Полночный всадник

Кэрли перестала бороться. Жар его губ поверг ее в трепет, она таяла от его ласк. Губы Рамона были мягкими, а руки, обнимавшие ее, твердыми как гранит, но он не причинял ей боли.

Его руки скользнули вниз вдоль ее тела. Он вел себя как собственник и явно хотел от нее чего-то большего, однако Кэрли не знала точно, чего именно.

Она снова начала бороться, пытаясь высвободиться, но что-то останавливало ее…

Внезапно Кэрли проснулась. Странный, влажный, всепроникающий жар обжигал ее тело. Она вся дрожала, ее соски набухли и затвердели.

Выбравшись из кровати и пошатываясь, девушка налила воду в фарфоровую миску, намочила тряпку и протерла лицо. Вздохнув, она снова легла, но не смогла заснуть. Наконец Кэрли задремала. Ей казалось, что она проспала всего несколько мгновений. За муслиновыми занавесками начало светлеть предрассветное небо. «Придет ли дон? — спросила себя Кэрли. — Или останется со своей женщиной?»

Миранда Агилар провела ладонью по мускулистому бедру Рамона. С первым лучом солнца он пошевелился и лег на спину. Миранда улыбнулась, взглянув на длинный твердый орган, восставший из густых черных волос.

Этой ночью они не занимались любовью, ибо Рамон злился. Ей не следовало приближаться к той девушке. Он предупреждал ее, но Миранда ослушалась. Она была готова на все, лишь бы gringa исчезла.

Рамон оторвал от себя ее руку.

— Я не потерплю таких выходок, — тихо сказал он, угадав мысли Миранды и жестко посмотрев на нее своими темными глазами. — Если ты будешь обходиться с девушкой без должного уважения, последствия тебе не понравятся.

Она поджала губы:

— Жаль, что рассердила тебя.

— Я сказал вчера вечером, что рассержусь еще сильнее, если такое повторится.

Вспыльчивый Рамон никогда не бил Миранду. Однажды, когда она только прибыла в Льяно-Ми-рада, его тогдашняя девушка Елена Торрес украла деньги у одного из мужчин. Когда Рамон потребовал, чтобы она вернула их хозяину, девушка стала неприлично ругаться и обзывать дона непристойными словами. Рамон закинул ее на плечо, отнес к канаве, из которой поили лошадей, и бросил в воду. Елена заслужила это, и купание не повредило ей. Уязвлена была только ее гордость.

Нет, он никогда не обходился жестоко с женщинами. Разве что с gringa. Однако это не уменьшило страх Миранды.

— Не сердись, Рамон, — вкрадчиво проговорила она.

Нагнувшись над ним, она провела пальцами по его груди, взяла в рот темный сосок, пощекотала его языком. Ее рука скользнула вниз к твердому органу и погладила его. Мышцы живота напряглись. Сердце забилось чаще. Миранда подвинулась выше, чтобы поцеловать Рамона, но он схватил ее за плечи, перевернул и начал целовать ее грудь. Его рука скользнула вниз, проникла между бедер. Там уже стало влажно, она была готова принять его. Рамон раздвинул ноги Миранды и глубоко проник в нее.

За несколько минут он довел ее до экстаза, потом излил на нее свою страсть и, несколько секунд полежав неподвижно, откатился в сторону.

— Еще рано, — заметила Миранда. — Солнце только поднялось. Можешь хоть раз немного задержаться?

— Не сегодня, — сухо ответил он. Взяв чистое полотняное полотенце, лежавшее возле умывальника, Рамон закинул его на плечо, надел узкие черные брюки, вышел из дома и побрел вдоль ручья вверх по течению — туда, где мылись мужчины.

Миранда вздохнула. Он все больше отдалялся. Она знала, что теряет его, и не могла предотвратить этого. Миранда вспомнила красивую американку с густыми золотисто-каштановыми волосами.

Рамон плохо обошелся с gringa, но он был вне себя от горя. Это беспокоило Миранду, потому что такой поступок порожден сильным чувством. Сейчас ненависть уже сменилась чем-то другим, и Миранда не хотела увидеть очередную перемену.

Она ударила кулаком по пуховой перине. Да, Рамон желает красивую gringa. Миранда прочла это в его глазах, когда он смотрел на девушку.

Скоро ли он возьмет ее?

И как ей, Миранде, остановить его?

Глава 7

Рамон прошел через лагерь к тому месту, где Санчес работал с лошадьми. Почти все они были отловлены дикими. Педро, Игнасио и Руис приучали животных к седлу, объезжали их.

— Buenos dias, amigo, — крикнул Рамон другу.

Старик подъехал рысью на лоснящейся гнедой кобыле к деревянной ограде. Ковбои в основном ездили на жеребцах. Кобыл держали для детей и женщин. Настоящий мужчина ездит на коне. Но здесь, в горах, люди пользовались теми животными, что были под рукой.

— Ты решил, что делать с девушкой? — спросил Педро.

— Боюсь, еще нет, мой друг. Я видел ее дядю, когда возвращался в долину. Заехал на ранчо дель Роблес, выразил Флетчеру сочувствие по поводу похищения его племянницы и предложил свою помощь в поисках. Сказал, как мне жаль, что меня не было, когда все это случилось.

— И?

— По его словам, они обшарили всю возвышенность, но не нашли следов племянницы или Эль Дракона. Флетчер надеется, что разбойники попросят выкуп.

— И?

— Он отклонил мое предложение о помощи. По-моему, сейчас он вовсе не склонен принять помощь калифорнийца.

— Тебе повезло, — заметил Педро.

— Si, очень. Меня не соблазняет перспектива провести с Флетчером Остином целую неделю в поисках племянницы.

— Полагаю, ты предпочел бы остаться здесь с девушкой.

— Я у нее в долгу, — возразил Рамон, — И хотя не могу отпустить Кэрли, но в силах сделать для нее что-то другое.

— Например, уложить в постель?

Испанец нахмурился:

— Не говори глупости, Педро. Я ничем не оскорблю ее, поскольку и без того причинил ей много страданий.

— Надеюсь, ты не забудешь об этом.

Рамон промолчал. Да, он хотел девушку. Но она невинна, а о браке не может быть и речи. Со временем он женится на чистокровной испанке, как и поклялся когда-то.

Таков его долг перед соотечественниками, родными. Перед самим собой.

Рамон вздохнул. Хотел бы он знать, как ему поступить с Кэрли Мак-Коннелл. Пока не принято решение, он постарается загладить вину перед ней. С этой мыслью испанец направился к своему маленькому саманному домику.