Полная книга стихов

Кто будет самым маленьким ребенком,

Но все же смех ее - он звонкий...

Но все же я выигрывал всегда.

О той, которой восхищаюсь и ценю

С которой солидарен я и близок

В любви ко мне. Но к завтрашнему дню

Мы обменяем наши роли и капризы.

О той, которую я сам

избавил от трагедий домостроя

Себя - от ревности, обеды - от второго

О чем жалею, в чем себе и каюсь

Чем, впрочем, я себе не оправдаюсь.

О той, которая меня,

избавила от треволнений прочих

Что, в общем, оказалось даже проще,

Заманчивей (за исключеньем тещи),

Уверенней, понятней и короче.

Не знаю, что рассказывать о ней

С которой мы друг другу не подходим,

Что оба совершенно не находим,

И потому волнуемся сильней.

Я даже и не знаю, что сказать.

(И, даже и не знаю, что сказал).

Я лучше б обнимал и целовал,

Снимал все лишнее и что-то надевал

О чем-то постоянно говорил,

Не помнил ясно, что творил, и

Так далее...

Я думаю, что человек сложней

Того, что думает. И что им решено.

Я в общем-то достаточно давно

Послал все это к черту. И сейчас

Не знаю, что я вызываю в ней...

Но вижу я любовь, привязанность, и

мысли - все про нас, про нас...

Но все-таки, я знаю, что сказать:

Нам, человечкам, очень одиноко

Разложенным отдельно по коробкам

Нас лучше вместе, кучками держать.

Но кучки надо делать небольшие

Стараясь разделять на "тех" и "этих"

Смотри, мой бог, как веселятся дети!

И женщины... Прикольные такие.

// Наде

* * *

Любимой

Как странно, милая, как странно

Тебя такую больно ранить

Из предзакатного тумана

Заплаканную вынимать.

Как больно, милая, как больно

Мне для тебя быть недостойным

И вечно чем-то недовольным

И слишком редко понимать.

Ах, каб ты знала, каб ты знала

Какая сила в тебе стала

Меня бы гнула, заставляла

К коленям слабым припадать.

И потому прости мне счастье

Твоей любовью и участьем

Твоим безропотным безвластьем

Судьбу мою в руках держать.

И потому прости мне горе

Своей любовью, страстью, волей

Твою простую бабью долю

Безоправдательно ломать.

// Наде

* * *

Муза

слова: Маша Хожаева, переделка текста: sergey-tyumen

С тобою рядом, на этот раз

Не выдержат руки такого груза,

Я просто жила, жила без прикрас,

И только вдруг стала твоею музой.

Носил ты меня над мутью вод,

Над ревом толп, мимо чистой удачи.

Я думала: счастье с тобой, и вот

Ребенок рожден, не могло быть иначе.

Терплю, вспоминаю, и губ не разжав

Молчу постоянно, семья - только в плюсе,

Не знала тогда, где вилки лежат,

Теперь не забуду, как мерятся пульсы

Хоть дура, но знаю, кто лучший игрок

В футболе большом, в квадрате кухни

Как режутся зубки у малых крох

Чем чистят фарфор, как пахнет тухлым

Не знала, где ищут следы от помад

Забывчивей юности - трезвая зрелость

И рядом с тобой забываю сама

Что быть твоей музой когда-то хотелось...

* * *

Игры

Маша играет в куклу

Мама играет в Машу

Папа играет в Маму

И иногда в тетю Олю

И иногда каждой кукле

Больно

Кто-то играет в город

Кто-то играет в холод

Кто-то играет в войну

Кто-то играет в страну

Дайте еще одну!

Дети играют в куклы

Люди играют в детей

Кто-то играет в людей

Но не хватает идей

Подписью на могилах

Кто-то с билетом, ксивой

Пишет в приказах сих

Дайте еще других!

Дайте, прошу на милость

С этими - не получилось.

Там, где кресты, погоны

Где монастырь, иконы

Милостыня, воровство

Там говорит большинство

Дайте еще одного.

* * *

О проблемах местожительства

Я хотел бы уехать когда-нибудь в такую хорошую страну

Где я мог проснуться когда захочу, и чтобы хотелось открывать глаза

Чтобы я мог плавать в море с утра до вечера, всплывать мог, и мог нырнуть

И чтобы там росла сакура, малина, кокосы, береза, сосна и прочая лоза

И еще я хотел бы, чтобы там сочинялось элементарно легко

И не надо было думать о том, как правильно поставить слог

И еще чтобы там до всего было одинаково близко, и одинаково далеко

И что бы я там ни захотел, все из того я бы обязательно смог

И еще бы я хотел с той стране читать любые книжки, смотреть любое кино

Хотя я сейчас еще не совсем догоняю зачем мне там эти киношные траблы

И еще чтобы было не скучно, и очень даже весело, но все было равно

Чтобы я понимал тяжбы мира, и был святой-святой, ну пусть не святой, но добрый хотя бы

И еще в тех местах я должен быть в тысячу раз умней

Но даже в тысячу, а в много-много миллионов миллионов раз