем, не сильно умаляло мощь всего оборонительного комплекса.

Начиная осаду, Мехмед послал в город парламентеров, предлагая горожанам сдаться и обещая населению жизнь и даже сохранение имущества. Но Константин ответил, что готов выплачивать любую, даже непосильную дань и отдать любые территории, но город не сдаст.

Передовые отряды османов вышли к городу 2 апреля, и сразу же византийцы предприняли вылазку и убили нескольких человек. 5 апреля подошла основная часть армии, и греки в ответ разрушили мосты через ров, запечатали ворота и натянули цепь через Золотой Рог. 6 апреля Константинополь был полностью блокирован, и турки начали атаковать форты, стоявшие вне городских стен. Вскоре они были взяты, и османы, пленив оставшихся защитников, привели их к городским стенам и демонстративно посадили на кол.

9 апреля турецкий флот попробовал прорваться в Золотой Рог, но был отбит. 11 апреля турки сконцентрировали всю свою артиллерию у стены над Ликосом и начали бомбардировку, которая длилась 6 недель. Участвовали в осаде и две громадные пушки, делавшие в стенах большие разрушения, но после каждого выстрела они глубоко погружались в апрельскую грязь, и туркам не удавалось произвести из них более семи выстрелов в день.

18 апреля, после захода солнца, османы начали штурм стены над Ликосом, пытаясь поджечь деревянные укрепления и растащить бочки с землей, но атака была отбита даже без потерь.

Через пару дней к Константинополю подошли три генуэзские галеры, посланные Папой, с грузом продовольствия и оружия. Несмотря на активное препятствование турок, они сумели прорваться в Золотой Рог, и Мехмед II сместил своего адмирала Балтоглу и велел побить его палками.

21 апреля от последствий обстрела башня второй стены над Ликосом рухнула, превратив первую стену в руины. Но турецкое войско на штурм не пошло, так как Мехмед отсутствовал, отбыв осматривать северный берег Золотого Рога. На следующий день османы, подведя под свои суда специальные телеги с коваными колесами и выложив досками некое подобие рельсов, сумели провезти 70 своих судов по суше, в обход цепи, в бухту Золотой Рог. После долгих споров, в ночь на 29 апреля, греки все же атаковали этот флот, но фортуна была не на их стороне. Утром турки на виду у защитников городских стен казнили захваченных моряков, а византийцы казнили в ответ на стенах ранее плененных турок.

В конце апреля турки построили через западную оконечность залива Золотой Рог понтонный мост из скрепленных попарно винных бочек и таким образом связали воедино все силы своего войска. В бухте, на плотах, турками была установлена артиллерия, и они начала обстреливать Влахернский квартал. Ядра бились о стену, не прибавляя оптимизма жителям города.

7 мая турки предприняли штурм города с западного направления, у Месотихиона, но греки не дали им пройти через пролом. Через неделю турки попытались войти в город через Влахернский квартал, но ночной штурм был снова отбит. Людей уже не хватало, и пришлось снимать для отражения атаки матросов с судов. Поняв, что стены уже частично разрушены, турки переключились на ров и начали его засыпать. Днем турки засыпали рвы, ночью греки извлекали оттуда землю.

Вскоре артиллерией была разрушена до основания еще одна из башен, и турки, поставив поверх рва осадную машину, попытались пройти в город. Бой, по словам очевидцев, был ужасен, но атака был отбита, а ночью греки сожгли одну осадную машину и кое-как восстановили башню.

16 мая турки стали вести подкоп в районе Влахерны, пытаясь отвлечь греков подходом своего флота к цепи, который происходил под вой труб и стук барабанов. Но работы были обнаружены, и греки начали вести контрподкопы, успешно взрывая и затапливая турецкие тоннели. Через пару дней турки изменили свою тактику: ко рву над Ликосом они подкатили огромную башню с деревянным каркасом и покрытием из верблюжьих и буйволиных шкур. Внутри башни работали землекопы, засыпая ров, а с ее вершины велась оборонительная стрельба. Благодаря шкурам греческое оружие не могло сразить землекопов. Но ночью кто-то из греков подполз к башне и заложил под нее бочонок пороха. Взрыв похоронил землекопов и разрушил башню. Осажденные снова расчистили ров.

23 мая в очередном взорванном подкопе под Влахерной погибло много турок, и Мехмед отказался от этого способа осады. Но ночью произошло лунное затмение, что было воспринято жителями города как плохой знак, и придворные стали предлагать Константину тайно покинуть Константинополь и начать собирать силы за его границами. Он, понимая, что без него город точно падет, отказался и вступил в переговоры с турками, но Мехмед назначил такую дань, которую было невозможно выплатить. Тогда Мехмед предложил всем жителям покинуть город вместе с вещами, обещая им жизнь и свободу, но греки снова не согласились.