Полотно Вирда

Он с трудом наклонился и задрал штанину. Колено распухло и покраснело. Эйнар потрогал его рукой – больно, но терпимо. Может, ещё и обойдётся… Но для того, чтобы обошлось, надо хотя бы согреться, а не стоять промокшему насквозь на холодном ветру.

Превозмогая боль, спотыкаясь на каждом шагу, Эйнар побрёл к лесу. То и дело останавливаясь и опираясь о стволы сосен, он набрал сухих веток, сложил небольшой костёр. К счастью, подсумок с кресалом не оторвался от пояса, и он смог развести огонь.

Тепло! Такое блаженное и убаюкивающее… Но спать сейчас нельзя. Эйнар разулся, снял одежду и повесил её на куст неподалеку от костра. Потом медленно спустился по пологому склону оврага и сразу нашёл, что искал, – ствол упавшего дерева, покрытый светло-зелёным оленьим мхом. Он нарвал его полную горсть и, дрожа от холода, пошёл обратно к костру.

Конечно, мох лучше было бы заварить в воде, процедить, остудить, часть выпить, а оставшимся отваром обмыть тело, но котелка у Эйнара не было, так что он просто размял мох в ладонях и приложил к разбитому колену и ссадинам.

Мох быстро высох, но успел хоть немного вытянуть жар и боль. Эйнар бросил его в огонь, оделся и снова сел у костра. Теперь надо было решать, что делать дальше, вот только мысли расплывались и путались.

Эйнар прикрыл уставшие глаза и представил, что рядом с ним сидит отец и, как обычно, наставляет сына: «Я же говорил тебе. Проси у Тора силу и отвагу, у Одина – ярость и мудрость, у Локи – изворотливость и хитрость. Если не смог победить, то договаривайся. Не смог договориться по-хорошему – перехитри».

– Да помню я, помню, – засыпая, вслух произнёс Эйнар.

За ночь шторм утих. Тучи ушли на восток и алели над горизонтом, пряча утреннее солнце. Эйнар стоял на месте неудавшегося сражения и раздумывал, что делать дальше.

Судя по тому, как уверенно вела себя вчера вёльва и как беспрекословно слушались её воины, главная на острове она. Значит, с ней и договариваться о выкупе.

Эйнар потрогал ушибленное колено – ещё болит, но намного меньше, чем вчера. Идти по камням вдоль моря будет тяжеловато, но откладывать разговор нельзя…

Совсем близко послышалось громкое хлопанье крыльев. Эйнар оглянулся и увидел, как на берег опустился ворон. Он покрутил головой и стал искать выброшенную на берег рыбёшку.

Эйнар подозрительно смотрел на птицу. Опять ворон! Может, тот самый, который накаркал им поражение? Или, наоборот, предупредил об опасности… Как бы узнать: к чему этот ворон прилетел сейчас?

– Любуешься рассветом?

Эйнар стремительно развернулся на голос, попытался выхватить меч. Меч, который у него вчера отняли…

Со стороны деревьев приближалась вёльва. Одна. Как и во время боя, она была в сером хангероке и длинном синем плаще. На поясе висел длинный кинжал, на запястьях позвякивали серебряные браслеты.

Эйнар разглядывал вёльву и ждал, когда она подойдёт. Хорошо, что она пришла сюда сама. Теперь не надо, хромая и спотыкаясь, добираться до селения. Да и говорить без лишних глаз и ушей будет проще.

– Доброго тебе здоровья, – кивнул Эйнар, когда до вёльвы осталось несколько шагов.

– И тебе доброго. Особенно сейчас. – Девушка склонила голову набок, разглядывая Эйнара. – А то как-то неудачно ты искупался. Или хотел добраться до дома вплавь?

– Домой мне пока рано.

– Если хочешь говорить, назови мне своё имя, синеглазый захватчик, – на губах вёльвы проскользнула насмешливая улыбка. – Вернее, неудачливый захватчик.

– Эйнар, Йоруна ярла сын.

– А кто твоя мать?

– Я сын ярла! – не сдержавшись, выкрикнул Эйнар.

– Ладно, – пожала плечами Илва. – Пусть будет сын ярла.

Эйнар выдохнул и постарался как можно спокойней произнести:

– А ты не скажешь, как зовут тебя?

– Илва.

Эйнар ждал, что она назовёт свой род, но вёльва молчала. Тогда он продолжил:

– Я хочу попросить тебя отпустить захваченных воинов за выкуп. Ты сказала, что они трусы и поэтому не заслуживают свободы. Но они не испугались. Ты их околдовала. Это совсем другое.

– Они не твои воины. У них есть хёвдинг.

– Есть, – кивнул Эйнар. – Но на свободе я один. Так что переговоры могу вести только я.

– И что за выкуп ты хочешь предложить?

– За каждого воина по пять марок серебра. За хёвдинга – больше. Как за рабов ты получишь за них намного меньше. И они дадут слово не нападать на твой остров.

– Ты можешь обещать только за себя, а не за остальных.

– Кто не даст такой клятвы – тех можешь оставить себе.

– Нет, Эйнар. Так не пойдёт, – вёльва покачала головой. – У меня другие условия для выкупа.

– И какие же?

– Ты привезёшь мне Шлем Бесстрашия, и я без серебра и обещаний отпущу твоих воинов.

– Привезу что?! – Эйнар не поверил в то, что услышал.

– Шлем Бесстрашия, – ровным голосом ответила вёльва. – Ты разве не слышал песнь о драконе Ормгротте и шлеме, дарующем отвагу и бесстрашие тому, кто его носит?

– Так это же песня!

– Но она правдива. Так что привези мне шлем до Зимних Ночей, и я отпущу захваченных воинов. Иначе продам их торговцам. Никакие другие выкупы и сделки я обсуждать не буду.

– И где мне искать этого дракона? Как забрать у него шлем?

– Дракона ты найдёшь в горах на севере. Как будешь забирать шлем – не знаю. Решай сам. Можешь попытаться забрать силой. А можешь просто попросить. Вдруг тебе повезет, и дракон отдаст шлем без боя? Ты ведь везучий.

– Ты издеваешься надо мной, Илва?!

– Нет, Эйнар. Не издеваюсь. – Вёльва накинула на голову капюшон. – Через день от острова отходят два кнорра. Ты уплывёшь с ними. Оружие и щит тебе отдадут. И клянусь под оком всевидящей Фригг и провидящей Фрейи, что не продам и не убью никого из твоих воинов до Зимних Ночей. Так что желаю тебе удачи и отваги.

Илва развернулась и пошла вдоль кромки воды в сторону селения. Эйнар сжал кулаки и глухо застонал. Да уж! Договорился! На свою голову…

Но выбора вёльва ему не оставила. Уехать домой и забыть про Сверра и остальных он не сможет. И не принять вызов, брошенный Илвой, тоже. Значит, придётся отправиться за шлемом.