Полное собрание сочинений. Том 12. Ключи от Волги

Сейчас, разглядывая снимок, я вижу полоски лыжни, цепочки следов на снегу, вижу теодолит, лыжи и палки, стоящие у палатки, какое-то снаряжение на снегу. Вижу: один из семи левой рукой прикрывает лицо — там, внизу, мороз тоже около сорока. В момент же съемок глаз улавливал три детали всего.: люди, палатка, флаг.

Тут на снегу красный цвет особенно выделяется и волнует тоже особенно.

Круг, еще круг. И еще — хочется быть уверенным в съемке. И отворот в сторону. Теперь с Ил-14 будет сброс. С высоты мы видим, как это все происходит. Самолет проносится прямо над лагерем. И — точный расчет! — парашют с мешком груза падает в двадцати шагах от палатки. Четыре захода — и дело сделано. Теперь прощальный пролет. Опять поднятые кверху руки, но кто-то уже склоняется над сброшенным грузом. Там среди снаряжения, еды, гостинцев, газет и писем есть и моя маленькая посылка — семь веточек вербы, срезанных в Подмосковье накануне полета сюда.

На лыжне в Подмосковье я встречался с этой семеркой.

Идешь налегке, а у них в рюкзаках — кирпичи.

Шутили: «Тяжело в ученье — легко в бою». Теперь пришло испытание. Они очень его хотели и держатся молодцами. Наш прилет сегодня, конечно, праздник для них. По радио предлагаем: «Мы можем сесть рядом с вами, ребята!» Они единодушно ответили: «Нет!» Условие экспедиции: никакого контакта с людьми, разве что станет необходимой медицинская помощь… Ну что же, тогда махнем на прощание рукой. Нам возвращаться на материк, их путь на север по океану.

Рядом со мной в самолете сидит товарищ по «Комсомолке» Владимир Снегирев. Он очень взволнован: «Они идут… Я счастлив — они идут…» Снегирев — кровная часть этой группы.

Вместе многие годы тренировались, вместе были в трудных походах тут, в Арктике, вместе мечтали об этом главном походе. Теперь Владимир в группе обеспечения, он ответственный секретарь штаба экспедиции, постоянно держит связь с группой по радио, подбадривает родственников идущих, пишет репортажи в газету, и я не удивляюсь, видя сейчас Владимира задремавшим на плече штурмана Рудакова. Впрочем, ненадолго. Протирая глаза, он улыбается: «Они идут. Они идут к полюсу. Как долго мы все об этом мечтали».

Идут… А зачем идут? Кто их гонит? Среди множества писем, приходящих сейчас в редакцию, писем с горячей поддержкой экспедиции и пониманием ее задач, есть и такой вот вопрос: «Зачем?» Вопрос этот столь же старый, как и вся история человека. Всегда кто-то шел по земле, обрекая себя на лишения, даже на гибель, а кто-то сидящий в спокойном тепле у костра ли в пещере или у ящика телевизора говорил: «Зачем?» Вопрошавших никто не помнит. Тех же, кто шел, история знает. Назвать имена?

Их великое множество. Вот из самого первого ряда: Колумб, Магеллан, Гагарин, Армстронг.

Усилием легиона других смельчаков были открыты на земле материки, острова, глубины, проливы, полюса, морские пути, покорены горы, нанесены на карту мельчайшие очертания лика Земли, исследованы пещеры, течения вод, открыты рудные залежи. Наконец, человек глянул на Землю со стороны, из холодного космоса. Все это нельзя было сделать, сидя на камушке возле дома или на мягком диване. Надо было идти.

Палатка! Она похожа на ярко-оранжевый детский шарик, занесенный сюда ветрами.

Тут, на Севере, едва ли не каждая точка отмечена чьим-нибудь именем. Гляжу сейчас вот на карту: поселок Черский, острова Шмидта и Ушакова, мыс Дежнева, мыс Челюскина. Усилиями идущих прирастала наша земля, наша страна на север и к востоку от Волги. И прав поэт, написавший:

Землеходцы прошли босые, Топором прорубая путь.  Не забудь их, моя Россия,  Добрым именем помянуть.

Уместно ли, размышляя об этом походе семерки, вспоминать знаменитые имена?

Уместно. Уместно потому, что, бросая вызов пространствам, человек всегда подвергал испытанию свою волю, свои физические и духовные возможности. И в этом смысле Семен Дежнев, капитан Кук, Пржевальский, Нансен, Валерий Чкалов стоят рядом. Возможно, чуть в стороне от них стоит Амундсен — его упрекают иногда в рекордсменстве. Но кто, скажите, без уважения произносит это славное имя: Амундсен? И почему мы чтим и этого землепроходца?

Потому, что победы его — это победы человеческого духа, человеческой воли, это важнейшие точки отсчета человеческих возможностей.

Люди в суете повседневности должны, оглянувшись, иметь образцы: «Да, это человек может». Очень важно для человеческого рода иметь образцы мужества и выносливости.

Конечно, всякий поход, освещенный великой целью, вырастает в глазах людей. Нансен обессмертил себя трехлетней зимовкой во льдах, доказав предположение, что вместе со льдами от азиатского побережья можно попасть к берегам Америки. Однако национальным героем Норвегии Нансен стал до этой легендарной зимовки, он стал им, когда пересек на лыжах ледяную Гренландию. Научных находок сделано не было. Никаких особых открытий молодой в то время биолог Нансен не сделал. Просто он доказал возможность того, что до этого считалось невозможным.

В наше время белых пятен на карте осталось немного. Неоткрытых земель и вод практически нет. С помощью техники человек сегодня может достичь любого места планеты, причем с комфортом. У Чкалова, когда он со спутниками пролетал северной трассой, носом шла кровь, а с сыном его и с летчиками-ветеранами Байдуковым и Беляковым, пролетая над полюсом в 1975 году, мы открыли бутылку шампанского и глядели на льды, сидя в мягких, удобных креслах. Роберт Скотт, достигший Южного полюса, был поглощен ледяной пустыней. А сын его сэр Питер Скотт путешествовал по следам отца почти что туристом — с женою и дочкой.

Техника балует человека. Земля от больших скоростей как-то сжалась, стала казаться маленькой. Однако истинные ее размеры нисколько не изменились. Так же глубоки ее океаны, так же сильны ее штормы, морозы, так же опасна жара пустынь. И физическая природа человека тоже не изменилась. Во всяком случае, совершенней она не стала. А чтобы стрелка физических возможностей наших не качнулась резко назад, человек инстинктивно старается испытать себя в единоборстве с природой. Один одолел с рюкзаком двадцать пять километров, и это уже гарантия — человек не раб своих «Жигулей». Другому этого мало, он проверяет себя долгим пешим походом, восхождением на гору, путешествием на плоту по неспокойной реке, плаванием в океане, переходом по льдам.

Сдается, человечество в целом нуждается в подтверждении неутраченных сил и величия духа. Возможно, именно этим объясняется все время растущее число экспедиций и путешествий на лодках, плотах, на воздушных шарах, повозках, на собаках и на верблюдах. И насмешек это не вызывает. Старик Чичестер, совершивший кругосветное плавание на одиночной яхте, был удостоен на родине, в Англии, высших почестей. И вряд ли кто усомнится в их правомерности. Тур Хейердал стал не просто национальным героем Норвегии. Он стал кумиром юношества.