Полный карман песка

Полагаю, я должна была этого ожидать. Но я была так напугана, так жаждала убежать, увезти Эмми, что просто ушла. Не оглядываясь назад. Ни разу. Даже чтобы посмотреть, не преследуют ли нас.

Райан приближается, садится рядом со мной на диван. Он так близко, что его бедро касается моего, вызывающе трется, когда он откидывается назад и скрещивает руки на своем плоском животе. Его взгляд устремлен на меня, и я выдерживаю его. Я его не боюсь. Не за себя. Я боюсь за свою дочь. Если со мной что-то случится, у нее не будет никого, чтобы защитить. Уберечь от людей, подобных ему. Ей придется жить с ними и терпеть жестокое обращение, пока она не сможет убежать. Но к тому времени будет уже слишком поздно.

– Почему ты ждал так долго, чтобы приехать сюда?

«Пожалуйста, Боже, не дай ему сказать, что он ждал, пока Эмми станет старше. Чтобы больше ему понравиться».

Внутри у меня все переворачивается при этой мысли.

– Она долгое время хорошо это скрывала. Но не только она умеет действовать в своих интересах. Так что я здесь. Чтобы увидеть тебя. И свою дочь.

Мой пульс ускоряется от того, как он подчеркивает, что Эмми его. Она биологически его потомок, но ни в коем случае не дочь. Это не считается. И никогда не будет. Пока я дышу.

Я поворачиваюсь к Райану, смотрю ему прямо в глаза, даже наклоняюсь немного ближе. Удерживаю его взгляд. И говорю медленно, четко.

– Ты на самом деле думаешь, что я не буду бороться за нее ногтями и зубами? Что когда-нибудь ты станешь частью ее жизни?

Самодовольно улыбаясь, он качает головой.

– Полагаю, мои шансы очень высоки.

– И почему ты так думаешь? Ты спятил?

– Я могу быть очень… убедительным, Иден, - произносит он, тянется, чтобы провести по мне своим пальцем, вниз от подбородка до ложбинки между грудей. Я хочу сжать его в кулаке и сломать. Но не двигаюсь. Я все еще удерживаю его взгляд. Сегодня я не отступлю. Сегодня или любой другой ночью.

– Я лучше проведу жизнь в бегах за твое убийство, чем ты получишь пять минут с моей дочерью.
– Одна ровно изогнутая бровь приподнимается.
– И если ты не уберешь свой палец, имеешь хороший шанс его лишиться.

Пламя разливается во мне. Ярость, накопленная за годы, что я была безвольной секс-игрушкой, наполняет мои вены. Злость от того, что этот человек предъявляет права на мою дочь, как на свою собственную, горит внутри меня.

И в то же время я чувствую силы противостоять ему, злость от того, что ждала так долго, и ужас, что это не сработает в мою пользу.

Но это должно сработать.

Мне нужно это сделать.

Райан не шевелится и какое-то время молчит. Он не убирает свой палец, но и не продолжает движение.

Но затем все меняется.

Он так быстро начинает двигаться, что я взвизгиваю от удивления. Сжимает в кулаке мою рубашку и резко сдергивает меня с дивана, наваливаясь на меня, и мы оба падаем на пол. Резкий удар выбивает из меня воздух. Я судорожно пытаюсь вдохнуть, но не получается. Он давит на меня своим весом, и мои легкие не могут расшириться.

Я начинаю пинаться и царапаться, но он легко прижимает мои руки к бокам. Как привык делать.

И тогда появляется страх. На несколько секунд я снова - испуганный ребенок, отданный на милость того, кто старше и сильнее. Мое сердце ускоряет ход, а грудь горит от потребности в кислороде. Я поднимаю вверх подбородок, отчаянно пытаясь хоть раз

вздохнуть. Но не получается. Райан прижимает меня своим мускулистым телом, и я чувствую, словно голова моя может взорваться.

Я едва слышу стук в дверь сквозь шум крови, пульсирующей у меня в ушах. Но слышу. И пытаюсь издать какой-нибудь звук, но все, что выходит, это хриплый дребезжащий стон. А потом рука Райана накрывает мой рот, и дышать становится еще труднее. Я извиваюсь, как только могу; все, что угодно, чтобы освободиться, чтобы хоть на дюйм высвободить руку или ногу. Но все бесполезно. Я слишком маленькая. Он слишком большой. Слишком тяжелый.

Моя голова начинает слегка кружиться от недостатка кислорода. Единственное, что еще приходит в голову - вонзить зубы в палец, что касается моих губ. Что и я делаю. Собрав до капли всю силу, я сжимаю челюсти. Чувствую, как плоть отделяется от костей. Ощущаю медный привкус крови, проникающей мне в рот. Слышу рычание моего захватчика.

А потом я вижу Коула, яростного ангела, обрушившегося на Райана. Его большие руки, хватающие Райана за плечи. Чувствую, как мне становится легче, когда Коул сбрасывает его с меня. И облегченно дышу, когда в легкие устремляется свежий воздух.

Неуверенно отползаю прочь, сознавая только грохот ломающихся предметов. Я неистово стремлюсь в другой конец комнаты. Привалившись к углу возле двери, молча смотрю на Коула, зло выбивающего кровь и дыхание из Райана.

Он оседлывает его, жестоко ударяя то одним кулаком, то другим. Снова и снова, не останавливаясь.

Кровь начинает брызгать на стены, лицо и рубашку Коула. Райан перестал двигаться несколько ударов назад, и его лицо совершенно неузнаваемо. Какая-то часть меня наслаждается происходящим, но есть и другая часть, которая понимает, что это не закончится хорошо. Как бы сильно мне ни хотелось узнать о смерти Райана, как бы мало он ни заслуживал жить, этого не может произойти. Просто не может.

– Коул, стой, - говорю я хрипло. Он даже не останавливается.
– Коул, стой!
– кричу я громче.

Это он слышит.

Когда он поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня, кажется, будто он все еще видит Райана. Всего секунду. Может, две. Он выглядит смертоносно. И почти сбит с толку, что перед ним я. А потом выражение его лица смягчается. Настолько, что мне хочется заплакать, свернуться в его руках и никогда не двигаться.

Но затем он отворачивается. Обратно к Райану, который лежит под ним без сознания. Слезает с него, хорошенько пнув разок под ребра, потом лезет в карман за телефоном.

– Я позвоню в полицию.

И он так и делает.

Когда он говорит с оператором 911, я встаю на дрожащие ноги и направляюсь к комнате Эмми. Стучу в дверь.

– Эмми? Открой дверь, милая. Я хочу войти.

Я жду, слушая шорох или крик, боясь, что могу найти.

И ничего не слышу.

Стучу снова, на этот раз немного громче.

– Эмми, открой, малыш, это мамочка.

Жду. Слушаю. Ничего.

Я трогаю ручку. Она не поворачивается. Определенно, заперто.

– Эмми, ты меня пугаешь. Пожалуйста, открой дверь. Теперь ты в безопасности. Я обещаю. Коул здесь.

Мое сердце снова ускоряет шаг, душа сжимается от какого-то неясного страха. Я стучу снова. Опять дергаю ручку.

– Эмми, пожалуйста. Открой дверь.

Я чувствую присутствие Коула прежде, чем вижу, как рука его тянется к дверной ручке, дергает ее.

– Заперто, - зачем-то объясняю я.
– Она закрылась, когда я попросила ее оставаться в комнате и не выходить, пока я за ней не приду.

– Эмми, ты можешь открыть дверь? Пожалуйста, - просит он, стуча костяшками пальцев.

Нет ответа. Я прижимаю ухо к двери. Ни звука. Полная тишина.