Полное собрание стихотворений
Шрифт:
1915. Январь
ПАМЯТИ К. М. ФОФАНОВА
Погасли пламенные похороны
Поэта, спящего в мечте…
Да озарится имя Фофанова
В земной рутине и тщете!
Не позабудьте, люди, подвига его:
Он златолетье с вами жил…
Душа измучилась юродивого,-
Разузлена система жил.
Сожженный трезвыми и пьяницами,
Лежит обуглившийся ствол.
Благоговейно ветер кланяется
Тому, чье имя – Произвол!
Листва седеет,
Испепеляется во прах.
А сердце… сердце стонет: “где еще его
Ждет неизбежный новый страх?…”
О, ожидание убийственное!
Но, может быть, Земля – пролог
К загробному, всегда невыясненному,
Где есть спокойный уголок?…
Там Царство неба – аметистовая
Страна, где в мире и любви
В душистых сумерках посвистывая,
Перятся серо соловьи.
1911. Май
ПАМЯТИ А. М. ЖЕМЧУЖНИКОВА
Что сделать я мог, то я сделал, и с миром ты ныне,
О, жизнь, отпускаешь меня…
Он отошел под колокол обедни,
Порвал злоцепь с печалью и нуждой.
Благословен почивший в день святой
Певец нужды – из могикан последний.
Храня заветы славной старины
В своей душе, душа идеалиста,
Он жизнь будил на пиршество весны,
И просыпалась жизнь, смеясь лучисто.
Но пробил час, как зло земли, жесток.-
Борцу за свет объятья тьма раскрыла.
Спокойно спи: ты сделал все, что мог,
И Смерть тебя на жизнь благословила.
1908. Март
ПАМЯТИ П. И. ЧАЙКОВСКОГО
Я окропил росой его таланта
Свои мечты и вижу: входят в парк -
Как призраки – Онегин, Иоланта,
Татьяна, Лиза, Герман, Жанна д'Арк.
Струи ручья целуют черевички…
Эскиз теней набросила луна…
И гости грез запели там, где птички
В березах спят и дремлет тишина.
О греза-сон! о, греза-чародейка!
О, греза-луч созвездия поэм!
Но вскоре жизнь, как ведьма, как злодейка,
Рассеет сна обманчивый эдем…
1908. Октябрь
ПАМЯТИ МАЦИЕВИЧА
Он стал на миг бесстранным королем:
“Гном” стал велик…
Загрезился, забылся над рулем -
На миг…
“Куда хочу – везде: в дурман гитан,
Иль на Квантун…
Я все могу!” – подумал капитан -
Летун.
“Не всё”,– шепнулось кем-то, и на твердь,-
Ни то, ни се -
Он грохнулся. То прошептала смерть:
“Не все…”
Столяр, сюда! Рубанок – касса ты
Для всех порфир…
В эфир, кто в смерти ищет красоты,-
В эфир!
1910. Сентябрь
У Е. К. МРАВИНОЙ
Мравина
и колоратура -Это ль не синонимы и стиль?
Догорела лампа. Абажура
Не схранила выблеклая Джильда:
Нет ни лампы, ни надлампника,-
Всё сгорело…
(Недосмотр неопытного рампника?…)
Отчего так жутко-онемело
Поднялась навстречу мне она?
И она ли это? Как больна!-
Ничего от Мравиной. Тень тени.
Ветка перееханной сирени,
И бокал, извиненный до дна.
1913. Март
Ялта
БАРОНАТ
МАДРИГАЛ
В оперных театрах сказочных планет,
Там, где все палаццо из пластов базальта,
Там, где веет воздух бархатом контральто,-
Лучшего сопрано, чем Ржевусска, нет.
И когда графиня, наведя лорнет,
Нежит соловьисто, зал колоратурой
И со строго-мерной светскою бравурой
Резвится по сцене в снежном парике,-
Точно одуванчик, пляшущий в реке,
Точно кризантэма в трепетной руке,-
Сколько восхищенья всюду: справа, слева!
Блещут от восторга серьги у гетер…
– Да, это – графиня, – говорит партер,
А балкон щебечет: “Это – королева!”
1910. Июнь
ТАРКОВСКАЯ
СОНЕТ С КОДОЮ
По подвигам, по рыцарским сердцам,-
Змея, голубка, кошечка, романтик,-
Она томилась с детства. В прейс-куранте
Стереотипов нет ее мечтам
Названья и цены. К ее устам
Льнут ровные “заставки”. Но – отстаньте!-
Вот как-то не сказалось. В бриллианте
Есть место электрическим огням.
О, внешний сверк на хрупости мизинца!
Ты не привлек властительного принца:
Поработитель медлил. И змея
В романтика и в кошечку с голубкой
Вонзала жало. Расцвела преступкой,
От электричных ядов, – не моя!..-
Тарковская.
Веймарн
1918. Август
МОНУМЕНТАЛЬНЫЕ ПУСТЯКИ
Прочтя рецензий тысяч двадцать,
Мне хочется поиздеваться.
1
Когда какой-нибудь там “критик”
(Поганенький такой “поэт”)
Из зависти твердит: “Смотрите,
Ваш Игорь – миг, Ваш Игорь – бред;
Он на безвременьи заметен
И то лишь наглостью своей” -
Тогда я просто безответен:
Так хорошо душе моей.
Не все ли мне равно – я гений
Иль заурядная бездарь,
Когда я точно сад весенний
И весь сплошная светозарь,
Я улыбаюсь безмятежно
Успехам, ругани – всему:
Мое бессмертье неизбежно,