Полное собрание стихотворений
Шрифт:
Помнишь – шкаф под орех?
Холод был отчаянный!
Мой страх, твой смех,
Гнев домохозяина.
Как стучал нам сосед,
Флейтою разбужен...
Поцелуи – в обед,
И стихи – на ужин...
Мой первый браслет,
Мой белый корсет,
Твой малиновый жилет —
Наш клетчатый плед...
7 июля 1917
“Ну вот и окончена метка…”
Ну вот и окончена метка, —
Прощай, мой веселый поэт!
Тебе
А мне приглянулся – сосед.
Забита свинцовою крышкой
Любовь – и свободны рабы.
А помнишь: под мышкою – книжки,
А помнишь: в корзинке – бобы...
Пожалуйте все на поминки,
Кто помнит, как десять лет
Клялись: кружевная косынка
И сей апельсинный жилет...
(Не окончено). 7 июля 1917
Юнкерам, убитым в Нижнем
Сабли взмах —
И вздохнули трубы тяжко —
Провожать
Легкий прах.
С веткой зелени фуражка —
В головах.
Глуше, глуше
Праздный гул.
Отдадим последний долг
Тем, кто долгу отдал – душу.
Гул – смолк.
– Слуша – ай! На – кра – ул!
Три фуражки.
Трубный звон.
Рвется сердце.
– Как, без шашки?
Без погон
Офицерских?
Поутру —
В безымянную дыру?
Смолкли трубы.
Доброй ночи —
Вам, разорванные в клочья —
На посту!
17 июля 1917
“И в заточеньи зимних комнат…”
И в заточеньи зимних комнат
И сонного Кремля —
Я буду помнить, буду помнить
Просторные поля.
И легкий воздух деревенский,
И полдень, и покой, —
И дань моей гордыне женской
Твоей слезы мужской.
27 июля 1917
“Бороды – цвета кофейной гущи…”
Бороды – цвета кофейной гущи,
В воздухе – гул голубиных стай.
Черное око, полное грусти,
Пусто, как полдень, кругло, как рай.
Все провожает: пеструю юбку,
Воз с кукурузой, парус в порту...
Трубка и роза, роза и трубка —
Попеременно – в маленьком рту.
Звякнет – о звонкий кувшин – запястье,
Вздрогнет – на звон кувшина – халат...
Стройные снасти – строки о страсти —
И надо всеми и всем – Аллах.
Что ж, что неласков! что ж, что рассеян!
Много их с розой сидит в руке —
Там на пороге дымных кофеен, —
В синих шальварах, в красном платке.
4 августа 1917
Любви старинные туманы
1. “Над черным очертаньем мыса…”
Над черным очертаньем мыса —
Луна – как рыцарский доспех.
На пристани – цилиндр и мех,
Хотелось бы: поэт, актриса.
Огромное дыханье ветра,
Дыханье северных садов, —
И горестный,
огромный вздох:– Ne laissez pas trainer mes lettres! [30]
30
“Не раскидывайте мои письма!” (фр.)
2. “Так, руки заложив в карманы…”
Так, руки заложив в карманы,
Стою. Синеет водный путь.
– Опять любить кого-нибудь? —
Ты уезжаешь утром рано.
Горячие туманы Сити —
В глазах твоих. Вот так, ну вот...
Я буду помнить – только рот
И страстный возглас твой: – Живите!
3. “Смывает лучшие румяна…”
Смывает лучшие румяна —
Любовь. Попробуйте на вкус,
Как слезы – солоны. Боюсь,
Я завтра утром – мертвой встану.
Из Индии пришлите камни.
Когда увидимся? – Во сне.
– Как ветрено! – Привет жене,
И той – зеленоглазой – даме.
4. “Ревнивый ветер треплет шаль…”
Ревнивый ветер треплет шаль.
Мне этот час сужден – от века.
Я чувствую у рта и в веках
Почти звериную печаль.
Такая слабость вдоль колен!
– Так вот она, стрела Господня!
– Какое зарево! – Сегодня
Я буду бешеной Кармен.
...Так, руки заложив в карманы,
Стою. Меж нами океан.
Над городом – туман, туман.
Любви старинные туманы.
19 августа 1917
“Из Польши своей спесивой…”
Из Польши своей спесивой
Принес ты мне речи льстивые,
Да шапочку соболиную,
Да руку с перстами длинными,
Да нежности, да поклоны,
Да княжеский герб с короною.
– А я тебе принесла
Серебряных два крыла.
20 августа 1917
“Молодую рощу шумную…”
Молодую рощу шумную —
Дровосек перерубил.
То, что Господом задумано —
Человек перерешил.
И уж роща не колышется —
Только пни, покрыты ржой.
В голосах родных мне слышится
Темный голос твой чужой.
Все мерещатся мне дивные
Темных глаз твоих круги.
– Мы с тобою – неразрывные,
Неразрывные враги.
20 августа 1917
“С головою на блещущем блюде…”
С головою на блещущем блюде
Кто-то вышел. Не я ли сама?
На груди у меня – мертвой грудою —
Целый город, сошедший с ума!
А глаза у него – как у рыбы:
Стекленеют, глядят в небосклон,
А над городом – мертвою глыбой —
Сладострастье, вечерний звон.
22 августа 1917
“Собрались, льстецы и щеголи…”