Полное собрание стихотворений

Крыла ажурной грацией амур

Колышет грудь кокетливой Филины.

А вот страна, где звонок аромат,

Где персики влюбляются в гранат,

Где взоры женщин сочны, как маслины.

1912

84. ТУМАНСКИЙ

Хотя бы одному стихотворенью

Жизнь вечную сумевший дать поэт

Хранит в груди божественный секрет:

Обвеевать росистою сиренью.

Что из того, что склонны к засоренью

Своих томов мы вздором юных лет!

Сумей найти строфу, где сора нет,

Где стих зовет ползучих к воспаренью!

Восторга слезы – как весенний дождь!

Освобожденная певица рощ

Молилась за поэта не напрасно:

Молитве птичьей вняли небеса,-

Любим поэт, кто строки набросал,

Звучащие воистину прекрасно!

1926

85. ТУРГЕНЕВ

Седой колосс, усталый, старый лев

С глазами умирающей газели,

Он гордый дух, [60] над ним всю жизнь висели

60

Выражения М. Ковалевского, А. Писемского, Гонкура.

Утесы бед и смерть, оскалив зев…

Как внятен женских русских душ напев

Ему в его трагичной карусели

От Франции и до страны метели,

Где тлел к нему неправый, мелкий гнев…

Его натуре хрупкой однолюба,

Кому претило все, что в жизни грубо,

Верна любовь к певунье, в чье гнездо

Он впущен был, и – горькая победа,-

Ему давала в роли Людоеда

Тургеневу! – Полина Виардо…

1925

86. ТЮТЧЕВ

Мечта природы, мыслящий тростник,

Влюбленный раб роскошной малярии,

В душе скрывающий миры немые,

Неясный сердцу ближнего, поник.

Вечерний день осуеверил лик,

В любви последней чувства есть такие,

Блаженно безнадежные. Россия

Постигла их. И Тютчев их постиг.

Не угасив под тлеющей фатою

Огонь поэтов, вся светясь мечтою,

И трепеща любви, и побледнев,

В молчанье зрит страна долготерпенья,

Как омывает сорные селенья

Громокипящим Гебы кубком гнев.

1926

87. ТЭФФИ

С Иронии, презрительной звезды,

К земле слетела семенем сирени

И зацвела, фатой своих курений

Обволокнув умершие пруды.

Людские грезы, мысли и труды -

Шатучие в земном удушье тени -

Вдруг ожили в приливе дуновений

Цветов, заполонивших все сады.

О, в этом запахе инопланетном

Зачахнут в увяданье незаметном

Земная пошлость, глупость и грехи.

Сирень с Иронии, внеся расстройство

В жизнь, обнаружила благое свойство:

Отнять у жизни запах чепухи…

1925

88. УАЙЛЬД

Его душа – заплеванный Грааль,

Его уста – орозненная язва…

Так: ядосмех сменяла скорби спазма,

Без слез рыдал иронящий Уайльд.

У знатных дам, смакуя Ривезальд,

Он ощущал, как едкая миазма

Щекочет мозг, – щемящего сарказма

Змея ползла в сигарную вуаль…

Вселенец, заключенный в смокинг денди,

Он тропик перенес на вечный ледник,-

И солнечна была его тоска!

Палач-эстет и фанатичный патер,

По лабиринту шхер к морям фарватер,

За Красоту покаранный Оскар.

С.-Петербург

1911

(acco-сонет)

89. УИТМЕН

“О, тени тень, всесильный человек,

Проспавший самого себя, я знаю:

Премудрость скрыта, равная Синаю,

В твоей златовенчанной голове.

Кто б ни был ты, привет твоей листве,

Снежинкам, ручейкам, цветам и маю,

Я человечество воспринимаю,

Бессмертье видя в бренном естестве”.

Так говорит поэт страны рассудка,

Кому казалась домом проститутка,

Мертвецкой страсти и дворцом греха,

Кто видел в девке, смертью распростертой,

Громадный дом, уже при жизни мертвый,

Где тел мужских кипели вороха…

1926

90. ФЕТ

Эпоха робкого дыханья… Где

Твое очарованье? Где твой шепот?

Практичность производит в легких опыт,

Что вздох стал наглым, современным-де…

И вот взамен дыханья – храп везде.

Взамен стихов – косноязычный лопот.

Всех соловьев практичная Европа

Дожаривает на сковороде…

Теперь – природы праздный соглядатай -

О чем бы написал под жуткой датой

Росистым, перламутровым стихом?

В век, деловой красою безобразный,

Он был бы не у дел, помещик праздный,

Свиставший тунеядным соловьем…

1926

91. ФОФАНОВ

Большой талант дала ему судьба,

В нем совместив поэта и пророка.

Но властью виноградного порока

Царь превращен в безвольного раба.

Подслушала убогая изба

Немало тем, увянувших до срока.

Он обезвремен был по воле рока,

Его направившего в погреба.

Когда весною – в божьи именины,-

Вдыхая запахи озерной тины,

Опустошенный, влекся в Приорат,

Он, суеверно в сумерки влюбленный,

Вином и вдохновеньем распаленный,

Вливал в стихи свой скорбный виноград…

1926

92. ЦВЕТАЕВА

Блондинка с папироскою, в зеленом,

Беспочвенных безбожников божок,

Гремит в стихах про волжский бережок,

О в персиянку Разине влюбленном.

Пред слушателем, мощью изумленным,

То барабана дробный говорок,

То друга дева, свой свершая срок,

Сопернице вручает умиленной.

То вдруг поэт, храня серьезный вид,

Таким задорным вздором удивит,