Старуха гадала у входаО том, что было давно.И вдруг над толпой народаСо звоном открылось окно.Шуршала за картой карта.Чернела темная дверь.И люди, полны азарта,Хотели знать – что теперь?И никто не услышал звона —Говорил какой-то болтун.А там, в решетке балкона,Шатался и пел чугун.Там треснули темные балки,В окне разлетелось стекло.И вдруг на лице гадалкиЗаструилось – стало светло.Но поздно узнавшие чары,Увидавшие страшный лик,Задыхались в дыму пожара,Испуская
пронзительный крик.На обломках рухнувших зданийИзвивался красный червяк.На брошенном месте гаданийКто-то встал – и развеял флаг
13 февраля 1903
«Погружался я в море клевера…»
Погружался я в море клевера,Окруженный сказками пчел.Но ветер, зовущий с севера,Мое детское сердце нашел.Призывал на битву равнинную —Побороться с дыханьем небес.Показал мне дорогу пустынную,Уходящую в темный лес.Я иду по ней косогорамиИ смотрю неустанно вперед,Впереди с невинными взорамиМое детское сердце идет.Пусть глаза утомятся бессонные,Запоет, заалеет пыль...Мне цветы и пчелы влюбленныеРассказали не сказку – быль.
18 февраля 1903
«Зимний ветер играет терновником…»
Зимний ветер играет терновником,Задувает в окне свечу.Ты ушла на свиданье с любовником.Я один. Я прощу. Я молчу.Ты не знаешь, кому ты молишься —Он играет и шутит с тобой.О терновник холодный уколешься,Возвращаясь ночью домой.Но, давно прислушавшись к счастию,У окна я тебя подожду.Ты ему отдаешься со страстию.Все равно. Я тайну блюду.Всё, что в сердце твоем туманится,Станет ясно в моей тишине.И, когда он с тобой расстанется,Ты признаешься только мне.
20 февраля 1903
«Снова иду я над этой пустынной равниной…»
Снова иду я над этой пустынной равниной.Сердце в глухие сомненья укрыться не властно.Что полюбил я в твоей красоте лебединой, —Вечно прекрасно, но сердце несчастно.Я не скрываю, что плачу, когда поклоняюсь,Но, перейдя за черту человеческой речи,Я и молчу, и в слезах на тебя улыбаюсь:Проводы сердца – и новые встречи.Снова нахмурилось небо, и будет ненастье.Сердцу влюбленному негде укрыться от боли.Так и счастливому страшно, что кончится счастьеТак и свободный боится неволи.
22 февраля 1903
«Всё ли спокойно в народе?…»
– Всё ли спокойно в народе?– Нет. Император убит.Кто-то о новой свободеНа площадях говорит.– Все ли готовы подняться?– Нет. Каменеют и ждут.Кто-то велел дожидаться:Бродят и песни поют.– Кто же поставлен у власти?– Власти не хочет народ.Дремлют гражданские страсти.Слышно, что кто-то идет.– Кто ж он, народный смиритель?– Темен, и зол, и свиреп:Инок у входа в обительВидел его – и ослеп.Он к неизведанным безднамГонит людей, как стада...Посохом гонит железным...– Боже! Бежим от Суда!
3 марта 1903
«Дела свершились…»
Дела свершились.Дни сочтены.Мы здесь молилисьУ сонной реки.Там льды носилисьВ дни весны.И дни забылись!Как
далеки!Мой день свершенныйКончил себя.Мой дух обнаженныйДля всех поет.Утомленный, влюбленный,Я жду тебя,Угрюмый, бессонный,Холодный, как лед.
4 марта 1903
«Мне снились веселые думы…»
Мне снились веселые думы,Мне снилось, что я не один...Под утро проснулся от шумаИ треска несущихся льдин.Я думал о сбывшемся чуде...А там, наточив топоры,Веселые красные люди,Смеясь, разводили костры:Смолили тяжелые челны...Река, распевая, неслаИ синие льдины, и волны,И тонкий обломок весла...Пьяна от веселого шума,Душа небывалым полна...Со мною – весенняя дума,Я знаю, что Ты не одна...
11 марта 1903
«Никто не умирал. Никто не кончил жить…»
Никто не умирал. Никто не кончил жить.Но в звонкой тишине блуждали и сходилисьВот близятся, плывут... черты определились..Внезапно отошли – и их не различить.Они – невдалеке. Одна и та же нитьСвязует здесь и там; лишь два пути открылись:Один – безбурно ждать и юность отравить,Другой – скорбеть о том, что пламенно молились...Внимательно следи. Разбей души тайник:Быть может, там мелькнет твое же повтореньеПризнаешь ли его, скептический двойник?Там – в темной глубине – такое же томленьеТаких же нищих душ и безобразных тел —Гармоний безрадостный предел.
12 марта 1903 (5 ноября 1904)
«Отворяются двери – там мерцанья…»
Отворяются двери – там мерцанья,И за ярким окошком – виденья.Не знаю – и не скрою незнанья,Но усну – и потекут сновиденья.В тихом воздухе – тающее, знающее...Там что-то притаилось и смеется.Что смеется? Мое ли, вздыхающее,Мое ли сердце радостно бьется?Весна ли за окнами – розовая, сонная?Или это Ясная мне улыбается?Или только мое сердце влюбленное?Или только кажется? Или всё узнается?
Символ мой знаком отметить,Счастье мое сохранить...Только б на пути никого не встретить,Не обидеть, не говорить...Не заметить участливого сомнения,Не услышать повторенную речь,Чтоб когда-нибудь от сновиденияСвой таинственный факел зажечь!Миновать не знавших сияния,Не истратить искры огня...Кто не знал моего содрогания,Отойди от меня!Дальше, дальше, слепые, странные!Вас душит любопытство и смех!Мои думы – веселые, слова несказанные!Я навек – один! – Я навек – для всех!
10
Не тронь моих кругов (лат.)
19 марта 1903 (16 марта 1918)
«Всё тихо на светлом лице…»
Всё тихо на светлом лице.И росистая полночь тиха.С немым торжеством на лицеОткрываю грани стиха.Шепчу и звеню, как струна.То – ночные цветы – не слова.Их росу убелила лунаУ подножья Ее торжества.