Полное собрание стихотворений. Том 1

И набок валится пустой и мрачный дом,

Где вторил звону чаш и гласу ликованья

Глухой и вечный гул подавленных страданий,

И только тот один, кто всех собой давил,

Свободно и дышал, и действовал, и жил. . .

<1846>.

18. Псовая охота

Провидению было угодно создать человека так,

что ему нужны внезапные потрясенья, восторг,

порыв и хотя мгновенное забвенье от житейских

забот; иначе, в уединении, грубеет нрав и

вселяются разные пороки.

(Реутт. Псовая охота)

1.

Сторож вкруг дома господского ходит,

Злобно зевает и в доску колотит.

Мраком задернуты небо и даль,

Ветер осенний наводит печаль;

По небу тучи угрюмые гонит,

По полю листья – и жалобно стонет. . .

Барин проснулся, с постели вскочил,

В туфли обулся и в рог затрубил.

Вздрогнули сонные Ваньки и Гришки,

Вздрогнули все – до грудного мальчишки.

Вот, при дрожащем огне фонарей,

Движутся длинные тени псарей.

Крик, суматоха! . . ключи зазвенели,

Ржавые петли уныло запели;

С громом выводят, поят лошадей,

Время не терпит – седлай поскорей!

В синих венгерках на заячьих лапках,

В остроконечных, неслыханных шапках

Слуги толпой подъезжают к крыльцу.

Любо глядеть – молодец к молодцу!

Хоть и худеньки у многих подошвы -

Да в сертуках зато желтые прошвы,

Хоть с толокна животы подвело -

Да в позументах под каждым седло,

Конь – загляденье, собачек две своры,

Пояс черкесский, арапник да шпоры.

Вот и помещик! Долой картузы.

Молча он крутит седые усы,

Грозен осанкой и пышен нарядом,

Молча поводит властительным взглядом.

Слушает важно обычный доклад:

"Змейка издохла, в забойке Набат;

Сокол сбесился, Хандра захромала".

Гладит, нагнувшись, любимца Нахала,

И, сладострастно волнуясь, Нахал

На спину лег и хвостом завилял.

2.

В строгом порядке, ускоренным шагом

Едут псари по холмам и оврагам.

Стало светать; проезжают селом -

Дым поднимается к небу столбом,

Гонится стадо, с мучительным стоном

Очеп скрипит (запрещенный законом);

Бабы из окон пугливо глядят,

"Глянь-ко, собаки!" – ребята кричат. . .

Вот поднимаются медленно в гору.

Чудная даль открывается взору:

Речка внизу, под горою, бежит,

Инеем зелень долины блестит,

А за долиной, слегка беловатой,

Лес, освещенный зарей полосатой.

Но равнодушно встречают псари

Яркую ленту огнистой зари,

И пробужденной природы картиной

Не насладился из них не единый.

"В Банники, – крикнул помещик, – набрось!"

Борзовщики разъезжаются врозь,

А предводитель команды собачьей,

В острове скрылся крикун-доезжачий.

Горло завидное дал ему бог:

То затрубит оглушительно в рог,

То закричит: "Добирайся, собачки!"

Да не давай ему, вору, потачки!"

То заорет: "Го-го-го! – ту!-ту!!- ту!!!"

Вот и нашли – залились на следу.

Варом-варит закипевшая стая,

Внемлет помещик, восторженно тая,

В мощной груди занимается дух,

Дивной гармонией нежится слух!

Однопометников лай музыкальный

Душу уносит в тот мир идеальный,

Где ни уплат в Опекунский совет,

Ни беспокойных исправников нет!

Хор так певуч, мелодичен и ровен,

Что твой Россини! что твой Бетховен!

3.

Ближе и лай, и порсканье и крик -

Вылетел бойкий русак-материк!

Гикнул помещик и ринулся в поле. . .

То-то раздолье помещичьей воле!

Через ручьи, буераки и рвы

Бешено мчится, не жаль головы!

В бурных движеньях – величие власти,

Голос проникнут могуществом страсти,

Очи горят благородным огнем -

Чудное что-то свершилося в нем!

Здесь он не струсит, здесь не уступит,

Здесь его Крез за мильоны не купит!

Буйная удаль не знает преград,

Смерть иль победа – ни шагу назад!

Смерть иль победа! (Но где ж, как не в буре,

И развернуться славянской натуре?)

Зверь отседает – и в смертной тоске

Плачет помещик, припавший к луке.

Зверя поймали – он дико кричит,

Мигом отпазончил, сам торочит,

Гордый удачей любимой потехи,

В заячий хвост отирает доспехи

И замирает, главу преклоня

К шее покрытого пеной коня.

4.

Много травили, много скакали,

Гончих из острова в остров бросали,

Вдруг неудача: Свиреп и Терзай

Кинулись в стадо, за ними Ругай,

Следом за ними Угар и Ромашка -

И растерзали в минуту барашка!

Барин велел возмутителей сечь,

Сам же держал к ним суровую речь.

Прыгали псы, огрызались и выли

И разбежались, когда их пустили.

Ревма-ревет злополучный пастух,

За лесом кто-то ругается вслух.

Барин кричит: "Замолчи, животина!"