Полное собрание сочинений. Том 14. Война и мир. Черновые редакции и варианты. Часть вторая

— On dit, que ce sera charmant et surtout le feu d’artifice, [77] — сказала она Борису. Поговорив о бале и обещая Борису 2-й cotillon, [78] вечером они разошлись.>

* № 163 (рук. № 89. T. III, ч. 1, гл. III—VII).

Вечером на другой день был веселый, блестящий праздник с графиней Лович [79] . Было особенно весело и оживленно. [80] В числе польских красавиц графиня Безухая не уронила репутацию русских красавиц и была замечена. [81] Борис Друбецкой, [82] через H'el`ene Безухову получив приглашение, был тоже на этом бале. В 12-м часу ночи еще танцовали. Государь прохаживался между танцующими и осчастливливал то тех, то других теми ласковыми словами, которые он один только умел говорить. Борис, как и все на бале, удостоенном императорским присутствием, душою всё время стремился к государю и был при нем, хотя и танцовал и говорил с дамами. При начале мазурки он видел, что Балашев подошел к государю, говорившему что-то польской даме, и остановился — непридворно остановился подле государя. Это что-нибудь значило. Государь взглянул вопросительно и понял, что Балашев поступил так только потому, что на то были важные причины, что ему нужно было говорить с государем. [83] Поклонившись даме слегка в знак, что аудиенция кончена, государь обратился к Балашеву и, взяв его под руку, пошел с ним, бессознательно для себя расчищая с обеих сторон, сажени на 3, широкую дорогу сторонившихся перед ним. Борис [84] посмотрел на грубое и подло-преданное лицо Аракчеева, который, заметив разговор государя с Балашевым, тянулся из толпы, но не смел подойти ближе. Борис, как и большинство порядочных людей, чувствовал инстинктивную антипатию к Аракчееву, но милость к нему государя заставляла его сомневаться в справедливости своих чувств. Балашев что-то с весьма серьезным лицом говорил государю. Государь быстро выпрямился, как человек оскорбленный и удивленный, и продолжал ласково и спокойно слушать. Борис, несмотря на ясное сознание, что то, что говорилось, очень важно, несмотря на страстное желание узнать, в чем дело, поняв, что, ежели граф Аракчеев не смеет подвинуться ближе, ему и думать нечего, отошел к стороне. Совершенно неожиданно государь с Балашевым направились прямо к нему (он стоял у выходной двери в сад), [85] он не успел отодвинуться и слышал следующие слова государя, говорившего с волнением лично оскорбленного человека:

77

[Говорят, будет очаровательно и особенно фейерверк,]

78

[котильон,]

79

Зач.:и обворожительными польскими дамами, прелестной музыкой, фейерверком.

80

Далее, кончая словами:тоже на этом бале позднейшая вставка, написанная на полях.

81

Зач.:В числе молодых танцоров

82

Зач.:адъютант, обращал на себя внимание своими отличными танцами, вел бал

83

Зач.:Окончив

84

Зачеркнуто:заметил След. два слова надписаны позднее.

85

Заключенное в скобки— позднейшая вставка.

— Я помирюсь только тогда, когда ни одного вооруженного неприятеля не останется на моей земле.

При этих словах государь, заметив Бориса, взглянул на него гордо, решительно и, как показалось Борису, государю приятно было высказать эти слова — он был доволен формой выражения своей мысли и был доволен даже, что Борис восторженно и почтительно услыхал его.

— Чтоб никто не знал, — прибавил государь. (Борис понял, что это относилось к нему.) И государь прошел. Известие, сообщенное Балашевым на бале государю, было — без объявления войны переход Наполеона со всей армией через Неман, в одном переходе от Вильно.

Неожиданное известие это было особенно неожиданно после месяца [86] несбывающегося ожидания и на бале. Государь был в первую минуту возмущен и взволнован этим известием и нашел под влиянием этого минутного чувства то, потом сделавшееся знаменитым, изречение, которое самому понравилось ему, выражая вполне его [87] чувства. Возвратившись домой с бала, государь в 2 часа ночи послал за секретарем Шишковым и велел написать [88] приказ Петербургскому военному губернатору и войскам, в котором он непременно требовал, чтобы были помещены слова о том, что он не помирится, пока хоть один вооруженный останется [89] на русской земле. [90]

86

Зач.:спокойного

87

Зач. позднее:впечатление и надписано:чувства.

88

Зач.:манифест

89

В рукописи:не останется

90

На полях конспект:Поездка Балашева. Мюрат — Даву. Вдруг соскочили (у Даву). Генерал-адъютант. Он пленный и даже страшно.

Фальшивые ассигнации и расстрел мародеров. Наполеон сам не знает, зачем перешел. Перешел потому, что сел верхом и легко перейти. Какие требует условия? Императора австрийского успокоил подарками, колье бриллиантовое, в ту минуту, как он говорит с Балашевым.

[91] На другой день было написано то [92] письмо, [93] начинающееся словами Monsieur mоn Fr`ere [94] (которое выписано в начале главы), и послан Балашев к Наполеону с последней попыткой примирения. На другой день новость, привезенная Балашевым, была известна всем. Императорская квартира переехала на станцию, назад в Свенцианы, и все войска отступали.

—————

91

Зачеркнуто:В эту же ночь

92

Слово:то вставлено позднее.

93

След. два слова надписаны позднее.

94

След. пять слов— позднейшая вставка.

Отправляя Балашева, государь вновь повторил ему слова о том, что он не помирится до тех пор, пока останется хоть один вооруженный неприятель на русской земле, и приказал непременнопередать их Наполеону; хотя, вероятно, именно потому, что государь чувствовал с своим тактом, что слова эти неудобны для передачи в ту минуту, когда делается последняя попытка примирения, именно потому он не написал их в письме и именно приказал Балашеву передать их, [95] т. е. чувствовал личную потребность выразить их.

95

Окончание фразы надписано позднее. Далее зач.:Балашев выехал верхом в сопровождении двух казаков и трубача под впечатлением последней беседы с государем и лестного чувства быть представителем могущественнейшего и благороднейшего из государей.

Выехав ночью, Балашев к рассвету приехал на аванпосты и был остановлен французскими кавалерийскими часовыми. Гусары-солдаты в малиновых мундирах не пропустили его, не сделали ему чести, непочтительно, как и должно было быть, угрюмо в его присутствии переговаривались между собою и послали к офицеру. Необычайно странно было Балашеву, привыкшему издавна по своей службе к почестям и после той близости к высшей власти и могуществу — разговора 3 часа тому назад с государем — видеть тут, на русской земле, это [96] враждебное и, главное, непочтительное отношение к себе. Но естественно приходила мысль о ничтожестве этих людей, о том, что, несмотря на то, что они кажутся такие же люди, как он, с руками, с ногами, с воспоминанием, с мыслями, несмотря на то, что они грубой силой своей преграждают ему путь, — они относятся к нему, как относится [97] зернышко молотого хлеба к одному из главных колес мельницы. Он не смотрел даже на них в то время, как ожидал в цепи. Он ожидал недолго. Французский гусарский полковник Юльнер выехал к нему на красивой, сытой, серой лошади с видом довольства и исправности, которое было и на его солдатах, находившихся в цепи. Это было то первое время кампании, когда войска еще находятся в исправности, почти равной смотровой мирной деятельности, только с оттенком неформенной воинственности и с нравственным оттенком того веселья и раздраженности, предприимчивости, которые всегда сопутствуют началу кампании. Войска чистятся, щеголяют, как будто не зная того, что очень скоро они не только не будут успевать расчесывать хвосты лошадей, но и свои собственные волосы, как будто не знают, что скоро не только не будет веселья, но будет страх, ужас, страдания и смерть. [98]

96

Позднее зач.:непочтительное и далее вписано:и, главное, непочтительное

97

Зач.:крупинка

98

Зачеркнуто позднее вписанное на полях:Еще война была похожа для Балашева и Мюрата на веселую игру, хотя, в сущности, настоящее значение ее уже начиналось для некоторых: для одного казака, раненного на аванпостах пулей в локоть и которому доктора, пользуясь еще редким тогда случаем операции, весело отрезали руку, и кое для кого больных, завязших в грязи, избитых и ограбленных в той и другой армии.

Полковник Юльнер был сдержанно и достойно учтив, видимо понимая [99] всё значение посылки Балашева. Он провел его [100] мимо своих солдат и с приятной улыбкой вступил с ним в разговор.

Не проехали они 100 шагов, как навстречу им показался едущий король Неаполитанский, тот самый Мюрат, [который] так бойко один взял Венский мост и который за все свои услуги Наполеону теперь уже давно был королем Неаполитанского королевства. Когда Юльнер, указывая на блестящую группу, впереди которой ехал в красной мантии, облитый золотом и дорогими каменьями [101] Мюрат, сказал, что это — Неаполитанский король, Балашев [102] , в знак согласия и уважения, слегка наклонил голову и поехал навстречу Мюрату, который был теперь король, [103] величавее и представительнее, чем он был в 1805 году на Венском мосту, где они с Бельяром эскамотировали [104] другую половину Вены. Это был уже тот Мюрат, который назывался Неаполитанским королем, во что все совершенно искренне верили. Это был тот Мюрат, который [105] накануне того дня, когда, по требованию Наполеона присоединиться к его армии, он выезжал из Неаполя, прохаживаясь под руку с своей супругой и придворными по улицам Неаполя и когда два пирожника-итальянца вскочили от своих мест и прокричали [106] для того, чтобы развлечься от скучных занятий дня: Viva il re; [107] Мюрат с грустной улыбкой, которая тотчас же, как и всякая царская улыбка, отразилась на лицах придворных, сказал:

99

Зач.:всю важность

100

Зач. позднее:через цепь и вывел навстречу ехавшему Мюрату, так как Вместо зач. надписан конец абзаца и далее, кончая словами:тот самый Мюрат,

101

Слово:каменьями пропущено в этой рукописи и восстановлено по следующей.

102

Слово:Балашев переделано позднее из:Балашеву. Далее зач.:невольно пришло в голову, как и всем, кто тогда слышал про Мюрата или видел его: почему же гасконец без роду-племени, образования и ума — Неаполитанский король и почему — не я Неаполитанский король? Но почему бы это ни было, все верили, что Мюрат — Неаполитанский король, хотя в душе и знали, что это только на короткое время, верили и его подданные и чужие и называли его «ваше величество». И больше всех сам Мюрат верил, что он — действительно Неаполитанский король. Он верил в это так сильно, что Вместо зач. надписано, кончая словами:Мюрату, который был теперь король,

103

Зач.:в чем никто не сомневался. Дальнейший текст, кончая словами:Это был тот Мюрат, который вписан позднее.

104

Галлицизм от франц. слова excommunier— отлучать.

105

Зачеркнуто:уезжая

106

Зач.:ему в

107

Да здравствует король;

— Les malheureux! Je les plains... ils ne savent pas que je les quitte demain. [108]

Он, как немного разъехавшийся, но всё готовый на службу старый конь, ехал на арабском жеребце, chamarr'e d’or et des pierreries, [109] веселый, сияющий, оживленный прежним привычным делом войны, подъехал навстречу Балашеву, притронулся рукой к своей обшитой золотом и с страусовыми перьями шляпе и весело приветствовал генерал-адъютанта императора Александра. [110] Он подъехал близко и положил руку на холку лошади Балашева. Его добродушное усатое лицо сияло самодовольством, когда Балашев, разговаривая с ним, поддавал ему: `a Votre Majest'e, de Votre Majest'e [111] во всех падежах, с неизбежной аффектацией учащения титула обращаясь к лицу, для которого титул этот еще нов.

108

Несчастные! Мне их жаль... они не знают, что завтра я их покидаю. Далее зач.:Этот самый и вписаны след. одиннадцать слов, причем осталось незачеркнутым слово:был

109

[разукрашенный золотом и драгоценными каменьями,]

110

Следующая фраза вписана на полях позднее.

111

[Вашему Величеству, о Вашем Величестве]

Понравилось ли Мюрату лицо Балашева, или вообще он был хорошо, весело расположен прекрасным утром и верховой прогулкой, но он, слезши с лошади и взяв под руку Балашева, вступил в тон разговора вовсе не королевского и не вражеского, а в тон добродушных, веселых [112] слуг ссорящихся господ, которые останутся добрыми приятелями, несмотря ни на какие отношения между принципалами.

— Eh bien, g'en'eral! Tout est `a la guerre, `a ce qu’ il para^it, [113] — сказал Мюрат.

112

Зач.:лакеев

113

Ну, что ж, генерал, дело, кажется, идет к войне,

Балашев сознался, что это действительно так, но заметил, что государь Александр не желал войны и что его посылка служит доказательством этого.

— Так вы считаете зачинщиком войны не императора Александра? — сказал Мюрат с добродушной улыбкой из-под своих усов.

Поговорив о причинах войны, Мюрат сказал, вероятно, то, что он и не желал сказать, но сказал под влиянием развеселения:

— [114] Je d'esire de tout mon coeur que les empereurs s’arrangent entre eux, et que la guerre commenc'ee malgr'e moi se termine le plus t^ot possible.

114

Зачеркнуто:Душевно желаю, что

— Je ne vous retiens plus. Charm'e d’avoir fait votre connaissance, g'en'eral, [115] — прибавил Мюрат, и Балашев, откланявшись его величеству, поехал дальше, по словам Мюрата, предполагая весьма скоро встретить самого Наполеона.

Но вместо скорой встречи с Наполеоном часовые пехотного корпуса Даву опять задержали Балашева, и вызванный адъютант командира корпуса проводил его к маршалу Даву.

Сумрачный солдат Даву был совершенная противоположность Мюрату.

115

Я желаю от всей души, чтоб императоры покончили дело между собой и чтобы война, начатая против моей воли, окончилась как можно скорее.

Я вас не задерживаю более. [Рад был познакомиться с нами, генерал,]