Полное собрание стихотворений

1820 или 1821

К Е

Ты в Петербурге, ты со мной,

В объятьях друга и поэта!

Опять прошедшего мы лета,

О трубадур веселый мой,

Забавы, игры воскресили;

Опять нас ветвями покрыли

Густые рощи островов

И приняла на шумны волны

Нева и братьев и певцов.

Опять веселья, жизни полный,

Я счастлив радостью друзей;

Земли и неба житель вольный

И тихой жизнию довольный,

С беспечной музою моей

Друзьям пою: любовь, похмелье

И хлопотливое безделье

Удалых рыцарей стола,

За коим шалость и веселье,

Под звон блестящего стекла,

Поют, бокалы осушают

И громким смехом заглушают

Часов однообразный бой.

Часы бегут своей чредой!

Удел глупца иль Гераклита,

Безумно воя, их считать.

Смешно бы, кажется, кричать

(Когда златым вином налита,

Обходит чаша вкруг столов

И свежим запахом плодов

Нас манят полные корзины),

Что все у бабушки судьбины

В сей краткой жизни на счету,

Что старая то наслажденье,

То в списке вычеркнет мечту,

Прогонит радость; огорченье

Шлет с скукой и болезнью нам,

Поссорит, разлучит нас с милой;

Перенесем, глядишь — а там

Она грозит нам и могилой.

Пусть плачут и томят себя,

Часов считают бой унылый!

Мы ж время измерять, друзья,

По налитым бокалам станем -

Когда вам петь престану я,

Когда мы пить вино устанем,

Да и его уж не найдем,

Тогда на утро мельком взглянем

И спать до вечера пойдем.

О, твой певец не ищет славы!

Он счастья ищет в жизни сей,

Свою любовь, свои забавы

Поет для избранных друзей

И никому не подражает.

Пускай Орестов уверяет,

Наш антикварий, наш мудрец,

Почерпнувший свои познанья

В мадам Жанлис, что твой певец

И спит и пьет из подражанья;

Пусть житель острова, где вам,

О музы вечно молодые,

Желая счастия сынам,

Вверяет юношей Россия,

Пусть он, с священных сих брегов,

Невежа злой и своевольный

И глупостью своей довольный,

Мою поносит к вам любовь:

Для них я не потрачу слов -

Клянусь надеждами моими,

Я оценил сих мудрецов -

И если б я был равен с ними,

То горько б укорял богов.

Август 1821

ДИФИРАМБ (НА ПРИЕЗД ТРЕХ ДРУЗЕЙ)

О, радость, радость, я жизнью бывалою

Снова дышу!

Трепещет лира:

В струнах позабытых

Я звуков согласных

Я звуков живительных

В восторге ищу.

Гремит, как прежде, подруга бессмертная;

Други ко мне!

Опять недоступен

Я смехам и песням,

И чаше, венчанной

Минутными розами,

И сладкой любви.

Пришли три гостя в обитель поэтову

С дальних сторон:

От финнов бледных,

Ледяноволосых;

От Реина-старца;

От моря сыпучего

Азийских песков.

Три гостя, с детства товарищи, спутники,

Братья мои!

За мной ко храму!

Я, пл’ющем венчанный,

При гимнах священных

Каст’ору и П’оллуксу

Хвалу воспою.

Август 1821

ДОМИК

За далью туманной,

За дикой горой

Стоит над рекой

Мой домик простой;

Для знати жеманной

Он замкнут ключом,

Но горенку в нем

Отвел я веселью,

Мечтам и безделью

Они берегут

Мой скромный приют

Дана им свобода -

В кустах огорода,

На злаке лугов

И древних дубов

В тени молчаливой,

Где струйкой игривой,

Сверкая, бежит,

Бежит и журчит

Ручей пограничный, -

С заботой привычной

Порхать и летать

И песнею сладкой

В мой домик украдкой

Друзей прикликать.

1821

ДАМОН (Идиллия)

Вечернее солнце катилось по жаркому небу,

И запад, слиянный с краями далекими моря,

Готовый блестящего бога принять, загорался,

В долинах, на холмах звучали пастушьи свирели;

По холмам, долинам бежали стада и шумели;

В прохладе и блеске катилися волны Алфея.

Дамон, вдохновенный певец, добродетельный старец,

Из хижины вышел и сел у дверей на пороге.

Уж семьдесят раз он первыми розами лиру

И длинные кудри свои украшал, воспевая

На празднике пышном весны и веселье, и младость.

А в юности зрелой камены его полюбили.

Но старость, лишив его сил, убелив его кудри,

Отнять не могла у него вдохновенного дара

И светлой веселости: их добродетель хранила.

И старец улыбкой и взором приветственным встретил

Отвсюду бегущих к нему пастухов и пастушек.

«Любезный Дамон, наш певец, добродетельный старец!

Нам песню ты спой, веселую песню, — кричали, -

Мы любим, после трудов и полдневного жара,

В тени близ тебя отдыхать под веселые песни.

Не сам ли ты пел, что внушенные музами песни

На сердце больное, усталое веют прохладой,

Которая слаще прохлады, из урны Алфея

С рассветом лиющейся, слаще прохлады, лилеям

Свежесть дающей росы, и вина векового,