Поломанные Константы
Шрифт:
– Мальчишку ловили час, взять не могли, устроил баррикаду из машин СС. Телепортация такой мощности! Сняли энцефалограмму – стопроцентная мутация! Ловель подписала немедленную чистку с уничтожением и уехала! У нее дела! А мы не можем никого найти, даже ты, Ян, как испарился! Хоть собрал вас всех наконец!
Они зашли в отделение корректировки мозга.
Даша на минуту остановила Литке.
Ян, Елена Байкалова жива. Я знаю. Где она?
Даша… Не надо в это лезть, – мысли Яна стали тревожными.
Где она, Ян!?
Зеленоград,
Ян с удивлением обнаружил, что черная тень, ожидающая его в ночном парке, оказалась Байкаловым.
– Ян, у меня срочное дело, – прошептал Байкалов.
– Но профессор, вас везде ищут, чистка…
– Бог с ней, выслушай меня, я спешу, – перебил Байкалов.
Литке, пожимая плечами и сунув руки в карманы халата, слушал профессора. Байкалов откровенно рассказал о произошедшем сегодня днем.
– Что ты думаешь, Ян? Марина из Совета?
– Вполне возможно, – Ян устремил взгляд на затемненное лицо Байкалова. – И это опасно. Помните, пятнадцать лет назад мы вплотную подошли к разрешению вопроса по «божественной нейрофизике»?
– Да, да! – заговорил Байкалов. – Мы получили запрет на наши исследования, а искали живой материал – людей с новыми возможностями. Ты хочешь сказать…
– Да, я хочу сказать, Константин, что отклонения мозга, вызывающие некоторые странности в поведении, и есть проявления «нейрофизики Бога», – закончил Литке.
– То есть мутанты и есть наше искомое, Ян? – спросил Байкалов. – Вроде как посланцы Бога, Печальники этого мира, которые страдают за него и идут на смерть, чтобы хоть как-то донести божественную Весть… Я верю в Бога, Ян, хотя я и ученый, но верю. Мне больно осознавать, что, возможно, Бог не верит больше в меня. Я уничтожал Печальников Земли моей, я погубил свою жену и убивал по приказу Совета, которым правит Сатана, – зашептал Байкалов.
Ян молчал.
– Бог мой! Как я мог! – профессор схватился за голову. – Мы преступники! Дьяволопоклонники! А это все, – профессор как бы обвел руками Центр, – своеобразный фильтр по отсеиванию божественного. Нам нужен мутант, Ян, но мы не имеем права… Что делать?
Ян вздохнул:
– Я обещаю тебе мутанта, Константин. А Марина, кстати, вовсе не мутант. Можно личное?
– Да.
– Ты любил Лену?
– Любил, – ответил сдавленно Байкалов. – До того момента, когда увидел Марину, – нет, когда Алекс представил ее мне. В первый момент она мне даже показалась. неприятной.
– Ясно, – Литке кивнул головой. – Пятнадцать лет под внушением Алекса. Вот кого надо остерегаться. Пошли в круг света под фонарь, мне надо видеть твои глаза.
Через три минуты из столпа фонарного света, наполненного летними ночными бабочками, вышел и направился к корпусам высокий Литке, а спустя некоторое время задумчивый Байкалов побрел в противоположную сторону. Он больше ни в чем не сомневался и все понимал, а кроме того, он не любил Марину.
– Вот, Агей, – Ливанов протянул графики.
«… Александр Ткачев, 13 лет…», круги пошли перед его глазами, Агей мучительно собрал волю в кулак. Сашка? Двоюродный брат? Племянник матери? Агей оглянулся в поисках Даши.
– Где техник? – спросил он.
– Уже у себя, – ответил Визель.
Даша включала приборы, когда в комнату влетел Агей:
– Это мой двоюродный брат, по матери… такой чудесный
парень, сделай что-нибудь! – прошептал Агей. – Ты же можешь, я знаю.В этот момент зашли Визель и Ливанов.
– Я вас поняла, – официальным тоном ответила Даша.
Раздался грохот, в коридоре посыпались стекла, Даша услышала чью-то отчаянную мысль: Сволочи!
– Мутанта ведут, – сообщил Визель, наливая себе коньяка. Ему легче было не думать о ребенке как о человеке. – Стекла бьются.
Мутант был хорошенький, похожий на Агея. Лев и Леша еле усадили его в кресло – пристегивающие ремни лопались. Лев прослезился и что-то промычал. Мальчишка отчаянно сопротивлялся и пытался вырваться. Он бы разбил всю аппаратуру, если бы Даша не посадила его в «колпак». Наконец его привязали. Все вышли, остались лишь Агей и Даша. Неожиданно вернувшийся Литке тенью стоял в углу.
– Санька, успокойся, – прошептал Агей, – слышишь, малой, успокойся.
Сашка уставился на Агея.
– Агей! – закричал он. – Выпусти меня, ты же мне брат, в конце концов! Где дядя Костя, где моя мама? – Санька разревелся.
– Ну, малый, – Агей был в отчаянье.
– Агей, выйди… – попросила Даша.
Агей ушел, не заметив притаившегося Литке.
– Отпусти меня, – всхлипнул Сашка. – Я не хочу умирать, я же не виноват, что таким родился.
– Помолчи, пожалуйста, – строго сказала Даша. – Тебе лучше расслабиться.
– Начали! – раздался в динамике голос Визеля.
Погас свет. И в этот момент в Сашкину голову потекли мысли Даши:
Санька, будет трудно, но если ты мне поможешь, то, может, мы выиграем.
Сашка ошарашено уставился на Дашин силуэт.
Что я должен делать? – мысленно спросил он.
Сейчас я включу приборы преображения, но тебя они не коснутся, будут работать для тех, кто за стеной. Ты должен остановить сердце, войти в состояние клинической смерти, оставив бодрствующим мозг. Когда тебя отправят в крематорий… Будь внимателен теперь!!! В тот самый миг, когда закроется люк адовой жаровни, ты подашь мне сигнал и пустишь сердце. Я телепортирую тебя, но ты добавишь мне и своей энергии…
Сашка молчал.
Саня, некогда раздумывать, скоро ты увидишь маму и Агея, Богом клянусь, но только если поможешь себе и мне.
Хорошо, я отключаю сердце, – уловила Даша.
Потом зажегся свет, Даша обернулась. В дверях стоял Ян Литке.
– Ян? – спросила Даша.
Но вместо ответа до нее донеслись мысли Яна: – Ты уверена, что ребенка удастся спасти?
Да, только мне нужно в крематорий, – ответила Даша, прямо глядя на Яна.
Ян кивнул и открыл дверь, вошли Ливанов и Агей. Агей потрясенно смотрел на бледного, безжизненного брата. Ливанов констатировал смерть.
– Все! – крикнул из-за спины Визель. – Мозг чист.
Агей ненавидяще посмотрел на Дашу:
– Я никогда тебе этого не прощу. Лучше уезжай домой. Я не ручаюсь за себя, у меня аллергия на инквизицию, даже священную, – прошептал он.
Визель удивленно взглянул на Агея, Даша побледнела.
– Миша, – обратился Литке к Визелю, – вы с Колей Ливановым наведите порядок, а я помогу Льву и Алексею отвезти тело. Дашу возьму с собой.