Не в первый раз мы наблюдаем это:В толпе опять безумный шум возник,И вот она, подъемля буйный крик,Заносит руку на кумир поэта.Но неизменен, в новых бурях света,Его спокойный и прекрасный лик;На вопль детей он не дает ответа,Задумчив и божественно велик.И тот же шум вокруг твоих созданий, —В толпе, забывшей гром рукоплесканий,С каким она лелеяла «На дне».И так же образы любимой драмы,Бессмертные, величественно-прямы,Стоят над нами в ясной вышине.
17 июля 1917
Беглецы
Стон роковой прошел по Риму: «Канны!»Там консул пал и войска лучший цветПолег; в руках врагов – весь юг пространный;Идти на Город им – преграды нет!У кораблей, под гнетом горьких бед,В отчаяньи, в успех
не веря бранный,Народ шумит: искать обетованныйКрай за морем – готов, судьбе в ответ.Но Публий Сципион и Аппий КлавдийВдруг предстают, гласят о высшей правде,О славе тех, кто за отчизну пал.Смутясь, внимают беглецы укорам,И с палуб сходят... Это – час, которымБыл побежден надменный Ганнибал!
Ища забав, быть может, сатанаЯвляется порой у нас в столице:Одет изысканно, цветок в петлице,Рубин в булавке, грудь надушена.И улица шумит пред ним, пьяна;Трамваи мчатся длинной вереницей...По ней читает он, как по страницеОткрытой книги, что вся жизнь – гнусна.Но встретится, в толпе шумливо-тесной,Он с девушкой, наивной и прелестной,В чьих взорах ярко светится любовь...И вспыхнет гнев у дьявола во взоре,И, исчезая из столицы вновь,Прошепчет он одно: memento mori!
45
Помни о смерти (лат.).
14 мая 1918
В такие дни
1919—1920
В зареве пожара
России
В стозарном зареве пожара,Под ярый вопль вражды всемирной,В дыму неукрощенных бурь, —Твой облик реет властной чарой:Венец рубинный и сапфирныйПревыше туч пронзил лазурь.Россия! в злые дни Батыя,Кто, кто монгольскому потопуВозвел плотину, как не ты?Чья, в напряженной воле, выя,За плату рабств, спасла ЕвропуОт Чингис-хановой пяты?Но из глухих глубин позора,Из тьмы бессменных унижений,Вдруг, ярким выкриком костра, —Не ты ль, с палящей сталью взора,Взнеслась к державности веленийВ дни революции Петра?И вновь, в час мировой расплаты,Дыша сквозь пушечные дула,Огня твоя хлебнула грудь, —Всех впереди, страна вожатый,Над мраком факел ты взметнула,Народам озаряя путь.Что ж нам пред этой страшной силой?Где ты, кто смеет прекословить?Где ты, кто может ведать страх?Нам – лишь вершить, что ты решила,Нам – быть с тобой, нам – славословитьТвое величие в веках!
1920
Третья осень
(1917—1920)
Вой, ветер осени третьей,Просторы России мети,Пустые обшаривай клети,Нищих вали по пути;Догоняй поезда на уклонах,Где в теплушках люди гурьбойРугаются, корчатся, стонут,Дрожа на мешках с крупой;Насмехайся горестным плачем,Глядя, как голод, твой брат,То зерно в подземельях прячет,То душит грудных ребят;В городах, бесфонарных, беззаборных,Где пляшет Нужда в домах,Покрутись в безлюдии черном,Когда-то шумном, в огнях;А там, на погнутых фронтах,Куда толпы пришли на убой,Дым расстилай к горизонтам,Поднятый пьяной пальбой!Эй, ветер с горячих взморий,Где спит в олеандрах рай, —Развевай наше русское горе,Наши язвы огнем опаляй!Но вслушайся: в гуле орудий,Под проклятья, под вопли, под гром,Не дружно ли, общею грудью,Мы новые гимны поем?Ты, летящий с морей на равнины,С равнин к зазубринам гор,Иль не видишь: под стягом единымВновь сомкнут древний простор!Над нашим нищенским пиромСвет небывалый зажжен,Торопя над встревоженным миромЗолотую зарю времен.Эй, ветер, ветер! поведай,Что в распрях, в тоске, в нищете,Идет к заповедным победамВся Россия, верна мечте;Что прежняя сила жива в ней,Что, уже торжествуя, онаЗа собой все властней, все державнейЗемные ведет племена!
7 октября 1920
К русской революции
Ломая кольцо блокады,Бросая обломки ввысь,Все вперед, за грань, за преградыАлым всадником – мчись!Сквозь жалобы, вопли и ропотТрубным призывом встаетТвой торжествующий топот,Над простертым миром полет.Ты дробишь тяжелым копытомОбветшалые стены веков,И жуток по треснувшим плитамСтук беспощадных подков,Отважный! Яростно прянув,Ты взвил потревоженный прах.Оседает гряда туманов,Кругозор в заревых янтарях.И все, и пророк и незоркий,Глаза обратив на восток, —В Берлине, в Париже, в Нью-Йорке, —Видят твой огненный скок.Там взыграв, там кляня свой жребий,Встречает в смятеньи земляНа рассветном пылающем небеКрасный призрак Кремля.
4 декабря, 1920
Парки в Москве
Ты
постиг ли, ты почувствовал ли,Что, как звезды на заре,Парки древние присутствовалиВ день крестильный, в Октябре?Нити длинные, свивавшиесяОт Ивана Калиты,В тьме столетий затерявшиеся,Были в узел завиты.И, когда в Москве трагическиеЗалпы радовали слух,Были жутки в ней – классическиеСилуэты трех старух.То народными пирожницами,То крестьянками в лаптях,Пробегали всюду – с ножницамиВ дряхлых, скорченных руках.Их толкали, грубо стискивали,Им пришлось и брань испить,Но они в толпе выискивалиВсей народной жизни нить.И на площади, – мне сказывали, —Таи, где Кремль стоял как цель,Нить разрезав, цепко связывалиК пряже – свежую кудель,Чтоб страна, борьбой измученная,Встать могла, бодра, легка,И тянулась нить, рассученнаяВновь на долгие века!
5 октября 1920
Весной
Не в первый раз твои поляОбозреваю я, Россия;Чернеет взрытая земля,Дрожат, клонясь, овсы тугиеИ, тихо листья шевеля,Берез извилины родные.Вот косогор, а вот река,За лесом – вышка колокольни;Даль беспредельно широка,Простор лугов, что шаг, раздольней;Плывут неспешно облака,Так высоко над жизнью дольней.Вы неизменны, дали нив,Где свежий колос нежно зреет!Сон пашни новой, ты красив,Тебя встающий день лелеет!И с неба радостный призывОпять в весеннем ветре веет.Да, много ты перенесла,Россия, сумрачной невзгоды,Пока, алея, не взошлаЗаря сознанья и свободы.Но сила творчества – светлаВ глубоких тайниках природы.Нет места для сомнений тут,Где вольны дали, глуби сини,Где васильки во ржи цветут,Где запах мяты и полыни,Где от начала бодрый ТрудБыл торжествующей святыней!
7 июня 1920
Нам проба
Крестят нас огненной купелью,Нам проба – голод, холод, тьма,Жизнь вкруг свистит льдяной метелью,День к дню жмет горло, как тесьма.Что ж! Ставка – мир, вселенной судьбы!Наш век с веками в бой вступил.Тот враг, кто скажет: «Отдохнуть бы!»Лжец, кто, дрожа, вздохнет: «Нет сил!»Кто слаб, в работе грозной гибни!В прах, в кровь топчи любовь свою!Чем крепче ветр, тем многозыбнейПонт в пристань пронесет ладью.В час бури ропот – вопль измены,Где смерч, там ядра кажут путь.Стань, как гранит, влей пламя в вены,Вдвинь сталь пружин, как сердце, в грудь.Строг выбор: строй, рази – иль падай!Нам нужен – воин, кормчий, страж!В ком жажда нег, тех нам не надо,Кто дремлет, медлит, тот не наш!Гордись, хоть миги жгли б как плети,Будь рад, хоть в снах ты изнемог,Что, в свете молний, мир столетийИных ты, смертный, видеть мог!
1920
Товарищам интеллигентам
Инвектива
Еще недавно, всего охотнейВы к новым сказкам клонили лица:Уэллс, Джек Лондон, Леру и сотниДругих плели вам небылицы.И вы дрожали, и вы внимали,С испугом радостным, как дети,Когда пред вами вскрывались далиЗемле назначенных столетий.Вам были любы – трагизм и гибельИль ужас нового потопа,И вы гадали: в огне ль, на дыбе льПогибнет старая Европа?И вот свершилось. Рок принял грезы,Вновь показал свою превратность:Из круга жизни, из мира прозыМы вброшены в невероятность!Нам слышны громы: то – вековыеУстои рушатся в провалы;Над снежной ширью былой РоссииРассвет сияет небывалый.В обломках троны; над жалкой грудойНароды видят надпись: «Бренность!»И в новых ликах, живой причудойПред нами реет современность.То, что мелькало во сне далеком,Воплощено в дыму и в гуле...Что ж вы коситесь неверным окомВ лесу испуганной косули?Что ж не спешите вы в вихрь событий —Упиться бурей, грозно-странной?И что ж в былое с тоской глядите,Как в некий край обетованный?Иль вам, фантастам, иль вам, эстетам,Мечта была мила. как дальность?И только в книгах да в лад с поэтомЛюбили вы оригинальность?
Февраль и март 1919
Только русский
Только русский, знавший с детстваТяжесть вечной духоты,С жизнью ваявший, как наследство,Дедов страстные мечты;Тот, кто выпил полной чашейНашей прошлой правды муть, —Без притворства может к нашейНовой вольности примкнуть!Мы пугаем. Да, мы – дики,Тесан грубо наш народ;Ведь века над ним владыкиПростирали тяжкий гнет, —Но когда в толпе шумливой,Слышишь брань и буйный крик, —Вникни думой терпеливой,В новый, пламенный язык.Ты расслышишь в нем, что преждеНе звучало нам вовек:В нем теперь – простор надежде,В нем – свободный человек!Чьи-то цепи где-то пали,Что-то взято навсегда,Люди новые воссталиЗдесь, в республике труда.Полюби ж в толпе вседневныйШум ее, и гул, и гам, —Даже грубый, даже гневный,Даже с бранью пополам!